Темная сторона Москвы
Шрифт:
Завидев в том свое спасение, моряк, ухватился за ручку двери, дернул, что было сил, на дорогу шмякнулся задом, вскочил и дунул до самого метро без памяти, не оглядываясь. Не чуял, как и до гостиницы добрался, и спать лег. Сутки спал, пока весь хмель из дурной головы не вышел.
А дело-то, по правде, объяснялось просто: моряк в темноте машины перепутал.
Таксист-изверг поискал было Федю по оврагам и опомнился. Подумал: «И без того уже страху натерпелся. Еще ночью по кладбищу рыскать — сил моих на это уже нет. Поеду-ка домой. А то в жизнь с мертвяками этими не развяжешься». Плюнул на потерянные за поездку деньги, сел
Но за то время у кладбища еще один какой-то «волжский бурлачок» встал. Проездом поломался, как на грех. Не мог завестись. Вот и толкал машину своим ходом до самого шоссе. А нечаянного пассажира в темноте проглядел, не заметил. Но это что ж? Бывают ошибки и почище того…
Проснулся морячок на следующий день только к вечеру. Голова с похмелья трещит, знобит после ночных похождений. Но хуже всего, конечно, муки совести:
— И как же это я Федю бросил? Эх, эх…
Сидит, чуть не плачет от стыда.
И тут вдруг с соседней койки укоризненный хрип:
— Да уж, Колян! Это ты точно неправ. И главное — где бросил?! На кладбище!!! Так тебя и разэтак, фраер, через колено!
Неописуемы в данной ситуации чувства бедного Коляна: он едва рассудка не лишился. Что говорить? Известно: врачебные ошибки дорого обходятся людям.
Впрочем, при более неудачных обстоятельствах они могли бы обойтись морячкам еще дороже.
Очень уж торопился давешний фельдшер со скорой. К тому же духота, жара, год солнечной активности. В общем, неправильно медик смерть констатировал, напрасно акт о смерти составил. А Федя, таксистом побитый, в овраге отлежался, алкогольная отрава из него на кладбище выветрилась… И к вечеру вернулся он в гостиницу живой и невредимый.
Колян ему все-таки обрадовался. Но потом. Попозже. Когда отошел от испуга.
А еще позже — надолго в тоску впал. Вспомнил, как пристраивал друга Федю по моргам, как в крематорий его вез… Упорство — хорошая черта. Но, если вдуматься — уж больно много ответственности налагает на человека.
Потерянные дети [9]
Лубянская площадь, магазин «Детский мир»
Странные слухи ходили о знаменитом на весь Советский Союз столичном магазине «Детский мир».
9
Есть и современная легенда о потерянных детях — но уже не о «Детском мире», закрытом недавно на реконструкцию, а о больших торгово-развлекательных комплексах, подобно «Меге» на МКАД. Будто бы дети теряются на катке или в игровых залах, находят их спустя несколько часов на том же месте… Но без одной почки или какого-то другого органа.
Это был единственный в стране магазин, который почему-то строили метростроевцы. [10]
Величественное здание, самый большой по тем временам универмаг в Европе занимал ни много ни мало — целый городской квартал, вписанный в границы нынешних Лубянской площади, Театрального проезда, улиц Рождественка и Пушечная.
Когда-то здесь находились торговые ряды и здание Лубянского пассажа.
Советские строители отчасти воспользовались
10
Автором проекта был тот самый Алексей Душкин, легендарный архитектор, который проектировал станции «Маяковская», «Кропоткинская», «Площадь Революции».
И, подчеркивая особый столичный шик, это был единственный магазин в стране со своим отдельным входом в метро.
Магазин построили в рекордно короткие три года, впервые открыв его для публики 6 июня 1957 года.
Московские старожилы удивлялись соседству радостного «Детского мира» со зловещей Лубянкой (так именовали главное здание КГБ). Соседство и впрямь выглядело дико.
Дети же, входя в волшебное царство игрушек, ни о чем таком не задумывались. «Детский мир» был для них настоящей Страной Чудес, фантастическим миром счастливого детства.
Те, кто побывал там ребенком, надолго запомнили восхищение и страстный азарт приобретателя: «Неужели ЭТО может быть моим? Неужели ЭТО вообще МОЖЕТ БЫТЬ?!»
Весь нижний этаж — ярко украшенный внутренний световой дворик на месте бывшего пассажа — был заполнен игрушками. Был там громадный плюшевый медведь в человеческий рост, потрясающей красоты фарфоровые куклы, макеты кораблей и автомобили, огни и гирлянды, музыка и карусель…
У любого ребенка разбегались глаза и перехватывало дыхание при виде такого чуда. Да и родители, потрясенные сказочным изобилием, замирали от восторга.
Советские люди не были избалованы потребительским счастьем. Многие все еще недоедали, привыкнув к экономии на грани голода в войну и послевоенное время.
«Детский мир» сделался столичной диковиной — сюда, как в тайную пещеру Али-Бабы, жаждали заглянуть все советские люди, приезжавшие в Москву со всех концов СССР. Сходить в «Детский мир» и полюбоваться на его сокровища — это было настоящее приключение, путешествие в сказку.
Но не у всех сказок счастливый финал.
Николай Филимонович Репнин попал в «Детский мир» впервые в возрасте двух с половиною лет, в феврале 1963 года, вместе с мамой и сестрой Катей. Катя была старше брата всего лишь на четыре года, но в их положении имелась существенная разница: сестра разговаривала, как взрослая, почти не делая ошибок, а маленький Коленька все еще обходился двусложным «гульканьем» и отчаянными жестами — особенно когда сердился, чувствуя, что большие его не понимают.
Они приехали в «Детский мир» из подмосковной Балашихи, потому что приближался Катин день рождения.
Мама обещала купить ей к этому дню черные лаковые туфельки — такое чудо привозили в Союз из Чехословакии и продавали только здесь.
Если повезет, если туфельки будут, и подойдет размер, и хватит денег, и они отстоят очередь, где заняли место два часа назад — у Кати будут такие туфельки. И вся школа будет любоваться обновкой и завидовать ей!
Катя думала о лаковых туфельках из искусственной кожи с куда большим волнением, чем Золушка о хрустальных башмачках. Ведь у Золушки был еще принц, фея, карета и масса других вещей, о которых она могла подумать или помечтать.