Темные изумрудные волны
Шрифт:
И часто внутреннее расхождение лежит так глубоко, что никогда не выходит на свет, никогда не осознаётся людьми. Пустой, шумный спор, сорвавшееся недоброе слово кажутся им тогда роковой причиной, погубившей товарищество.
Глеб всегда казался странным, чудаковатым, многие подтрунивали над ним. Андрей не принимал близко к сердцу эти странности, смотрел на них сквозь пальцы. Для него было главное то, что Глеб — деловой человек, надёжный компаньон. Внешний антураж — ерунда. Сколько их — корректных, приличных, вежливых, приятных, никчемных, бесполезных людей.
И вот мелкая стычка подвела черту под их партнёрством.
Недоразумения случались и раньше. Бывая в командировках, Глеб устраивал масштабные кутежи, и в пьяном угаре действительно забывал, где и сколько потратил. Потом, при подведении итогов, он удивлялся, когда ему называли цифры, часто спорил. Но эти споры неизменно заканчивались извинениями, братанием.
Теперь всё стало по-другому. Споры не заканчивались примирением, партнёры расходились, затаив подозрения.
Как-то раз позвонил врач из анонимного кабинета Центрального КВД и сделал заявку. Андрей привёз товар и попросил рассчитаться за проданное. Врач ответил, что деньги отданы Гордееву на прошлой неделе, посетовал, что заказ был продиктован ему, но товар не привезли даже после повторного напоминания. Пришлось перезванивать Андрею. Это было подозрительно — Гордеев ничего не сказал об этих деньгах, тем более странно — оставить без товара одну из самых прибыльных точек. Что оставалось делать? Извиниться и уехать.
Ситуация повторилась с другими клиентами. Становилось ясно: Гордеев «вытаскивает» деньги.
Находясь в командировке в Астрахани по своей официальной работе, Андрей объехал врачей КВД и женских консультаций, связанных с ним по бизнесу. Оказалось, что за неделю до этого — втайне от него — их уже обошёл Глеб, забрал деньги, а товар не оставил.
Тогда Андрей совершил аналогичную вылазку в Саратов. Счёт сравнялся.
Ему стали звонить врачи, спрашивать, что происходит, продолжится ли их работа. Андрей ничего не мог им ответить, он боялся оставлять на реализацию товар, зная, что приедет Глеб и присвоит деньги.
Попытка выяснить отношения ни к чему не привела. Глеб стал избегать своего компаньона, дома редко появлялся, на сообщения не отвечал. Семейная ситуация его также была неясной. То ли жена скрывала, говоря, что его нет дома, то ли состоялся, наконец, развод, о котором шла речь всё то время, пока они были женаты.
В один из июньских дней Глеб приехал к Андрею домой, вывел на улицу, и сказал, что нужно поговорить. Вместо разговора он — с какого-то изменчивого часа походивший больше на древнего жителя пещер, чем на представителя иностранной фирмы — посадил Андрея в машину, и повёз на набережную. Это была адская поездка. Бешеная скорость, выезд на встречную полосу, аварийные ситуации ежесекундно. Андрей решил, что выскочит на светофоре, но Глеб светофоры просто не замечал. Ничего нельзя было поделать, он словно сошёл с ума.
Первые слова, которые он сказал, когда вышли из машины, были:
— Давай поиграем в кармашки.
И получил ответ: если сейчас же не будет дано объяснение, что происходит, куда подевались собранные с клиентов деньги, и где товар, будет другая игра — в боксёрскую грушу. Отделать рыхлую тушу — вот уж действительно весёлая игра!
Глеб вывернул свои карманы, показал пустые руки, и попросил Андрея сделать то же самое. Поинтересовавшись, не пора ли Глебу обратиться к доктору по головам, Андрей всё же подчинился.
— За мной следят, — дома, и даже в машине, установлена прослушка, — сказал Глеб.
— Послушай, бивень, если не отчитаешься по деньгам, я установлю тебе счётчик — вживлю его в твою тыкву, которую ты почему-то называешь головой!
— Клава трахается с Киселёвым.
— Да хоть с президентом, где товар?
— Меня выгнали из «Яманучи», кто-то сдал меня, что я занимаюсь бизнесом. Мне сказали, что это ты.
— Голоса тебе сказали. Ты сам растрындел на фирме, в том числе своему шефу, я слышал своими ушами.
— Мамка заболела, у дочи дерматит.
— Сейчас заплачу. А у меня профузный понос, сру дальше, чем вижу. Не прыгай так по разговору, давай дела обсудим.
Глаза Гордеева бегали, как мыши по амбару. Он монотонно затянул:
— Клава трахается, как кошка. Ни дня без ебли.
— Тоже мне, новость…
— В Астрахани икра дешёвая. Сонька, хорошая девочка. Новая жизнь, всё с чистого листа. Меня предали. Меня хотят убить. Одни предатели вокруг. Киселёв чпокнул Клаву. Я давно об этом знал. Потому что нельзя было доверять таджикам, они убежали, стащили котелок. Тушёнка, там в подвале было мамкино варенье. Мамка была председателем колхоза, батя при ней работал водителем. Однажды они поехали в соседнюю деревню, задержались в пути… Так я получился. Сеструха уехала в Москву. Ведь все трахаются. Вся страна — огромная постель. Сплетающиеся тела, миллионы вагин. А в «Яманучи» все козлы, они мне завидуют. Рыбников просил привезти «Гинодиан-депо». Это такой масляный раствор. Все мне завидуют.
Андрей взял его за ворот и легонько встряхнул, как встряхивают неисправный будильник.
— Хочешь откосить, ископаемое животное, не получится! Где товар?
— Ленка, мисс махор, меня сдала. Потому что не надо было её шпилить. Говорил ей: сбрей. Доигрался. Она мне завидует. А мандавошек я в бане подхватил. Ты тоже мне не веришь. Никто не верит. Все предатели. Вот «десятка», разве плохая машина? Я тоже так считаю: брать машину надо новую, «с нуля». А Клава говорит: у Ильдара член больше моего. Маленький член — это уродство, что, она над убогим тоже смеяться будет. Атланты делают историю. Батя, мамка, сеструха, и доча — вот моя семья.
Отойдя в сторону, Андрей сказал с угрозой в голосе:
— Даю тебе два дня… ладно, неделю. Не отчитаешься — сделаю настоящим уродом, в Кунсткамеру отправлю.
Приходилось гадать, действительно ли Глеб спятил, или просто симулировал, чтобы скрыть недостачу, об истинных масштабах которой оставалось только догадываться. Чтобы свести все взаиморасчеты, нужно было делать сверку с клиентами, выяснять, сколько было забрано у них денег, проводить ревизию. Нужно было пересчитать находившийся у Гордеева товар, провести сверку с «Фармбизнесом». Брук, в свою очередь, тоже запутался — в последнее время его затаскали в ГУВД, товар выдавал кладовщик, и оказалось, что не все его записи соответствовали действительности. Выявился интересный факт: Глеб часто получал товар не на себя, а на Андрея, и ставил его подпись. Вопросов накопилось масса.