Темна египетская ночь
Шрифт:
– Слушай, Игорек, ты тут пока в одиночестве полежи, а я пойду посплю. Скоро Ашраф меня для очередного разговора пригласит. Не иначе будет плакаться насчет своего тяжелого финансового положения. А потом опять в свою центрифугу посадит. Вот тебе классическая потогонная система в действии. Не слезет с меня, пока досуха не выжмет, капиталист хренов.
– Откажись! – потребовал я, – Он ничего тебе не сделает. Из-за Ритки. А на суде я как-нибудь выкручусь!
– Выкрутится он, – буркнул Андрей под нос, нажимая на кнопку звонка. – Тоже мне, волчок нашелся! Лежи и не рыпайся. Тебе сейчас надо сил набираться. И душевных, и физических. На тебя девок ведь оставлю, если вдруг со мной что-нибудь…
– Это что ты имеешь в виду? – приподнялся я на локте и попытался просверлить взглядом дырку на его переносице, – Колись, говорю, что вы там с этим козлом миллионерским задумали?
Но экстрасенс только отмахнулся от меня, как от надоедливого дистрибьютора, и быстро направился к открытой охранником двери. Подскочив с кровати, я попытался схватить его за рукав, дабы призвать к ответу, но опоздал. Дверь с лязгом захлопнулась, едва не прищемив мне пальцы.
Какое-то время я стоял, пытаясь согнать в кучу мысли, разбежавшиеся в разные стороны, как олигархи от президента. И даже не сразу заметил, что мои активные действия, вроде подскока с кровати и броска к двери, не имели обычных последствий. То есть перехватывающей дыхание боли. Видимо, «великий и ужасный» не только о моей больной душе позаботился, но и о бренном теле. Быстро ощупав себя, я убедился, что с ребрами почти все в порядке. А вот раздробленная пулей рука все еще не в лучшей форме. Хорошо если через месяц заживет… Месяц! Да за месяц увиденное мной будущее запросто превратится в настоящее. И тогда Ольга… Ведь я так и не могу вспомнить удалось ли мне отыскать среди осколков времени тот единственный, в котором она осталась жива. Значит, нужно бежать. По крайней мере, ей. Потому что все, мною увиденное должно произойти именно здесь. На крыше. В перекрестье цветных лучей созданной древней цивилизацией машины. Значит, я должен что-то придумать. Должен. И, значит, придумаю.
Однако, сложность состояла в том, что мыслительными процессами у меня и сейчас не все в порядке. Сосредоточено думать о чем-то одном я мог не дольше нескольких секунд. Мысли скакали солнечными зайчиками и, чтобы навести порядок в своем головном компьютере, я прибег к опробованному еще во времена студенчества средству, прекрасно вправляющему мозги. Завернув в ванную, я подставил голову под струю ледяной воды и держал до тех пор, пока скованные холодом мысли не прекратили свое броуновское движение.
Полотенца под рукой почему-то не обнаружилось, и я вынужден был воспользоваться сушилкой для рук. Теплый ветер ударил в затылок, и мне вдруг стало очень легко и весело. Ветер! Как я мог забыть? У меня теперь есть отличный помощник, потенциал которого я так и не постиг до конца. Но кто же мне мешает этим заняться? Времени хоть отбавляй, одиночества тоже… А, когда я определю границы невозможного, тогда и посмотрим, господин Салех, с кем Фортуна под ручку пройдется.
Вот в таком приподнятом настроении я лег обратно на кровать и, следуя подслушанным указаниям старого жреца, начал наполнять себя серой клубящейся мглой. Но не дошел даже до половины, как в мое сознание хлынул яркий белый свет, от которого я одновременно ослеп и оглох. Когда же он исчез, то передо мной, словно на экране кинотеатра, возникли затылок Андрея и хмурое лицо сидящего напротив Ашрафа.
– Вы нарушаете условия сделки, господин Дементьев, – осуждающе покачал головой миллионер. – Сами же утверждали, что с помощью машины возможно не только видеть будущее, но и менять его, выбирая один из вариантов. Верно?
