Темнейджеры – 2. Питер, прощай!
Шрифт:
Зато ошалевший водитель тихо застонал, присел на свое сиденье в кабине и обхватил голову руками.
Я сделал примерно так же. Сел и закрыл глаза. Переходы из одной реальности в другую всегда давались мне нелегко. После них наступала реакция. Да и кулаки от гиперскоростного боя все равно побаливали.
«Бьют, чтобы убить, – вспомнил я. – Кто бьет слабо – проигрывает».
«Золотые слова, – отозвался знакомый голос в моей голове. – Не забудь поставить копирайт: доктор Флориан Старкевич. Для друзей – Гройль».
«Я
«Ну да, ну да. Я забыл. Но я все еще надеюсь на твою благосклонность, малыш».
Я сплюнул. И хмуро спросил:
«Эти уроды… откуда они взялись?»
«Кажется, с ближайшей стройки. Не задавай скучных вопросов. Если хочешь знать, мы называем таких ребят – «Кромешные». Исчадия кромешной тьмы. Это слабаки и неудачники, что по уши вляпались в черный туман. Теперь они – воплощенное зло. Причем чем дурнее они были раньше, тем злее стали сейчас. Ты же знаешь, что темные силы особенно легко овладевают слабыми душами… слабый интеллект годится тоже».
«И зачем вам эти Кромешные?»
«Как зачем? Это идеальные солдаты. Дай срок, и я соберу из них целую армию».
«Ну, а те двое?»
«Придется списать их в расход. Ну и черт с ними. Мне хотелось испытать на прочность тебя, а не этих дурней».
«Я не хотел никого убивать», – сказал я.
«Все равно придется. Скажу уклончиво: постоянных бонусов я тебе не обещал. Помнишь тот случай в Чернолесье? Мой гуманизм имеет границы. Третий бой будет уж точно не понарошку».
Я облизнул сухие губы.
«Вот и живи с этим, – сказал Гройль. – И да: ты будешь жить долго, дружок. Я не отпущу тебя так скоро. Игра не закончилась. Именно поэтому…»
Вдалеке раздались сирены. Наверно, пассажиры все же вызвали полицию и скорую. Должно быть, голос внутри моей головы тоже это услышал.
«Именно поэтому, – продолжил он, – я тебе помогу. Я сотру информацию о тебе с видеокамер… и из памяти очевидцев. Тебя не было в этом автобусе. Полиция ничего не заподозрит. Я обеспечу тебе безнаказанность. Моральная сторона вопроса тебя не слишком волнует, не так ли? Ты же умный мальчик?»
Я не ответил.
Просто выбрался из автобуса через заднюю дверь. Водитель даже не посмотрел в мою сторону, а пассажиры-беглецы, скорее всего, и вправду ничего не помнили. Кто-то попробовал заговорить со мной, я не стал отвечать. По раскисшему газону побрёл прочь от дороги, подальше от фонарей, в сторону жилых кварталов. Никто меня не преследовал. Даже чёрный туман куда-то убрался.
Вдали светились огни. Там были живые люди. Мне хотелось поскорее увидеть нормальных людей.
И я хотел домой.
Я шел пешком минут двадцать и успел промочить ноги. Спустился в метро на «Звездной». Постоял на платформе, неотрывно глядя на свои грязные кроссовки, пока тяжелые двери в стене внезапно не разъехались передо мной и я не вспомнил, что поезд прячется там, за этими дверями. Вошел в вагон и плюхнулся на диван. Поезд помчался сквозь тьму.
* * *
Что это было? – думал я. И почему это опять происходит со мной?
Сегодня я в одну секунду мог убить двоих. Адская тьма извергла из себя сразу двоих посланцев и отправила их ко мне, вооружив тем, что под руку попало.
Что оставалось делать?
Безнаказанность, – сказал мне Гройль. Мне обеспечена безнаказанность. Я же умный мальчик и должен понять: это снимает сразу множество вопросов.
Безнаказанность отменяет все правила.
Можно убивать. И не только двоих кромешных тварей, которые хотели размозжить тебе череп, пусть и не по своей воле, – а вообще всех, кто на тебя не так посмотрит. Можно брать всё, что тебе понравится. Всё и всех. Можно врать и предавать. А для гарантии можно задвинуть свою совесть в самый дальний, самый темный уголок сознания, в корзину, куда сваливают всякий ненужный трэш перед тем, как удалить его окончательно.
Нельзя только одно. Нельзя никому рассказывать об этом. Нельзя говорить правду даже самому себе, иначе совесть проснётся… и вытащит тебя из зоны комфорта.
«Правильно мыслишь, – похвалил голос в моей голове. – Если совесть ограничивает свободу – мы отменяем совесть. Это опять была цитата из доктора Флориана».
Да, теперь я свободен, – думал я дальше. Я сверхчеловек и сверхволк, и я могу быть кем захочу. Я всемогущий, как герой комиксов. Не об этом ли я мечтал больше всего? В это невозможно было поверить, и вот оно есть.
И только страх остался. Я боюсь тёмную силу внутри. Я боюсь сам себя. И ещё я боюсь, что всё это когда-нибудь кончится.
«И опять ты прав, – оценил голос. – Всё когда-то кончается. Мы можем взорвать к чертям весь этот мир, но над временем мы не властны».
«А кто властен?» – спросил я.
«Что за дурацкий вопрос, – обозлился голос. – Я их в лицо не знаю. Если б знал, давно замочил бы».
«И вы не боитесь?»
«Неважно. У меня с ними давние счеты. От начала времён, хе-хе. Так и передай своему другу… он знает, о чем речь. Наш юный Зигфрид. Пусть знает: мы еще встретимся».
Я вздрогнул и открыл глаза.
Я что, спал?
Во сне или нет, но я давно проехал свою станцию. Поезд тормозил на «Черной Речке». Я поскорее вскочил и, пошатываясь, выбрался на платформу.
Черный мрамор и тусклое золото внушали тоску.
Пассажиры поспешили на эскалатор, а я задержался. Меня подташнивало, и очень хотелось пить. Черная муть до сих пор болталась перед моими глазами. Если сказать точнее, черный туман тянулся из подземного тоннеля и очень неторопливо выплескивался на край платформы, стараясь обтекать опасный электрический рельс. Черная речка, думал я. Иначе и не назовешь.