Тёмное солнце
Шрифт:
Глава 5
Дальние миры, искривлённое пространство, планета Птаха Тронн
Тронн – тело и дух Птаха, гостя из другой волны творения. Понять смертному невозможно, как целая планета может быть продолжением сознания, но это так. Даже для богов Эшелона Тронн – великая загадка, ибо не подчиняется известным законам жизни. Вот и сейчас, во времена второго мрачного эона, Тронн скрыт от глаз простых существ, надёжно спрятан в искривлённом пространстве, где нет ничего: ни звёзд, ни глотка воздуха, ни луча света, ни вакуума, совсем ничего. Хотя след Птаха и защитника планеты антиривайра Гилберта Мэгана давно потерян, мир Тронн – истинный трон его повелителю Птаху – менее всего пострадал от воздействия господина времён Зервана. Всё ещё жив, всё так же прекрасен и загадочен, но претерпел много изменений. Несмотря
Дело в том, что давно, около ста циклов назад, когда появилась первая тёмная вселенная, дорога к миру Тронн закрылась, и самые великие мистики Дальней волны, самые сильные магистры трагила-сай, самые отчаянные искатели великого не смогли найти туда пути. Даже никто из пятидесяти двух тысяч бессмертных, всегда уверенных в том, что Тронн когда-нибудь примет их усталые души, в этом эоне не пытается отыскать колыбель Птаха. Только Розе Дроттар, колдунье из Средних миров, повелевающей любовью и дружбой, виден совсем узкий проход, ведущий к карантину таинственной планеты. Только ей понятно, почему Тронн исчез из Дальних миров – дух Птаха великого не хотел бы, чтобы существа из заразившихся тёмных вселенных проникли в его волшебное тело. А то, что Тронн волшебен, сомнений нет.
По-прежнему он заполнен прозрачной водой и пышными растениями, всё так же цветёт запретный дурман остролист, сводя с ума единственного зверя, допущенного к Птаху – дикого манула. Хрустальные мосты потемнели, но не разрушены; пересохли воздушные реки, по которым плавал Птах, чудесный юный бог, превращающий себя в солнце, но лагуна искрится прозрачными водами; храмы, как и прежде, стоят на своих местах, нашёптывая откровения о бесконечности. Всё так же гигантская пирамида вращается в центре лагуны и своей тенью пронзает плоть Тронна; беспечны, как и раньше, вечные жители Тронна – соревнуются в поэзии, предаются длительным размышлениям о природе волны творения и слушают жрецов. Только пирамида пуста, и вход в неё запечатан, порос остролистом, а в молитвах жителей звучит безнадёжная просьба к Птаху вернуться и устроить праздник. Что это за мир, если в нём нет праздника Птаха? Есть одно значительное изменение с тех пор, как Птаха великого не стало – появилась каста инженеров, которые каждый месяц запускают искусственное солнце и следят за тем, чтобы климат на нежной планете не изменился. Самым большим горем Тронна была смерть анаэробных тики, дарящих всем живым существам симбиоз. Но если нет Птаха, зачем нужны симбиоты и кто будет развлекаться войнами в Живом космосе? Жители считают закономерным исчезновение тики и верят, что они появятся, когда вернётся их хозяин.
На Тронне вечная ночь, и хочется вдыхать остролист, – так чтобы голова кружилась, а мысли уходили, очищая сознание для того, чтобы вместить в него всю волну творения и стать богом, поняв смысл вечности. Однако и здесь происходит нечто нетривиальное. Тысячи существ, воспаривших ночью в медитации, отрываются от своего экстаза, чтобы увидеть, как падает с чёрного неба яркая звезда, и это – небывалое событие в искривлённом пространстве, где нет звёзд, нет ничего, и даже солнце Тронна не более чем искусная подделка. Упавшая звезда есть самый странный гость планеты, особенно с учётом того, что гостей здесь давно не было.
Он упал прямо на пирамиду; мало того, что он нисколько не пострадал, но ещё и выглядит как невероятно красивый молодой гуманоид. Сопровождает его странное существо, незнакомое жителям Тронна, похожее на пушистого зверя, но с такими клыками и когтями, что поверить в добрый нрав монстра нелегко. И хотя пришелец не семипалый, как великий Птах, и имеет длинные чёрные волосы, по Тронну ползут слухи о пришествии Птаха. Так хочется жителям мира, где всё было как в раю, верить в чудо.
Пришелец, назвавшийся Акрофетисом, не отрицает, но и не подтверждает своего отношения к Птаху, дразня затаившийся Тронн. Он легко входит в пирамиду, но не любит там проводить время; на вопросы жрецов не отвечает; время проводит только со своим демоном по имени Ашма, который неотступно следует за хозяином и не подпускает к нему близко совершенно никого. Тронн, всегда цветущий при встрече с Птахом, в радости встречи извергающий пыльцу остролиста, сегодня молчит и ведёт себя так же, как и всегда, но глупцам хочется верить, что Акрофетис – воплощение Птаха, который об этом просто не помнит. Может, так оно и есть.