– Да.
– А вчера вы заявили, что существует вариант, при котором я смогу переиграть на бирже всех ополчившихся на меня конкурентов. Так?
– Так. Только шансов осуществиться у этого варианта практически никаких.
– Но ведь если сложить оба ваших утверждения, то получим, что этот крайне необходимый мне вариант будущего вы в состоянии сделать единственно возможным! Почему вы молчите? Отвечайте четко: вы можете это сделать?
– Не могу… – затылок Андрея не хуже лица выдал его неуверенность.
– Врете! – Ашраф встал и начал нервно расхаживать по комнате. – У меня нет ваших способностей, но я не нажил бы такое состояние, если бы не видел людей насквозь. Кажется, я уже это вам говорил.
Он остановился и, наклонившись к экстрасенсу, закричал:
– Да поймите же вы! Если на завтрашних торгах мои акции упадут хотя бы на цент, мне крышка. У меня не останется ни копейки. Даже если я продам, все свое имущество, это меня не спасет: еще должен останусь. Вы подумали, что тогда станет с Ритой? Мне придется срочно выдать ее замуж за одного из моих кредиторов – субъектов малоприятных с любой точки зрения. Они все как один на нее глаз положили, едва увидели на гладиаторских боях. И у меня просто не будет другого выхода – только так я смогу обеспечить ей будущее.
– Ну почему же не будет выхода? – усмехнулся Андрей, – Вы можете отпустить ее со мной в Россию. Если только ваши слова о любви к дочери не пустой звук. Но на самом деле вам на Риту наплевать. Вы просто сделаете ее разменной монетой в своей финансовой игре и, выдав замуж за нужного человека, получите шанс отыграться. Верно?
– Нет, не верно, – к миллионеру уже вернулась выдержка, он сел и, закинув ногу на ногу, продолжил: – Итак, господин Дементьев, вы отказываетесь выполнить мои требования?
– Я не могу, – глухо повторил Андрей. – Сейчас не могу. Теоретически я знаю, как с помощью машины превратить самую хиленькую ветку на дереве вероятности в основной ствол, но практически… Вы гоняли меня по будущему шесть ночей. Чтобы восстановиться мне нужно двое суток беспрерывного сна. Да и тогда еще неизвестно, сумеет ли мой мозг выдержать такую нагрузку.
– Все это разговоры в пользу бедных, господин Дементьев. Мне нужно чтобы сегодня ночью вы изменили будущее по моему выбору. Вы согласны?
– Нет.
– Прекрасно. Тогда я, как и обещал в случае вашего отказа, передам господина Семенова полиции.
Ашраф взял телефон и начал медленно нажимать кнопки, не сводя с экстрасенса испытывающего взгляда.
– Видите ли, Андрей Григорьевич, – отец Риты не спешил набирать последнюю цифру номера, – Египетские полицейские очень не любят, когда им бьют морду. И лейтенант Сабир в том числе. Поэтому существует вероятность, что господин Семенов может и не дожить до суда.
– А ведь я в последнее время стал о вас думать немного лучше. Оказывается, зря, – сокрушенно вздохнул мой гуру. – Оставьте в покое телефон. Я сделаю все, что смогу. Но у меня есть два условия, от которых напрямую зависит, удастся ли мне протолкнуть устраивающий вас вариант будущего.
– Говорите.
Первое: я должен поспать хотя бы до девяти часов. Но этого мало. Для лучшей концентрации мне необходим алкоголь. А так как до питья в одиночку я еще не опустился, то второе мое условие: вы устроите маленький сабантуй для всей нашей компании. Риты, Ольги, Игоря и меня. Не задолго до сеанса. И чтоб спиртное было в нормальном по российским меркам количестве, чтобы потом за водкой в магазин бегать не пришлось. Или где тут у вас ее продают…
– Все-таки русские неисправимы, – протянул потрясенный Ашраф. – Главное чтобы водки хватило, а остальное гори синим пламенем… Хорошо, пусть будет по-вашему. В девять часов нам подадут ужин в мой черный кабинет.