Темные Дни
Шрифт:
Лукас осмотрел комнату, нахмурившись.
– Не здесь.
Я хотела показать ему средний палец, но решила, что жест будет потрачен впустую. Он, вероятно, и понятия не имел, что это значит. Вместо этого, я пошла работать. Главное помещение было довольно простым. Старые деревянные скамьи выстроились по обе стороны комнаты. Подиум в начале зала был довольно старым и, очевидно, не был установлен в то же время, что и скамейки, но все еще стоял. Я думала, что что-то слышала о предстоящем сборе средств для дальнейших реставраций. Что-то о мороженом. Может быть,
Лукас пошел в один конец, я - в другой. К тому времени, как я обошла всю комнату, то начала отчаиваться. Мы искали больше часа, и ничего. Мы не могли находиться здесь дольше. Мы и так пробыли уже слишком долго, и довольно скоро Отец Сандерс мог начать что-то подозревать.
– Я даже не могу понять, где была эта чертова коробка, намного меньше чем то, где она находится сейчас, - я откинулась назад и скользнула вниз по стене на землю.
– Я имею в виду, она бы не находилась где-нибудь на открытой полке. Она должна быть где-то спрятана.
– Ты имеешь в виду в какой-нибудь тайник?
– Ты так не думаешь? Она не может быть просто в каком-нибудь выдвижном ящике или где-то закрыта.
– Может быть, так и есть. Может быть, тот, кто положил её здесь, понятия не имел, что это такое.
– Точно нет, - я покачала головой.
– Я не поверю этому ни на секунду. Почему тогда никто не открыл её раньше? Или выбросил? Нет, тот, кто положил её здесь, должен был знать, что это такое. Они, должно быть, спрятали её где-то...но где?
Лукас оглядел комнату и пожал плечами. Он не ожидал ничего найти, он все еще казался таким же унылым, как и я.
– Здесь не так много мест, где можно что-нибудь спрятать.
Он был прав. Я искала по всем стенам и под скамейками, рассматривая каждую трещинку. Здесь не было никаких видимых швов, намекающих на тайные укрытия, да и не было вообще никаких обычных признаков. Кнопки, защелки, странные картины и ковры. Мы обыскали здание сверху донизу. Лукас был прав. Здесь не было ничего, лишь столетняя пыль и много пауков.
Я поднялась на ноги и подошла к окну, глядя на старое кладбище.
– Есть место, которое мы не проверяли.
Лукас проигнорировал.
– Мы вывернули это место наизнанку.
– Внутри, - я постучала в окно.
– Но не снаружи.
– Ты же не предлагаешь копать...
– Иу! Конечно, нет. Но не повредит, если мы просто осмотримся. Если что-то недавно произошло, то мы сможем это увидеть.
Он не выглядел убежденным, но все равно последовал за мной во двор.
Здесь было всего пятьдесят или около того надгробий, все от 1712 до 1910 годов. Большинство из них разрушились, большие куски камня лежали на земле рядом с ними, а в ряде случаев, надгробия отсутствовали вовсе. Я споткнулась об одно из бледно-гранитных, которое было треснутым, и начала падать. Сильные руки поймали меня прежде, чем я ударилась о землю, отводя меня от препятствий. Оно находилось там некоторое время, ветви и сорняки росли вокруг него, почти скрывая камень от зрения. Лукас отпустил меня, щеки слегка покраснели, и мы снова пошли вперед.
Мы плелись между плохо ухоженных камней и что-то искали, но ничего не выглядело неправильным. В задней части участка находился один камень мавзолей. Я двинулась вперед, думая, что мне, возможно, улыбнется немного удачи внутри, но остановилась, осознав то, что Лукас отстал. Когда я обернулась, то увидела, что он стоит на коленях перед надгробием несколькими рядами дальше.
– Сара Скотт, - прочитала я вслух, когда подошла к нему сзади.
– Твоя мама?
Лукас молча вырвал траву рядом с надгробием, затем провел рукой по гладкой поверхности камня.
Наверху толстая лиана с мелкими белыми цветами крутилась вокруг камня. Я наклонилась, чтобы вытащить её, но Лукас схватил меня за руку и сжал.
– Нет, - сказал он, кивая на второй камень.
– Оставь. Они, наконец, вместе.
Я откинула кучу листьев со второго камня и подавила вздох.
– Саймон Даркер, - под его именем была его дата рождения и дата смерти, 1845 по 1910, а также одно предложение. Одно из тех, с которым я была знакома. Это было то же самое, что мама нанесла на надгробие дедушки.
– Яркий свет на пути, который вырастил темноту.
Лукас поднялся на ноги с легкой улыбкой на устах и поднял меня.
– Так умиротворенно видеть их вместе.
– Ты говоришь, что Саймон был влюблен в твою маму?
Лукас кивнул.
– Он любил её, а она его. Этого просто никогда не могло произойти.
Никогда не могло произойти. Еще одно свидетельство того, что моей семье было предначертано горевать. Я не понимаю, как их гниение в земле рядом друг с другом можно было истолковать словом «умиротворенно». Мне это казалось удручающим. Но это сделало Лукаса по какой-то причине счастливым, так что я воздержалась от моего обычного комментария.
Я сделала шаг назад и повернулась к церкви.
– Пошли. Тут ничего нет.
– Ты сдаешься в поисках коробки?
– Черт, нет. Но это мне подало другую идею.
– Да?
– Ну, коробка не здесь, я уверена. А так как ни один из нас не знает, как она выглядит, ещё меньше чем то, где она может быть, то я предлагаю спросить у того, кто знает.
– Кто вообще может знать, где находится коробка?
– Саймон Даркер, конечно.
ГЛАВА 23
К тому времени, когда мы добрались до Полсона, Лукас был в восторге от идеи увидеть Саймона снова. Немного настороженный по началу, он волновался, что Полсон призовет фактический труп, а не дух. Гниющую плоть и вонючие кости. Парню нужно было многому научиться.
По дороге мы остановились в Зетс, небольшой семейной кондитерской на краю Ямы, и купили коробку орехов-пекан в белом шоколаде. Его Скуби Снэк. Полсон мог сделать за них что угодно, и у меня было ощущение, что это должно было его умаслить.