Темные Знамения
Шрифт:
Пламя вырвало из тьмы верхний скос проржавевшей трубы. Чуть ли не над головой Флэя высилась некая служебная лестница. Альдред посмотрел вверх. Железные ступени местами осыпались, всё начисто проржавело. Оставалось неясным, выдержит ли она вес персекутора.
И хотя это представляло прямую опасность, он решил рискнуть. Канализация давила на него, растворяя человеческую волю в себе. Петлять по трубам он мог ещё долго, пока не отыскал бы во тьме свою смерть. Лаз представлял собой узкое горлышко, уходившее вверх, в непроглядную тьму.
Альдред убрал копьё, разогнался и уцепился
Перчатки берегли руки от порезов об шершавую ржавчину. Он планомерно поднимался над трубой. Огонёк следовал за ним снизу. Каждое телодвижение отдавалось эхом в утробе городища. Если бы здесь кто-то был, то уже вышел бы на охоту.
Флэй взобрался ещё выше, когда лестница издала странный вибрирующий звук. Подсознательно Альдред догадывался, что это, и рывком поднялся вверх. Как раз вовремя. Прямо под ним обвалилась часть лестницы, скрипя. Мгновение тишины. Громоподобный удар об край лаза. Миг затишья. Снова удар. Пустота. Лязг покрыл собой всю канализацию при ударе куска ржавчины об дно свинцовой трубы.
Страх – это звук.
Инквизитор выдохнул с облегчением, продолжая подъём. Лаз кончался неким проёмом в стене, куда не каждый человек способен был влезть. Оставалось гадать, для чего изначально ход был предназначен. Никуда больше Альдред пролезть не мог и ввалился в тёмный технический проём, стал ползти по нему, подогнув голову.
Он полз. Долго и мучительно. Во тьме. Пламя псаря освещало разве что происходившее сзади, но о том инквизитор даже не беспокоился. Было неизвестно, сколько времени прошло. По мере черепашьего продвижения Флэю становилось всё труднее дышать. Клаустрофобия приняла облик злой ведьмы, насылавшей на него чары.
Ликвидатор боялся. Боялся, что этот проём обитаем, как та пещера, где помер Озорио. Что его завалит здесь, и он умрёт среди груды обломков. Боялся задохнуться, так и не добравшись до конца. В себя Флэй пришёл, когда наткнулся на новый хрономираж.
– Эти поиски начал не я, – признался Актей Ламбезис. – Гориды всю свою историю пытались найти этот храм. О нём нигде не написано. Принято даже не вспоминать, как страшный сон. Мои предки не дожили до этого дня. Но именно я положил конец этим поискам. Я нашёл храм. И я первым войду в него. Тогда всё изменится.
– Что нас там ждёт, господин? – боязливо осведомился военачальник.
– Я не знаю, друг мой, – честно отвечал архонт. – Но бояться не нужно.
– Думаете, это не опасно? Что с нами станет в конце пути?..
– Мы возобновим вселенскую справедливость. Это должно было произойти ещё тысячи лет назад. Нам повезло. Скоро Седьмая Луна войдёт в Парад. Лучше время не найти. У нас всё получится. Должно получиться…
Что такого важного отыскали Ламбезис и Схинас в островном храме, оставалось неизвестно. Альдред продолжил ползти, пока впереди не показался полумрак – выход из злополучного перехода. Флэй подобрался поближе, вытолкал себя из него и рухнул на сырой каменный пол. Огонёк вылетел за ним.
Приземление назвать мягким было нельзя. Инквизитор не спешил
Тут к нему в голову закралась мысль о том, что проход сюда был старым, и его попросту не успели до конца замуровать. А то, что он вообще выбрался оттуда, – это просто чудо. Альдред огляделся, прикинул, в какой примерно стороне находится храм.
Ориентировочно в трёхсот шагах от него вновь затряслась земля. По всей видимости, ночь ещё не наступила. Флэй вздохнул, думая о том, как дела обстоят у его сослуживцев. Он надеялся, что они в добром здравии, что они дождутся его.
Наметив примерный маршрут в голове, Альдред направился по узкому коридору вперёд, разделявшим два помещения. Канализацию строили древние дельмеи, поэтому сложно было сказать, какой логике они подчинялись при проектировке.
Здесь нашлось, где развернуться бы и персекутору. Тем не менее, Флэй по-прежнему чувствовал себя в замкнутом пространстве. В первую очередь, на него так действовало нахождение под землёй. Узко. Тесно. В обратном не переубедить.
В злосчастном коридоре он снова услышал голоса. Всё те же Ламбезис и Схинас.
– Это уже не смешно… – буркнул Альдред и стал слушать.
– Нас не было всего ничего! Месяц, не больше! Как сюда могли пробраться эти вездесущие крысы, если они только приплывают пополнить припасы?! – впадая в истерику, исторгал из себя Актей.
Персекутор слышал, как тот ходит из стороны в сторону. Его раздражала суетливость архонта. Как маленький ребёнок, лишённый права выйти на улицу.
– Полагаю, они скрывались от лурских приватиров, которых мы видели ранее, – допускал Менелай. – Им ничто не мешало прийти к горе. Там ведь протекает чистая река, питавшая городище…
– Какой гармонист в здравом уме сунется в пирамиду? Они боятся Пантеон, как огня! – бесновался аристократ.
– Именно так, – не стал спорить стратилат. – Но вануэзцы – не из робкого десятка. Они расхищают всё, до чего их загребущие руки добираются. И даже прах способны разменять на золото.
– Думаешь, это они?
– Уверен.
– Мы не сможем их отыскать в открытом море, Менелай. Корабль вануэзцев мог остановиться в любом уголке к Западу отсюда. Ты понимаешь? Их не найти!
– Разве это нужно, мой господин? Вы уже получили, что хотели. Вы уже чувствуете перемены. Они сами на себя накликали беду. В конце концов, к северу от Островов есть только один портовый Город, где вануэзцы могли бы остановиться на стоянку. Иначе никак.
– Да. Да! Точно! – судорожно отвечал Актей, напоминая безумца. – Это нам не помешает. Ещё есть время до Парада Лун. Будем ждать. И подумаем, как всё обернуть нам на пользу.
– Лучшего решения не найти…
Альдред стал понимать, почему его фантом в Серости притягивает к себе хрономиражи, связанные с Актеем Ламбезисом. Он зациклился на нём. И Свет с Тьмой отозвались на его мытарства, подталкивая к разгадке. Такое бывает иной раз. Но мало кто из инквизиторов об этом задумывается. Сам Флэй не сразу вспомнил.