Телохранитель
Шрифт:
Внутренний конфликт разрывает мне голову, делая невозможным попытки привести в порядок мысли и разум. Я вспомнил всех знакомых телохранителей, всех, кому доверяю, чтобы они могли взять на себя это задание и охранять её, как я. Есть несколько вариантов — все опытные и известные телохранители. Но никто не так хорош, как я, хотя боюсь, что моё собственное суждение о себе несколько предвзято. Я вспоминаю последние несколько дней, в частности кровавую бойню, которую я устроил вчера вечером в дамском туалете.
И я ни о чём не жалею. Нет, это неправда. Я сожалею только об одном.
Лицо Камиллы, когда я очнулся от слепой ярости. Она видела во мне тьму. Тьму, которую мне нужно спрятать, особенно от неё. Её глаза были полны вопросов.
Тихий голос и шевеление заставляют моё сердце кричать в надежде заявить о своём существовании в моей груди, и мои позвонки встают на место от изменения моего положения тела к более привычному. Я отпускаю все свои противоречивые мысли и молча наблюдаю, как обнажённое тело Ками лениво потягивается на простынях просыпаясь.
Мой член тоже просыпается.
Я со стоном опускаю руку и кладу ладонь себе на пах, заставляя его оставаться прижатым к бедру. Мои попытки тщетны. Розовые вершины идеальных грудей Камиллы взывают ко мне, заставляя мои босые ноги подрагивать на ковре. Я застываю в кресле, отчаянно пытаясь собраться с силами. Это самая сложная задача, которую я когда-либо выполнял. Всё внутри меня желает её, говорит мне, что моё место рядом с ней в этой постели, что именно я должен обнимать её, защищать. Я не собираюсь противостоять своим инстинктам и внушать себе, что это во мне говорит лишь профессиональный телохранитель. Дело не только в этом. Я зарылся в её тело и трахнул её с такой нежностью, на которую даже и не знал, что способен.
Моя потребность защитить эту женщину — не долг. Это инстинкт.
Её глаза распахиваются, и я изучаю её, пока она собирается с мыслями. Я вижу, как Ками лихорадочно вспоминает, о событиях прошлой ночи. Я знаю, что она вспоминает ужин со своей властной матерью. Я улыбаюсь, вспоминая её смех. Я отмечаю, когда она вспоминает сцену в туалете бара, её глаза округляются, а рука поднимается к отметине на кремовой щеке. И я вижу, как она мыслями возвращается ко мне, её тело замирает, словно пытаясь понять, сон это или нет. Я обнаруживаю, что моё тело тоже замерло, сердце замедляется до глухого удара в груди. Её едва слышное прерывистое дыхание, приходит следом, замедляя моё собственное, и Камилла резко выпрямляется в постели и лихорадочно осматривает комнату.
Я здесь, ангел.
Я просто блокирую мысленную команду говорить, но это не имеет значения. Ей не нужно, чтобы я её звал.
Она находит меня в мгновение ока, взгляд сверкающих голубых глаз резко обрушивается на меня, прежде чем она опускает его, сканируя меня с ног до головы. Она качает головой, словно пытаясь урезонить себя, а затем медленно поднимает на меня взгляд. Огонь внутри меня продолжает бушевать.
— Возвращайся в постель, — шепчет она, словно сомневаясь, что это хорошая идея. Я знаю, что должен отказать ей — я тысячу раз говорил это многим женщинам.
Но необходимые слова не приходят на ум.
Я не могу их найти.
Я очень усердно их ищу.
Я изучаю Камиллу, сидящую на кровати, её волосы в восхитительном беспорядке обрамляют её прекрасное лицо, её длинные, тонкие конечности — подрагивают от неуверенности. Я перестаю искать слова для отказа в её просьбе. Я не хочу их искать.
