Темные удовольствия
Шрифт:
— Как дела, ребята? – Я заметила свой рюкзак на полу рядом с ней. — Что происходит? – спросила у них, вешая пальто.
Лили тяжело сглотнула и встала.
— Я не знаю, как это сказать, поэтому просто… Беккет вернулся домой в ярости. Он запихнул всю твою одежду сюда. – Она указала на пару коробок на полу. — А остальное там.
— Для чего? – Спросила я, сбитая с толку.
— Я не знаю. Он ничего не объяснил ни мне, ни кому-то еще... Только сказал, что ты не можешь больше оставаться с ним. Он запер дверь комнаты на ключ и ушел.
— Подожди, что? – Я вытащила
— Куда он ездил?
— На какой-то медицинский осмотр в Нью-Йорке у врача, который лечил его шрам. – Я позвонила Беккету. Ответа не последовало.
— Ты уверена, что он ездил именно туда? Беккет выглядел избитым, не похоже, что он был у врача. Почему бы тебе не позвонить брату? – Предложила Лили, как раз в тот момент, когда открылась дверь.
Вошел Беккет, и меня охватило облегчение, за которым тут же последовало беспокойство. Он действительно был избит. Один глаз был подбит, нос распух, на челюсти красовались синяки. Его взгляд остановился на мне, а затем скользнул в сторону.
— Отлично, ты здесь. Может, объяснишь Еве, в чем дело, и перестанешь заставлять нас гадать, – проворчал Кейден. Ему не нравилось всё, что расстраивало Лили.
— Я уже всё сказал вам. Мартино выезжает отсюда. Она может остаться с Лили. – Беккет все еще избегал моего взгляда, направляясь в нашу комнату.
— Беккет! Что, черт возьми, происходит? Что случилось с твоим лицом? – Я последовала за ним, протянула руку и дернула его за плечо.
Он тут же застыл.
— Не прикасайся ко мне прямо сейчас. Я этого не вынесу.
Я отшатнулась. В животе зародился ужас. Он видел Колетт в закусочной? Неужели он решил, что я общаюсь с ней за его спиной или с радостью беру от нее взятки? Я так и не рассказала ему о Джеффрисе. Не нашла подходящего момента.
— Ребята, не оставите нас на минутку? – Попросила я, желая поговорить с Беккетом наедине.
— Нет. Не уходите. Нам нечего сказать друг другу, – произнес Беккет.
Я открыла рот, чтобы возразить, но что я могла сказать? Я не могла выдать все его секреты перед Кейденом и Лили. Возможно, прямо сейчас он вел себя чертовски раздражающе, но это была черта, которую я бы никогда не переступила.
— Пожалуйста, поговори со мной наедине и позволь мне все объяснить, – начала я.
Но Беккет уже отвернулся и вошел в нашу комнату.
Я протянула руку, не давая двери закрыться.
— Бек, перестань закрываться от меня.
— Закрываться от тебя, Золушка? Я никогда и не впускал тебя. Ты всегда была снаружи. В стороне, не как все... та, кому здесь не место. – Он усмехнулся, но в его глазах сверкнула боль. — Я никогда не думал, что мой отец окажется в чем-то прав... но он предупреждал меня о таких, как ты.
— Таких, как я?
— Женщинах, которые лгут и манипулируют, чтобы обмануть богатого мужчину и заставить его думать, что он ей небезразличен… золотоискательницах. Я должен был догадаться, что это всё притворство. Как это могло быть чем-то другим? Я знаю, кто я... ничто не может этого изменить, и
Его слова шокировали меня, и моя рука упала с двери. Он закрыл ее, впиваясь в меня глазами, и замок повернулся, отстраняя меня.
Несколько минут я тупо смотрела на дверь, пока слезы щипали мне глаза.
— Давай, пойдем ко мне, – сказала Лили через какое-то время.
Кейден забрал коробки, а она подняла мой рюкзак.
— Хорошо, конечно, – тихо согласилась я. Прямо сейчас я больше ничего не могла сделать. Я разыграла всё неправильно, и он отреагировал ужасно. Оттолкнул меня, не дав объяснить. Это ранило, как бритва, рассекающая мое сердце.
Произошедшее было всего лишь недоразумением, но от этого боль не была меньше. Я позволила Лили увести меня до того, как пролились первые слезы.
На следующий день я прогуляла пятничные занятия и отправилась домой лечить свое разбитое сердце. Домой - это к маме. Я звонила Беккету сотни раз на протяжении всей ночи. Мне не хотелось объясняться по смс, но он не оставил мне выбора. Я отправила ему фотографии Колетт и Джеффриса и объяснила, что просто пыталась собрать на нее побольше компромата.
Ответа не было. Фактически, мои сообщения даже не отображались как прочитанные.
Золотоискательница. Я не могла поверить, что он назвал меня золотоискательницей. Я обманывала себя, считая, что он лучшего мнения обо мне.
Я никогда и не впускал тебя. Ты всегда была снаружи. В стороне, не как все... та, кому здесь не место.
Он взял мою неуверенность и швырнул ее мне в лицо. Возможно, он думал, что я первой сделала то же самое с ним. Я понятия не имела. Это был полный бардак. Все, что я знала, – это то, что его отказ выслушать меня разбил мне сердце.
Я села на автобус до Хэйд-Харбора, вышла за несколько кварталов и пошла пешком. На улице было тихо. На каждом углу были навалены листья, и резкий ветер уносил их прочь. Я опустила голову и поспешила к дому. Я ходила этим маршрутом тысячи раз, но сегодня, благодаря раскалывающейся голове, я мучительно осознавала каждый шаг.. Оказалось, что рыдания всю ночь напролет вызывают головную боль, кто бы мог подумать?
Мигрень была такой сильной, что казалось, будто у меня в голове стучит при каждом шаге. Я продолжала идти. На мне были новые кроссовки, на которые я копила все лето. Чертовы шнурки постоянно развязывались. Я поняла, что если так сильно хотеть чего-то, то это непременно обернется разочарованием. Точно так же, как я всю свою жизнь мечтала попасть в группу поддержки, а теперь оказалась в команде Ледовых див, и, да, это было весело, но на этом всё. Участие в команде, кроссовки - все это не изменило моего отношения к себе. Я не чувствовала как-то по особенному в УХХ. Иногда я все еще чувствовала себя аутсайдером.