Впрочем, вскоре на Тронн, не знающий смертей и несчастий, приходит первая беда. Один из жрецов, построивший самый красивый храм Птаху, старейший и мудрейший житель планеты, найден мёртвым на ступеньках храма. Тело его иссушено, словно его выпили изнутри, в нём нет ни капли крови. Существа разных видов, которыми отличается Тронн, едины в одном – они в замешательстве, и их подозрения падают на пришельца, так бессовестно замутнившего своим появлением лагуну их мира. Но Акрофетис клянётся, что никогда бы не причинил зла таким чудесным и мудрым жителям планеты, которая стала его вторым домом. Он признаётся, что влюблён в Тронн, и если бы великий Птах был жив, он бы смиренно просил оставить его на Тронне, любой ценой. Акрофетис готов защищать этот чудесный мир и умереть за него, так же как и любой, живущий здесь. Разве не стал он частью планеты? Разве не болит у него сердце за произошедшее убийство?
Жители склонны верить красивым словам прекрасного юноши, тем более что в них совсем не чувствуется лжи и столько искренней обиды. Чтобы доказать свою невиновность, Акрофетис разрешает всем желающим увидеть его мысли и его тело. Обнажившись, он танцует такой эротический танец, что жрецы забывают о необходимости молиться, а молодые существа всех полов мечтают о сексуальном контакте с пришельцем. Однако он строг и взлетает над землёй, когда тысячи возбуждённых тянут к нему руки. В этот момент на окраине лагуны ещё одна жительница Тронна убита подобным же образом, что очень грустно, но доказывает невиновность Акрофетиса. Только один из инженеров, наблюдательный четырёхглазый гуманоид, спрашивает пришельца, где его демон-пёс, почему его не видно всё это время. Акрофетис приглашает инженера посетить его пирамиду, чтобы удостовериться, что Ашма находится там, в дальней комнате, пребывая в свойственной ему спячке. Возвращается инженер из пирамиды счастливым и безумным, он славит Акрофетиса, называя его своим богом, и ничего больше от него добиться нельзя.
Впрочем, не готовый к агрессии, Тронн всепрощающ и наивен. Ничего ужасного больше не происходит, и жители забывают о страшной смерти, списав всё на флуктуации, которых много в космосе. Вновь продолжаются медитации и мистерии, хотя многие отравлены прекрасным видом Акрофетиса и мечтают об отвратительной оргии. И тогда происходит нечто совершенно особенное – разорвав плоть пространства, появляется горящая огнём львица, и она в ужасном гневе.
Столько пришельцев в искривлённом пространстве – нонсенс для этого мира, и жрeцы уже задумываются: так ли невиновен гость, претендующий на роль Птаха? И не по его ли следу появилось это агрессивное существо, готовое убить любого, кто подойдёт близко? Сам Акрофетис спит в пирамиде, его мозг отравлен наркотиками, которых на Тронне великое множество. Применять их следует с осторожностью, и предназначение галлюциногенов на самом деле – мистический выход из своего «я», это путь в Краткую волну творения. Однако юный красавец, поселившийся в пирамиде, невоздержан и принимает такую дозу дурмана, от которой умер бы сам Датсуу. Где блуждает его дух, неизвестно даже богам, но он спит и не просыпается, когда разъярённая львица ищет сына Акрофета, жалкого смертного, чья кончина должна войти в легенды.
Навстречу Сошмет выходит, ощерив клыки, раздувшийся в два раза Ашма, и они начинают самую грандиозную битву, которую видел Тронн за время своего существования. Теперь уже жители планеты не сомневаются: перед ними демоны, а Акрофетис – их повелитель. Тронн содрогается и застывает на время, чтобы увидеть бой двух злых сил. Львица изрыгает огонь и, пока Ашма катается по земле, отряхивая пепел своей шкуры, наносит смертоносный удар по хребту твари. Но не успевает сделать последний для Ашмы укус, потому что тот бьёт её хвостом, на котором вдруг вспухает безобразный нарост. Ашма предельно сосредоточен, он знает, кто перед ним, но сражается безупречно и не зовёт господина на помощь, не желая нарушать полёт его души в других мирах.
– Как ты посмел, тварь? – рычит взбешённая львица и бьёт огненной лапой по морде демону Ашме. – Ты и я – два первородных тёмных существа, мы могли бы править всей вселенной, но ты бросил меня умирать, когда трагилы поймали в энергосеть, а теперь ты служишь жалкому смертному, имеющему тело гуманоида. Как мог ты так низко опуститься, или он подавил твою волю?
Ашма ни жив и ни мёртв очень долго, и, кажется, львица, несомненно, победила, а дух перводемона сейчас отлетит к Некроникусу, но он встаёт и проходит на четырёх лапах, как дикий зверь, вокруг львицы, а потом вытягивает свое тело в разящий кинжал и вонзается в тело Сошмет, прямо в горло. Он знает – это единственное уязвимое место у перводемона.