Я освобождаю член от своей ладони, позволяя ему делать то, что ему чертовски хочется. И он призывно твёрд, и как будто указывает путь. Это не ускользает от внимания Камиллы, её взгляд — смешение надежды и неуверенности — опускается на мои колени, её губы приоткрываются, демонстрируя блестящий язык. Медленно вставая с кресла, я использую каждую секунду, прежде чем подняться во весь рост и принять свою судьбу.
Я никуда не уйду. Она — моя судьба.
Это не то, с чем я готов бороться. Все мои сомнения и ненависть к себе притупились при виде её больших округлённых глаз, смотрящих на меня. Потому что, судя по тому, как она дрожит, кажется испуганной, неуверенной и… полной надежды, она хочет меня так же сильно, как я хочу её.
Может быть, я этого и не понимаю, но и игнорировать не собираюсь. Моё прошлое — не единственный вызов, с которым я столкнусь, чтобы быть с Камиллой. Есть ещё её отец, агентство, её бывший. На моём пути стоит куча проблем, и все они требуют решения. Я не собираюсь притворяться, что это будет легко. Но для неё…
Я отвечаю на её молчаливую мольбу и иду к ней уверенными, ровными шагами.
Я позволяю своим глазам ласкать её, запоминая каждый дюйм её тела. Я борюсь с мыслью, что моё подсознание делает это не просто так. А как будто подготавливает меня к неизбежному. Как будто, возможно, я не смогу иметь такую возможность увидеть её воплоти постоянно, как мне бы этого хотелось.
Когда я оказываюсь около её кровати, Камилла поднимает подбородок, чтобы посмотреть на меня. Наши глаза встречаются, и я молюсь, чтобы она не заметила, как моё тело начало трясти. Я паникую из-за того, что могу причинить ей вред, из-за ненависти, которой могу отравить её. Темноты, которой я могу поглотить её свет.
— Я тебе не подхожу, Камилла, — предупреждаю я. Детали не имеют значения. Я не буду обременять её ими больше, чем уже сделал. Я делаю это из чувства долга — предупреждаю её, потому что чувствую, что должен. Это правильно, может быть, но я не знаю, что буду делать, если она меня послушает.
Когда я ожидаю, что Ками отшатнётся после моих слов словно от удара, вместо этого она придвигается ближе, подвигаясь к краю кровати. Она берёт меня за руку и тянет, заставляя опуститься перед ней на колени. Я охотно делаю это. Её ноги обвиваются вокруг моей талии, сила её бёдер сжимается вокруг меня, бросая вызов разуму. Затем, скользнув ладонями по моему животу к плечам, она притягивает меня к себе и прижимает наши тела друг к другу, её лицо прячется в изгибе моей шеи. Чувство единения затмевает эту панику, и я мгновенно успокаиваюсь, следуя её примеру. Я обвиваю руками её спину и снова поражаюсь её силе и решимости. Камилла такая чертовски сильная. Я встаю, её тело прижимается к моему, ощущать её в своих в объятиях кажется таким правильным, и иду в ванную, включаю душ. Я крепко прижимаю её к груди, закрывая своим телом, позволяя покою окутать меня. Мои попытки отпугнуть её тщетны. Потому что я не хочу, чтобы она уходила.
Я погружаюсь в её объятия, пока вода не станет необходимой температуры, и пытаюсь очистить свой разум от всего, кроме удовлетворения, которое чувствую в этот нежный момент. Нежный. Опять что-то новое и чуждое мне. Прошлой ночью, после того как я разорвал этого подонка в клочья, моим приоритетом было заставить Ками чувствовать себя в безопасности. Я не скрываю того факта, что мой член пульсировал от желания, но я знаю, что наиболее сильным желанием было то, чтобы она чувствовал мою преданность ей. Я не хотел просто трахнуть её. Я остановил этот маниакальный поцелуй прежде, чем мог сделать то, что для меня уже стало сродни инстинкту — переспать с ней только с целью разрядки. Я хотел насладиться и увидеть, как она распадается на части от моих прикосновений. И я сделал это, наслаждался каждой секундой дольше, чем мог себе позволить.