Темные изумрудные волны
Шрифт:
Положив трубку, Иосиф Григорьевич вспомнил, о чём он так и не поговорил с Еремеевым. Тот самый двойник, выскочивший из машины адвоката, Андрей Разгон, друг, подельник, и бог весть кто ещё Трегубову, бывший работник морга, аферист, человек с тысячью имён, соблазнитель следовательских жён, сын влиятельных родителей, и жених Кати Третьяковой в придачу. Вот за кого надо было помытарить Еремеева, как говорили в старину, надыбать правду.
Пройдясь по кабинету, Иосиф Григорьевич остановился возле зеркала и лукаво подмигнул самому себе.
«Ну, что, больше покушений не предвидится?» — поинтересовался он у своего отражения.
Посмотрев на часы, Иосиф Григорьевич собрал портфель и вышел из кабинета. Перед отъездом за город нужно было сделать одно важное дело.
Глава 74
Она с любовью посмотрела на детей, побежавших наперегонки к подъезду.
— Скажи, папа не покинул нас навсегда? — обернувшись, спросила дочь. — Он ведь смотрит на нас оттуда?
И подняла кверху розовый пальчик.
На секунду в глазах помутнело. Справившись с волнением, Арина ответила «да, конечно», и открыла дверь. Кирилл первым побежал по лестнице, Таня бросилась его догонять.
Проводив детей до квартиры, заперев дверь на ключ, Арина вернулась на улицу. Смахнула слезу, немного постояла. Сжав и разжав кулаки, пошла вдоль палисадника.
«Витенька, родной, где же ты? Приходи скорей, видишь, дети соскучились, Кирюша спрашивает, ещё не понимает, маленький. Полгода прошло, а сколько их впереди, много раз по полгода, и все без тебя».
Она вышла через арку на улицу Гагарина. Пройдя по тротуару мимо вязов, погрузившихся в зимнюю спячку, направилась к «Волге» с милицейскими номерами. Открыв переднюю дверь, опустилась на сиденье.
— Добрый день, Иосиф Григорьевич.
— Добрый. Для меня он действительно добрый, сегодня я могу вам похвастаться первым результатом.
С этими словами он протянул ей увесистый конверт.
— Здесь пятьдесят тысяч долларов.
Она растерялась.
— Что вы… Я думала, вы просто так сказали. И, как это, на улице, без протокола…
— Берите, это ваши деньги, первый транш.
Она не решалась взять. Тогда он положил конверт ей на колени и отвернулся. Они молчали, не решаясь что-либо сказать друг другу. Слова, приготовленные им для этой встречи, показались вдруг смешными и нелепыми, он их забыл, как забывают о зиме июльской ночью. Молчание рядом с этой женщиной казалось ему важнее самого задушевного разговора.
Помолчав, Иосиф Григорьевич заговорил, и своими словами выразил волнение, пережитое им за последние дни.
— Объясню, зачем я это делаю. Виктор — один из самых порядочных людей, которых я знал.
Немного помедлив, добавил:
— У меня будет к вам просьба.
Она кивнула.
— … а точнее, совет: никому ни слова, — никогда, ни при каких обстоятельствах. Полгода, как пропали деньги, а вокруг них продолжает литься кровь. Уверен, это не конец. Не обнаруживайте перед людьми вашего благополучия. Распродайте автопарк, купите скромную машинку. Не хвалитесь крупными покупками, оформляйте их на подставных лиц. Пусть все видят, что вы живёте скромно.
Стайка молодых людей выскользнула из Академии государственной службы, пошла вдоль улицы. Когда молодежь скрылась за углом, Иосиф Григорьевич сказал:
— Удобно для детей — институт через дорогу.
И посмотрел на Арину. Повинуясь безотчётному порыву, она сжала обеими руками его руку.
— Спасибо вам. Я сделаю всё, что вы… сказали.
Разжав ладони, она спрятала конверт в сумочку и вышла из машины.
Глава 75
Две недели Иосиф Григорьевич пробыл за городом с семьёй. Общение с женой и сыном, чтение, прогулки по лесу, посиделки с соседями, — всё это помогло отвлечься, способствовало восстановлению душевных сил. Вернувшись в Волгоград, он приступил к делам.
Всё это время на «ВХК» свирепствовал ОБЭП. Проводилась полномасштабная проверка, заводились уголовные дела. С генерального директора и его заместителя снимались показания, потом их допросили, а потом и арестовали, — по обвинению в крупных хищениях, мошенничестве, и незаконной предпринимательской деятельности. Налицо был состав преступления против государственной собственности. Среди соучастников, не работавших на заводе, важную роль играл Игнат Захарович Еремеев, член городской коллегии адвокатов. Похищенные деньги проходили через контролируемые им подставные фирмы. Предупреждённый о готовящейся проверке, он скрылся. В настоящее время адвокат Еремеев объявлен в розыск.
Обо всём этом Иосифу Григорьевичу доложил его заместитель, Павел Ильич Паперно.
— А говорят, мы не работаем, — исполненный праведного гнева, произнёс Иосиф Григорьевич, — «крышуем», берём взятки, коммерсантов разводим на деньги, сращиваемся с главарями ОПГ. Ан нет! Полюбуйтесь: накрыли приют змей!
— А если расчленить это дело на сотню-две других дел…
— Моему преемнику будет нелегко поддерживать статистику.
— Значит, Иосиф Григорьевич, от «Бизнес-Плюса» отказываемся?
— Выходит, так. Не буду ж я сам этим заниматься — с Владом неохота ссориться. А другого такого Еремеева мы не скоро найдём.
— Что будем делать с «ВХК»? Это же скандал, суды, банкротство. Производство остановилось, люди не работают, многие увольняются. Кредиторы выставляют иски. Дело набирает обороты, и, если так дальше пойдёт, имущество пойдёт с молотка, и на месте завода будет несколько сотен мелких фирм. Пока не вижу крупного инвестора. Если только москвичи.
— Ну-у, изверг. Нарисовал тут мрак из мраков. Не буду ж я грызть дерево, которое облюбовал на доски…