Темные Дни

Аккардо Джус

– Какой человек в здравом уме...
– вздохнула мама.

– В том-то и дело. Эта девушка? У нее не было здравого ума долгое, очень долгое время. Наверное, вообще не было никогда.

Я повернулась к Лукасу. Время шоу.

– Ведьма, которую они нашли, это Мередит Уэллс.

Мама потерла нос и погрузилась в своё кресло.

– Уэллс? Потомок ведьмы, которая заперла Лукаса в коробке? Я искала везде, и Кэссиди сказала...

– Технически, Кэссиди солгала тебе, мам, - я покачала головой, продолжая смотреть на Лукаса. Он не выглядел хорошо. Сжатые челюсти. Согнутые пальцы. Яростные

глаза.
– Она нашла ведьму Уэллс. Не потомка Мередит Уэллс, а саму Мередит. Кендра подтвердила это.

– Это невозможно, - голос Лукаса был ледяным.
– Ты, должно быть, неправильно поняла. Она связана с Мередит Уэллс.

– Нет, - тихо сказала я.
– Она Мередит Уэллс.

– Она не была в коробке, - его пальцы согнулись вокруг края маминого стола, мышцы на руках натянулись, как резинки, готовые порваться.
– Она не могла остаться живой до сих пор.

– Если она была способна поймать тебя в коробку, нет никаких сомнений, что у неё были силы, чтобы продлить свою жизнь, - фыркнул папа.
– Видите? Эти ведьмы - это заноза в заднице.

– Ты сказала, что думаешь, что она тянет за ниточки? Управляет ими?
– мама в режиме работы.
– Что заставляет тебя так думать? Что она сказала?

Я хотела закричать на них. Мы тратили время, болтая об этом. Мы должны были выйти и найти эту суку, прежде чем она могла нанести ещё больше урона. Вместо этого, мы стояли здесь и играли в двадцать вопросов.

– Я сначала этого не поняла, - сказала я, немного огрызаясь.
– Она рассказала мне, кто она такая, сказав мне держаться подальше от её парня...а затем, она сказала, что ей понравилась моя куртка.

– Понравилась твоя куртка?
– спросила мама.
– Это немного странно, но ладно.

– Нет, - сказала я, размахивая пальцем. Почему они не понимают?
– Это то, почему это случилось. По дороге домой меня атаковали девушки, и они хотели мою куртку. Они могли убить за неё. Затем показалась Зависть, чтобы посмотреть на все это шоу.

– Ты думаешь, что эта девушка Мередит послала их за тобой?

– Больше было похоже, что Зависть послала их за мной, - отрезала я. В углу, на моем столе, Смоки испустил низкое рычание. Они начали раздражать меня своими вопросами. Разве я все им уже не разъяснила? Если мама продолжит этим заниматься, то я, скорее всего, затею драку.

Подождите...

Драку?

Я в ужасе обернулась. Лукас был бледен, дрожал и выглядел так, как будто был готов взорваться.

– Уходите! Все уходите!

Папа выругался и шагнул вперед, чтобы схватить мою руку, но я вырвалась.

– Вы, ребята, уходите. Я остаюсь.

– Точно нет!
– заорал он и потянул меня.

Я снова увернулась от него и повернулась к маме, умоляя её глазами.

– Я могу его успокоить.

Она разрывалась. Не уверенная и, возможно, немного грустная, она кивнула и схватила папу за руку. Несмотря на его протесты, она вытащила его за дверь.

Как только они ушли, я повернулась к Лукасу. Мое раннее обещание сохранять дистанцию между нами и чувства, изводившие нас, были забыты. Тихий голос в моей голове умолял меня держаться подальше, но я оттолкнула его в сторону. Все, о чем я могла думать, это о том, как остановить его боль.

– Глубокий вдох, - сказала я, наклоняя голову.
– Не сердись. Посмотри на это с другой стороны. То, что Мередит жива, это хорошо.

Его красные глаза поднялись, чтобы встретиться с моими.

– Уходи. Я не могу контролировать его.

Я провела пальцами по его лицу. По щекам и вокруг его ушей, заправляя прядь волос назад.

– Ты можешь. Я знаю, ты можешь. Ты удивительный, Лукас. Ты можешь сделать что угодно.

– Нет, - отрезал он, голос превратился в потусторонний протяжный звук.
– Уходи...Ахххх!

Крик, который вырвался из его горла, остановил мое дыхание и резко понизил температуру в комнате. Тем не менее, я не двигалась с места.

– Глубокий вдох, - тихо сказала я. Без резких движений. Без гневных мыслей. Я закрыла глаза, и позволила эмоциям, которые я испытывала в своей жизни, взять верх надо мной. Удивительные отношения, которые были у меня с моей мамой. Снова видеть моего отца. Встреча с ним...
– Ты можешь сделать это.

Медленно, плотность в воздухе поредела, и дыхание Лукаса выровнялось. Наши глаза встретились, и он наклонился, плотно сжимая руки вокруг меня.

– Моя мама была единственной, кто верил в меня, Джесси. Ты бы ей понравилась.

Я улыбнулась и отстранилась.

– Я уверена, что она бы мне понравилась тоже.

– О чем ты говорила раньше? О том, что это хорошо, что Мередит ещё жива? Если она стоит за всем этим, то это означает, что весь хаос - её вина. Я не вижу в этом ничего хорошего.

– Да, но это означает кое-что другое.

– Да?

– Шанс отплатить. Мы поймаем её. На этот раз она не уйдет. Я обещаю, - очевидно, что в тот момент, я бы сказала что угодно, чтобы удержать его спокойным. Но это не были просто слова. Именно это я и имела в виду.

Она проиграет.

***

Мама позвонила маме Кендры, чтобы сказать ей, что случилось. Было много крика, который мы с папой могли слышать в другой комнате. Я даже ожидала, что у нас вырастут хвосты, и мы начнем ходить на четвереньках. Мама заверила Кэссиди, что мы вернем её дочь обратно, но ведьма не хотела рисковать. Она собиралась подключать свой ковен. Не идеально, но мы не могли винить её. После этого мама и папа отправились по следу. Звонок по полицейской линии сообщил, что большая часть города была в баре Шейкера. В баре кончилась еда, заканчивалось пиво, и это начинало угрожать. Мама надеялась поймать Обжорство.

Они ушли...но не прежде, чем дать мне что-то, что заняло бы мое время.

Так как она не хотела, чтобы я возвращалась в школу, и не доверяла тому, что я могла удержать себя подальше от неприятностей, то вручила мне стопку бумаг, толщиной с энциклопедию.

Было почти три тридцать, мы опросили трех новых клиентов, нашли пропавшего без вести, который не пропал, а только скрывался, чтобы избежать разрыва с клиентом, и провели расследование случая жульничества со страховкой.

Мне было скучно до слез, но Лукас полюбил процесс поиска фактов и оказал, на самом деле, хорошую помощь, когда дело дошло до опросов. Возможно, что его выслеживание всякой фигни было даже лучше, чем у мамы.