Темнейджеры – 2. Питер, прощай!
Шрифт:
Черные кляксы на гранитном полу смотрелись уродливо. Но уже привычно.
В центре станции был устроен открытый киоск с журналами, напитками и всякими мелочами. Продавщица скучала, глядя в недорогой смартфон. Наверно, читала переписку в мессенджере.
Мне пришла в голову одна мысль, которая еще вчера показалась бы неуместной.
Я не торопясь подошел к киоску. С одного щелчка включил гиперрежим. Теперь окружающий мир завис, звуки смолкли, и в наступившей подводной тишине я мог делать что хотел.
Для начала я взял с полки пластиковую бутылку колы с
«Ты можешь брать что захочешь», – вспомнил я.
Осторожно вынул телефон из рук у продавщицы. Нет, она не читала писем. У нее был открыт фотоальбом с картинками каких-то детишек.
Я усмехнулся. Вернул телефон неподвижной хозяйке. Пошарил в кармане, нашел мятые сто рублей и положил перед ней на тарелочку.
«Хорош понтоваться, – прокомментировал голос внутри. – Благородство украшает. Но не кормит».
Мне никогда не нравился старомодный сленг Гройля. Да я его и не слушал. Вместе с бутылкой колы поднялся на эскалатор. Взялся за резиновый поручень и лишь после этого вышел из режима гиперскорости. Отчего-то мне хотелось побыть обычным человеком.
Эскалатор двигался, как ему и положено. Плафоны ламп проезжали мимо, встречные пассажиры провожали меня безразличными взглядами. Свой бонус безнаказанности я потратил зря.
«Вот и пей после этого добрую колу», – издевательски заметил голос.
Я не ответил.
В вестибюле наверху остановился. Включил гиперскорость так же рутинно, как включил бы фонарик на телефоне.
Подошел к разноцветным банкоматам, стоявшим в углу. По их экранам почему-то ползли черные полосы. Должно быть, частота обновления многократно замедлилась, как и все остальное в этом заторможенном мире.
Я вспомнил: в мой самый первый волчий день, в магазине у станции, мой друг Вик показывал мне разные трюки, связанные с квантовым перемещением. Это впечатляло. Теперь я решил повторить кое-что из увиденного.
Просто приложил ладонь к банкомату. Рука преспокойно прошла сквозь металл. Легкое пощипывание я списал на побочные эффекты телепорта. Теперь я был не только снаружи, но и внутри. Если бы я хотел, я мог бы пройти сквозь любую стену: рассыпаться на кванты и пересобраться в желаемом месте.
Я медленно запустил руку в глубину железного ящика. Нащупал кассету с деньгами. Мне не было нужды даже доставать ее наружу. Я просто ухватил пальцами довольно толстую пачку пятитысячных купюр и извлек на свет.
Банкомат остался нетронутым. Камера системы безопасности зафиксировала неясную тень, промелькнувшую и исчезнувшую. А деньги лежали у меня в кармане.
Интересно, можно ли вытворять такое с криптой, подумал я с усмешкой.
«С чем, с чем?» – забеспокоился голос.
В моей голове промелькнули очень приблизительные сведения о криптовалюте и цифровых транзакциях. Думаю, Гройль просканировал мои мысли и озадаченно притих. Потом сказал:
«С этим тоже разберёмся. Потом. В следующей серии».
Мне надоело разговаривать с внутренним голосом. Я непринужденно проплыл сквозь стеклянную дверь и вышел на улицу, во вневременную темноту.
Полная луна светила с небес, и немигающие звезды были похожи на болезненную сыпь. Вся картина мира встала на паузу, вместе с облаками и луной – а вот интересно, как обстояло дело со всей остальной вселенной? В другое время я бы поразмыслил над этим, но сейчас было лень.
Я огляделся: как всегда у метро, вокруг было полно народу. Пешеходы и самокатчики застыли в забавных позах, автомобили с троллейбусами тоже. Под токоприемником у проезжавшего мимо трамвая вспыхнула, да так и не погасла яркая искра, похожая на кем-то сфотканный бенгальский огонь.
Именно в эту минуту у меня родилась еще одна идея.
Я вытащил из кармана жирную пачку денег. Взвесил в руке – и подбросил в воздух. Оранжевые купюры разлетелись наподобие праздничного фейерверка. Не дожидаясь, пока они приземлятся, я сделал несколько шагов в сторону, затерялся в неподвижной толпе и только после этого выключил гиперскорость.
Праздник удался.
Даже не представляю, что подумали люди, на которых с неба посыпался дождь из пятитысячных. Кто стоял поближе – тот уж точно не думал ни о чем, а ломанулся поскорее хватать банкноты, а заодно отпихивать тех, кто стоял подальше. Смотрелось это мерзко. Кое-кто при этом принимал очень независимый вид – как будто его это вовсе не касалось, – однако не забывал приседать, выуживать денежки из лужи и распихивать по карманам. Кто-то рвал купюры из рук у других, послабее, и это мне понравилось еще меньше. Кто-то уже звал полицию, кто-то (кому не досталось) уверял других, что деньги непременно фальшивые, кто-то оглядывался, ища шутника – конечно, никто не мог и подумать на встрепанного подростка с голодными глазами и в грязных кроссовках.
«Ну ты и красавец, Сергей Волков, – заметил голос в моей голове. – Любитель дешевых спецэффектов. Чего сам-то деньги не взял? Или они тебе не нужны?»
«Куда мне столько? Я же и так всемогущий», – ответил я.
«Учи теорию. Ты всемогущий только в местах силы. Всё, что в тебе есть, пришло к тебе… из тьмы преисподней, хе-хе».
«Тогда зачем мне это дали?»
«Устал повторять, – сухо ответил Гройль. – Чтоб ты был на нашей стороне».
«А если я хочу быть на своей?»
«Тьфу. Я совсем забыл, кто ты есть. Сын своего отца, внучек своего деда. Такой же упрямый болван».
«Уж каким родился».
«Никогда не поздно сделать выбор, темнейджер. Не поздно и сейчас. Но когда тьма придет и заполнит этот город, выбора у тебя не останется».
«Тогда и поговорим», – сказал я.
Когда сзади ко мне подошли сразу двое полицейских, я так и оставался в реале. У меня не нашлось внятных объяснений, что я тут делаю в десять вечера. Зато к подошве моей мокрой кроссовки как бы случайно прилипли новенькие пять тысяч.