Темная дикая ночь
Шрифт:
Не думаю, что мы готовы сделать шаг назад – туда, где мы были, до того как все пошло наперекосяк. Я просто хочу, чтобы она поговорила со мной. Как бы жутко это ни звучало, было хорошо увидеть ее расстроенной у Фреда, потому что так я смог понять, что ей тоже плохо. Я привык чувствовать себя расслабленно рядом с Лолой, и даже без обсуждения наших чувств знал, какое место занимаю в ее жизни, как она стремилась быть поблизости, услышать мое мнение или даже довольствоваться одним зрительным контактом. Она первая американка, с которой мне было легко. Лола всегда была осмотрительной, прежде чем принять
Я знаю, что был не единственным всерьез влюбленным той последней ночью у меня.
И знаю, что мне не показалось, насколько подлинно и значительно это было всю ночь, в кровати и в душе после.
Неслышными шагами я иду по лестничной площадке и останавливаюсь, услышав голос Лолы сквозь стальную раздвижную дверь. Достаю телефон посмотреть время. Не увидев снаружи машину Лондон, я решил, что она на работе, тем более по времени в самый раз. Харлоу предположительно должна быть весь день в Дель Мар, и я могу ошибаться, но в это время у Миа уроки. С кем тогда она разговаривает? С отцом? С Бенни?
Я стою прямо у двери, пытаясь решить, стоит ли постучать и войти, рискуя прервать ее разговор с кем-то, или же уйти, как в этот момент ее голос звучит громче.
– Я знаю, – с очевидной резкостью говорит она. – И мы уже обсуждали это на прошлой неделе. Как и сказала тогда, у меня еще один дедлайн. Мне жаль, что ты чувствуешь, будто это изменит весь твой график. Но если вы с Лэнгдоном будете поднимать эту тему на каждой встрече – кстати, я освободила целую неделю, чтобы присутствовать – то услышите от меня ровно то же самое, что я говорю тебе сейчас.
Я словно прирос к месту. Никогда не слышал, чтобы так Лола разговаривала… с кем-либо. Логика подсказывает мне развернуться и уйти, позвонив ей позже, и что никому не нравится, когда его подслушивают. Но еще больше я заинтригован, мне не терпится узнать, с кем она так разговаривает, и я восхищен этой ее гранью.
По ту сторону двери слышен ритмичный звук ее шагов – она вышагивает взад-вперед по деревянному кухонному полу. Я собрался было уходить, как меня снова останавливает ее голос.
– Нет, я полностью понимаю, о чем ты. Но вот что я тебе скажу: Рэйзор не станет такое делать. Я понимаю твои чувства и убежденность, но все это прямо противоположно тому, что будет делать главный герой.
Мои глаза округляются, а желудок сжимается. Она разговаривает с Остином. Ну ни фига себе.
Где-то с минуту ее молчание перемежается возгласами типа «Ага», «Да», «Понимаю», а я задерживаю дыхание, гадая, будет ли она настаивать на своем или же позволит ему завладеть разговором и поддастся на его манипуляции. Мое сердце начало биться так сильно, что я тут же забеспокоился, не услышит ли она его через дверь.
До этого момента я и не понимал, насколько сильно мне нужно было убедиться, что она снова управляет своей карьерой. Иначе это съело бы ее заживо. И изменило бы ее.
– Послушай, – говорит она, и по ее голосу я слышу, как она берет себя в руки. – Я думаю, что действительно согласилась на огромное количество изменений, о которых вы просили, и уже говорила тебе, что понимаю, куда ты клонишь, правда. Ты делаешь фильмы. Я – нет. Но что я умею – так
Положив руку на дверной косяк, я чувствую, как в груди ослабляются все узлы. И несмотря на все произошедшее между нами за последние дни, я улыбаюсь, ведь Лола сейчас сражается за то, что любит. Она может сама о себе позаботиться. Если Лола может справиться с продюсерами крупной киностудии, она сможет штурмом взять путь ко мне.
В голове крутятся слова Финна, и несмотря на их справедливость, я лучше знаю Лолу. Она может быть неопытной, когда речь заходит об отношениях, но если чего-то хочет, она знает, как это заполучить. Ее не нужно спасать. Если я сейчас войду туда и попытаюсь ей помочь наладить наши отношения, то так всегда и буду гадать: вернулась ли она ко мне по собственной инициативе?
Я должен поверить, что она станет бороться за нас, и что я не ошибся в ней. Поверить, что пусть я и хочу быть всегда с ней, она во мне не будет настолько нуждаться.
Отойдя от двери, я направляюсь к лифту, слыша, как с каждым шагом ее голос становится все тише.
Лола
Я так давно не ночевала в своей детской постели, что, проснувшись, мне понадобилось какое-то время сообразить, где я нахожусь.
Помогла стеклянная ручка на дверце шкафа. Каждую дверь в этом доме украшает такая большая хрустальная ручка. Маме приспичило купить их во время одной из папиных передислокаций, и она провела целые выходные, исступленно заменяя оригинальные латунные на эти. Они тяжелые, и, отражая свет, испускают лучи по всей поверхности двери. Это одна из причин, почему я всегда любила этот старый дом: все здесь кажется таким прочным, даже когда души жильцов вот-вот развалятся на части при малейшем порыве ветра.
В дверь тихо стучат.
– Лорелей?
– Да, пап.
Он делает паузу, потом поворачивает ручку и просовывает голову.
– Не слышал, как ты вчера приехала.
– Я приехала проведать тебя, но ты уже вовсю пилил те огромные поленья. Не удивительно, что ты меня не слышал.
Со смехом он входит в комнату, и я замечаю у него в руке две кружки кофе.
– Уж и не помню, когда ты в последний раз тут спала.
– Я тоже, – я сажусь и убираю волосы с лица. Глянув на часы, вижу, что сейчас только шесть утра. Папа жаворонок еще со времен службы в морской пехоте и считает, что это он еще дал мне поспать.
– Тебе не обязательно было приезжать.
Забрав у него свой кофе, я говорю:
– Мне захотелось. Тебе давно никто так сильно не нравился, как Эллен. Я хочу видеть тебя счастливым.
Папа скептически смотрит на меня.
– Ты терпеть ее не могла.
– Ладно, может, она мне не нравилась, но, может, помимо прочего я хотела увидеться с тобой, бестолочь.
– Я в норме, – ухмыляется он. – А тебе, наверное, просто захотелось сменить обстановку.
Глубоко вдохнув горячий аромат, я чувствую, как он помогает мне проснуться.