Темнейший убийца
Шрифт:
Он губами и языком выложил огненную дорожку к ее груди, убрал прядь волос и сильно всосал сосок. Ее спина выгнулась, крик блаженства наполнил воздух. Бьорн втянул сильнее. Только когда она начала трястись и что-то бормотать, переключился на другой, посасывая его также сильно.
«Не могу думать, не могу думать». Пари перестало иметь значение. Никогда он еще не хотел чего-то так отчаянно, как этого.
Взмахнув крыльями, он поднял Фокс с матраса. Перевернув их в воздухе, опустился на гору подушек и положил ее сверху. Она оседлала его
Фокс посмотрела на него сверху вниз, выражение ее лица стало нежным и мягким, ее волнение и предвкушение были ощутимы.
Когда она качнула бедрами, прижимаясь сильнее, удовольствие и боль смешались, доводя его до исступления. «Так долго ждал этого… ее».
Он зашипел и замер, ожидая ее. В глубине души она знал — надеялся, — что появится кто-то исключительный и предложит светлое будущее, которое затмит прошлое. В теории Фокс не должна была стать этим кем-то. Какими бы разными они ни были, они должны сводить друг друга с ума. Вместо этого, она делала его лучше, дополняя каждый аспект жизни.
— Бьорн, — сказала она тихо и замолчала. Какие бы эмоции она не заметила на его лице… жгучее вожделение? бешеную потребность?.. они усилили возбуждение и предвкушение обоих.
— Да, лисичка. Да.
Он прикрыл их крыльями так, что они касались ее спины.
Дрожа и постанывая, она кончиком пальца обвела оба его соска.
— Насколько сильно мой малыш жаждет оргазма? Ты кончишь, как только я насажусь на твою длину?
Да! Нет. Возможно? Он будет сопротивляться изо всех сил.
— Давай выясним.
Но сначала нужно ее подготовить.
Он заставил ее приподняться. Заметив щель между их телами, Бьорн просунул туда палец и погрузил глубоко в ее сердцевину. С прерывистым криком она откинула голову назад и выгнула спину. Кончики ее волос защекотали его бедра.
Пока он двигал пальцами внутрь и наружу, внутрь и наружу, ее внутренние стенки сжимали его. При следующем погружении он добавил второй. Фокс ахнула… вздох, перешедший в стон. Он развел пальцы, растягивая ее, и продолжил двигать внутрь и наружу, внутрь и наружу. Каждый раз, когда Бьорн их вытаскивал, она извивалась, желая большего.
Когда Фокс начала выкрикивать его имя снова и снова, он добавил третий палец. Она вскрикнула сильней и дернула бедрами. Что ему оставалось? Молиться о выносливости. «Слишком хорошо. Слишком много. Недостаточно». Внутрь и наружу. Раскаленная добела. Влажная. Внутрь и наружу. Ее мед пропитал его руку.
Как его лисичка реагировала…
«Никогда не будет достаточно».
Она хлопнула его по груди сначала одной рукой, потом другой. Затем провела ногтями по прессу, оставляя восемь идеальных следов, которыми он будет восхищаться в течение нескольких последующих часов.
Он не солгал Фокс. Ему нравились эти ощущения. Нравилось знание, что он заставил ее отбросить мысли и доводы, сделав рабыней чувств. Нравилось знание, что она оставила на нем свои метки.
Эта женщина
Дрожа и тяжело дыша, он поднял голову. Соски Фокс выглядели красными, припухшими и… готовыми. Ее румянец от страсти усилился, зрачки расширились. Все признаки того, что она достигла точки невозврата.
«Нежна она. Сейчас же».
— Готова для меня, лисичка?
«Прошу, будь готовой».
Срывающимся голосом она сказала:
— Еще как! Я… я кончу первой. Да. Просто подари мне оргазм!
Желание удовлетворить ее оказалось более непреодолимым, чем стремление поддразнить. Потеряв контроль над собой, он вновь опустил ее. Зрачки Фокс расширились, закрывая еще больше ореховую радужку, когда он расположил свой член у ее входа и на дюйм вошел.
Его глаза чуть не закатились. Какое удовольствие! А он вставил только кончик. Что же будет, когда он войдет полностью?
«Еще нет, еще нет». Пока она наблюдала, Бьорн слизнул ее мед со своих пальцев. И вновь его глаза чуть не закатились. Как сладко!
Она стала еще более влажной. Более горячей. Из-за размера она не скользнула вниз по его длине. Он был слишком большим, а она — слишком узкой. Невероятно узкой. Бьорн сжал зубы, пока его душило желание кончить.
Он провел пальцами по внутренней стороне ее бедер, вызываю мурашки на коже.
— Ты готова к большему?
— Ммм. — Прикусив нижнюю губу, она сделала пробное покачивание бедрами. — Да, умоляю. Больше! Сейчас, сейчас же.
Обхватив ее за талию, Бьорн поставил ноги на матрас, согнул колени и приподнял бедра. Медленно стал погружаться в нее. Глубже. Еще глубже. Чтобы не вонзить все сразу, потребовалось больше силы воли, чем у него было, но ему каким-то образом удалось.
Как только Фокс приняла каждый дюйм, он замер, давая ей время привыкнуть к проникновению. Напряжение гудело внутри него. Пот стекал по вискам и спине. Бьорна колотило.
— Скажи мне, когда… будешь готова, — процедил он.
Она слегка поднялась, затем осторожно опустилась. Затем снова. И снова. Это была чистая, недвусмысленная пытка, и все же он наслаждался каждой секундой. Наконец, она выпалила:
— Я готова!
Подожди, подожди. Ощущения такие хорошие. Слишком хорошие. Лучше, чем раньше. Почему?
Осознание пронзило его, и Бьорн замер.
— Должен выйти из тебя. Не надел презерватив. Не стоит рисковать — вдруг забеременеешь.
Сможет ли он выйти? Каждая его клеточка протестующе кричала.
— Нет! Не двигайся. Ты только что проник. Не готова отпустить тебя, даже на секунду. — Она сжала его ногами. Потребовалось всего одно мгновение, чтобы понять, что она сделала. Фокс открылась и прошептала: — Ты не сможешь меня оплодотворить вот так. Объясню позже. Пожалуйста, Бьорн.