Темные удовольствия
Шрифт:
Опустившись перед ней на колени, я осторожно подтолкнул ее, вынуждая откинуться на диван. Она охотно подчинилась, но, когда я коснулся ее ладони, вздрогнула и отстранилась.
— Дай мне свою руку, – приказал я, притягивая ее обратно, прежде чем она успела запротестовать.
Ева прикусила губу, пискнув от боли, когда я начал очищать порезы от стекла на ее ладони.
— Понежнее, – попросила она.
Я вдавил ватный диск с дезинфицирующим средством в порез.
— Не в моем стиле.
Отложив окровавленный ватный диск,
— Сиди смирно, или я заставлю тебя. – Мой голос был похож на глубокое рычание.
Она усмехнулась, но перестала дергаться.
— И каков был план на сегодняшний вечер?
— Вычеркнуть один номер из карточки бинго. Предполагалось, что будет весело. Тебе этого не понять, – невнятно пробормотала она.
Карточки бинго? О чем она, черт возьми?
— Что ж, завтрашнее похмелье будет очень веселым.
Она посмотрела на меня затуманенными глазами.
— У меня не будет похмелья. От трех коктейлей похмелья не бывает.
— Это из-за трех коктейлей? Я так не думаю.
Не может быть. Конечно, Ева не была большой любительницей алкоголя, но она была молода, с крепкой печенью, и ее уже вырвало. Ей должно было полегчать, но вместо этого она держалась за диван, как за лодку в штормовом море.
— Кто-нибудь еще угощал тебя выпивкой? Как насчет того парня, с которым ты была?
— Я не была ни с каким парнем.
— Блондин.
— Он просто показал мне, где блевать. – Внезапно она хихикнула. — Не ревнуй, Бек. Ты все еще заноза номер один в моей заднице. Ты ненавидишь, когда я называю тебя Беком?
Я покачал головой, не задумываясь.
— Но ты же ненавидишь это прозвище, – заметила она.
Я снова покачал головой.
— Я не ненавижу его. Мне оно нравится, я просто не люблю, когда его использует неправильный человек.
— А я правильный человек? – Спросила она с пьяной прямотой.
Да.
— Я не против, чтобы ты его использовала, – ограничился я словами. Сегодня вечером, пока Ева была без фильтров, необузданная и чертовски красивая, не время было рассказывать о том, что стычки с ней стали лучшей частью моего дня.
Я закончил перевязывать ей порезы и разгладил бинт. Когда я поднял глаза, она наблюдала за мной.
— Тебе не провести меня, – прошептала она.
Я ждал, что она продолжит.
— Ты заботишься обо мне, спасаешь меня… тебе не провести меня. – Ее голос звучал неуверенно.
— Ты спрашиваешь или утверждаешь? – Поинтересовался я.
Она ткнула пальцем мне в лицо.
— Ты ненавидишь меня. Тебе не нравится, что я здесь. Ты хотел бы больше никогда меня не видеть. Ты винишь меня.
Она что-то бессвязно бормотала. Я знал, что завтра она мало что вспомнит, поэтому воспользовался возможностью быть честным, хоть раз в жизни.
— Я не
Казалось, она не слышала меня.
— То, что ты подлатал меня, не означает, что ты хороший парень…
— Я никогда не говорил этого, Золушка. Я знаю, кто я. Плохой парень до мозга костей. Сломленный.
— Я знаю. Хорошие парни не целуются так, как ты.
Возле ее брови свисал локон, отвлекая мое внимание. Я откинул его назад.
— У тебя большой опыт в поцелуях с хорошими парнями?
Она покачала головой.
— Я целовалась только с плохими парнями.
Хотя я точно знал, что до меня Ева была девственницей, я предполагал, что она также никогда не целовалась. Так казалось во время налета в аптеке той ночью. Но, возможно, на самом деле она целовалась со случайными парнями то тут, то там. Эта мысль иррационально разозлила меня.
— Назови мне их имена.
Собственническое рычание едва успело сорваться с меня, когда она наклонилась и прижалась своим ртом к моему. Ее губы двигались неумело. Ее техника была небрежной и неуверенной. Ее слюна все еще имела привкус рвоты, и всё же мое тело отреагировало. Я взял под контроль беспорядочный поцелуй, замедляя его, плавно соединяя наши рты и поглаживая своим языком ее.
Она вцепилась в мою футболку и притянула меня к себе. Я прижал ее к дивану, мой рот целеустремленно двигался по ее губам.
Черт. Поцелуй с Евой всегда был кульминацией моей гребаной недели.
Она извивалась подо мной. Моя грудь наполовину закрывала ее, и она упиралась в меня своими сиськами. Ее рука схватила мою и опустила ее вниз по своему телу и между ног. Лишь небольшой клочок кружева отделял ее горячую киску от моей руки.
Пока нет, Золушка, пока нет, но скоро. Я хотел, чтобы Ева мучительно осознавала реальность, когда будет умолять меня трахнуть ее снова.
Я с усилием отдернул руку от ее киски и вместо этого запустил ее в волосы. Она застонала мне в рот, когда я схватил ее за косу и откинул голову назад, чтобы поглощать ее еще более тщательно. Я терся бедрами о край дивана. То, что Ева взяла инициативу в свои руки принесло мне колоссальное удовольствие. Я и не подозревал, что так отчаянно нуждаюсь в первом шаге от неё, пока это не случилось.
Но… она была не в себе, и мы должны были остановиться. Мне нравилось видеть капитуляцию в ее глазах, когда ее похоть побеждала здравый смысл и неприязнь ко мне. Мне нравилось видеть, как она умоляет, понимая, что проиграла битву со мной.
Со стоном я оторвал свои губы от нее и переместился к уху, облизывая нежную раковину, пока она не задрожала.
— Для чего это было? – спросил я хриплым голосом.
— Ты единственный мужчина, который когда-либо целовал меня... и ты хорош в этом. Я же говорила, что целовалась только с плохими парнями.