Темногорские рассказы
Шрифт:
— Ну, здравствуй, дочка, — сказал Марк.
Севастьян подтолкнул Романа к лифту.
— Не получится у них ничего, — бормотал Севастьян, трясясь в автобусе.
— Теперь все в их руках. — Роман подмигнул собственном отражению в темном стекле. Обожал он дождь и снег обожал. Они ему сил прибавляли.
— Мы их жизнь перерешили. А их может быть прежняя жизнь устраивала.
— Марка, что ли?
— Ну не Марка. А
— Чего ж она отца кинулась искать?
— Из любопытства. Любопытство такое, как приступ чесотки. А потом поняла, что нельзя будет постарому. Что правда все изменит. Так уж лучше обсмеять все, представить как абсурд.
— Да о чем ты, дед? Ей просто этот алкаш не понравился.
Около метро дед и внук остановили внезапно. Оба разом. Подле киоска, где бойкий кооператор торговал мясными рулетами по ну очень высоким ценам, висела вывеска «Казино». За стеклом на веревочках подрагивала табличка «открыто».
Дед и внук переглянулись.
— Зайдем? — предложил Роман.
— Нет. — Дед Севастьян попятился.
— Почему нет? Разве два колдуна не могут выиграть в рулетку? Пошли, пошли, я же знаю, ты всю жизнь мечтал сыграть в рулетку. С тех пор как услышал, что отец твой проигрывал миллионы в Монте-Карло. Ты же сам себе говорил наверняка сотни раз: уж я-то ни за что не проиграюсь. Чтоб колдун и проигрался?
На помойке они нашли несколько пустых бутылок из-под водки. В вокзальном туалете набрали воды из-под крана. Дед заговорил воду на водку. Качественно заговорил. С запахом. Отправился торговать, оставив Романа в зале ожидания. Через полчаса дед вернулся и потряс перед носом внука мятыми бумажками:
— На обратную дорогу хватит. И даже еще рулет мясной можем купить.
— Может, вновь в казино зайдем? — предложил Роман, даже не улыбнувшись.
— Только еще раз скажи мне такое, я тебе язык отсушу.
— Пока ты поддельной водкой торговал, я себе псевдоним придумал.
— Что?
— Когда я в Темногорск поеду, в колдовской Синклит вступлю и свой салон открою, чтобы людей пропавших находить, то мне псевдоним нужен. Сам посуди, «Роман Воробьев» не слишком таинственно звучит.
— Ну и какой псевдоним? — спросил дед, усаживаясь рядом.
— Роман Вернон.
— Почему именно Вернон? От слова «верный» что ли?
— Ты сам говорил о воскрешении мертвых…
— Ну и что?
— Помнишь роман Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан»? Я его в детстве раз двадцать читал. Возьму у мамы в библиотеке, положенные дни продержу, верну, но сам так на полку поставлю, чтобы его найти никто не мог. Потом книжку какую-нибудь прочту и вновь этот том Жюля Верна забираю. Так там ученый был, тот, которого в африканских дебрях убили. Его фамилия Вернон была. Вот я и подумал… Он погиб… Надо его воскресить по этой Федоровской теории.
— Он же вымышленный герой.
— Ну
Всю дорогу домой они молчали.
Уже когда приехали и вошли в стылый дом, и дед кинулся в печку дрова и растопку закладывать, Роман хотел сесть в дедово кресло, но вдруг передумал и опустился на шаткий венский стул для гостей.
— Ты меня в Пустосвятовку купать больше не води, — сказал неожиданно.
— Это почему же? — изумился дед. — Помереть хочешь?
— А я один пойду. И сам ожерелье вновь под себя настрою. И ночью воду мне не приноси со своим заговором. Я воду с вечера из колодца наберу, сам заговорю.
Севастьян оторопел:
— Погоди. Ты ж помрешь во сне. В тебе огненная стихия силу выжгла. Если я не помогу, ночная тьма тебя, как котенка, задушит.
— Темнота задушит? — Роман улыбнулся. — Ошибаешься, дед. Темнота не стихия. Воздух — стихия, земля, огонь, и Вода-царица, которой мы служим — это стихии. А тьма, это так, детей пугать. А я вроде как уже не ребенок. А ты, деда, своими заговорами меня все время сбиваешь. Или ты забыл: один сильный колдун на другого заговор наложить не может.
— Да как ты без меня? Какая в тебе сила-то! Название одно. Вон трясешься, будто паралитик какой. — Дед часто-часто заморгал.
Роман засмеялся.
— Вот-вот… В этом все и дело. Хоть ты меня любишь, но сильным колдуном не считаешь. За руку все время держишь. А я руку-то вырвать хочу. Колдун своей только силой спасается. Вот я сам и должен свою хворь перебороть, порчу снять, огненную стихию из крови вытравить. А ты не мешай.
— Сильный он! — передразнил дед. — Не сильный, а глупый.
— Не мешай, — повторил Роман. — Ты меня не лечишь. Ты мне умереть не даешь, и мою силу своей гасишь. А силу я свою сам узнаю. Или сдохну. По-другому не бывает.
— О Вода-царица! Да что ты говоришь! — Дед Севастьян растерялся. — Как ты надумал такое? Будто я тебе зла желаю!
И оторопел. Потому что увидел: весь пол в доме залит водой, и вода все прибывает, хлещет из сеней, переливаясь через порог.
— Что ж ты сделал-то? — закричал дед.
— Стихию на помощь позвал, — отвечал Роман.
Весной Роман Воробьев уехал из Пустосвятова в Темногорск. Колдовской Синклит в Темногорске тогда только-только образовывался…
Роман Вернон — герой романов «След на воде» и «Беловодье», опубликованных в 2003 году в издательстве «Крылов».
События, о которых говорится в рассказе, автором сознательно в романе о Романе опущены.