Темные Знамения

Коробов Андрей

– Мы услышали достаточно, – подытожил Альдред.

Боевой алхимик прервал действие заклинания, откликнувшись на его сигнал.

– Я всё записал, – сообщил Нико.

Флэй развернулся и пошёл к нему. Энцо Фарнезе смотрел ему вслед, ничего не понимая. Он боялся, что Альдред соврал ему и просто решил оставить на съедение джунглям. Тем более, здесь всегда найдётся страждущий, алчущий его крови и плоти.

Остановившись рядом с Гаравольей, он пояснил:

– Капитану Колонне надо обо всём доложить. Я пойду…

– А с ним что?..

–

Делай, что посчитаешь нужным, Нико. Мне плевать, – только и сказал Флэй, затем – сразу пошёл к другим персекуторам.

Укротитель призадумался. Убрал пергамент с хрономиражом в сумку. Стал проводить манипуляции, призывая баргестов. Псы материализовались и с интересом поглядывали на пленного чародея. Подбирались всё ближе к узнику, глухо рыча.

– Ты же обещал мне лёгкую смерть! – завопил Энцо.

Альдред остановился и бросил через плечо:

– Обещал. Тебе не следовало отступаться от уговора ни на шаг. Просто знай, чихать я хотел на твою семейку. Надеюсь, тебя это утешит.

С этими словами Флэй скрылся в зарослях.

Гараволья цокнул языком, смотря на Фарнезе. Они встретились взглядами. Боевой алхимик сказал чародею на прощание:

– Ничего личного. Пёсики тоже должны есть…

Баргесты тут же набросились, лая, на добычу. Апостат кричал долго. Собаки не спешили, смакуя каждый кусок. Но впредь его жизнь никого и нисколько не волновала. Флэй думал о том, что узнал на допросе, как вдруг услышал за собой шаги.

Ликвидатор обернулся и увидел Нико. Псарь надвигался на него. Выглядел он озлобленным. Альдреду не понравился его взгляд. С губ его сорвался вопрос:

– Ты чего?..

Эмоции жрали Нико изнутри. Он терпел всё время, пока шёл допрос, перетекавший иной раз в чудовищную пытку. И теперь ему остро хотелось выплеснуть на Альдреда всё, что накопилось. Гараволья сжал руку в кулаке. Замахнулся, чтобы ударить сослуживца.

Душевное смятение сыграло против него. Слишком долго замахивался, слишком медленно отвешивал хук с правой. Не понимая, что происходит, Альдред всё же доверился телу. Он увернулся – и обрушил кулак на челюсть алхимика, валя наземь.

Нико гаркнул и распластался на траве, смотря в небо. Контрудар мигом его отрезвил. Вставать он не спешил. И тем самым показывал всем естеством: опасность миновала, добавки не надо.

Альдред выставил одну руку в бок, второй ощупал свой лоб, смахивая вместе с тем пот. Ходил из стороны в сторону, не понимая, что вообще сейчас имело место быть. Как вдруг рявкнул на Нико:

– Что это вообще такое?

Укротитель на него не смотрел. Его взор упёрся в небо над кронами деревьев. А в момент удара баргесты прекратили драть узника, давая передохнуть ему. Заскулили. Когда Нико оправился, собаки вновь накинулись на то, что осталось от ног чародея.

Флэя раздражало молчание Гаравольи. Он бесновался:

– С какой радости ты вообще полез с кулаками? Чем ты думал, болван?

Псарь вздохнул и с печалью посмотрел на него:

– Я не знаю, что на меня нашло. Прости меня…

Альдред вздохнул, качая головой. Тяжёлым взглядом смерил алхимика.

– Ч-челюсть… болит. Помоги встать. Пожалуйста…

Ликвидатор погрозил ему пальцем, заклиная:

– Не вздумай ещё что-нибудь выкинуть. Иначе я тебе лбом нос вобью в затылок. Ты понял?!

– Всё. Не кипятись. Я понял.

Погоняв немного воздух во рту, Альдред подал руку Нико. И когда тот схватился за неё, потянул на себя. Алхимик поднялся на ноги. Не успел он опомниться, на него обрушился Флэй, вопрошая:

– Может, ты мне объяснишь, что это сейчас было? Или мне ещё тебя ударить?

Он перегибал, всё ещё оставаясь в уме репрессором. Но Нико простил ему это, зная: сам полез драться. Псарь помолчал немного, попросту не решаясь, и наконец заявил:

– Я расскажу. Но у меня есть условие…

Альдред усмехнулся.

– Валяй.

– Ты не будешь мне мешать, когда узнаешь.

Ликвидатор прищурился и запричитал:

– Рокки с Пепе меня пугаешь? Как низко же ты падаешь. Послушай, Нико… если меня никак не касается, что ты там удумал, мне плевать с высокой колокольни. Ясно?

Он посмотрел на него исподлобья. С лицом, скривившимся, как у нашкодившего щенка. Кивнул, вздыхая.

– Когда ты пытал того чародея, когда ты говорил, что говорил, я увидел в тебе… Жермена Буассара.

– Чего?.. Буассара?! Ты себя хоть слышишь со стороны? – взъелся ликвидатор.

– Это может прозвучать глупо, я знаю. Но… Я пришёл в Инквизицию, чтобы его убить, – на полном серьёзе заявил Гараволья.

Флэй всплеснул руками, поражаясь ему.

– И что тебе сделал этот лысый хрен?

Нико цокнул языком, до последнего не решаясь ответить, как есть.

– Мой отец был… точь-в-точь как этот маг. Скрытый чародей из семьи состоятельных дворян. Однажды к нам на порог постучался Буассар с оравой миротворцев. Папа не собирался ни на костёр, ни в Башню. Оказал сопротивление – и был… зарублен Буассаром.

Псарь говорил, зеленея на глазах. Альдред в один миг сменил гнев на милость.

– Нико…

Глаза алхимика оказались на мокром месте. Он считал слёзы постыдным делом. Переждал, пока приступ пройдёт. Утёр влагу с краёв век.

– Буассар убил папу. Убил Пепе и Рокки, за него вступившихся. Он бы и нас не пожалел с мамой, если бы… Если бы… Проклятье.

Альдред и так всё понял. По-своему, но близко к тому.

– Детали можно опустить.

Голос Нико задрожал.

– У меня было будущее, Альдред. Настоящее. Прошлое. Он забрал всё у меня, понимаешь?.. Забрал!.. Всё! Это было давно. Эта сволочь и не вспомнит о том дне. А я преследовал его. Поступил в корпус в Априлано. Когда он перевёлся, я – за ним. Всё это время я иду за ним по пятам. Жду момент, когда смогу убить его. Иначе просто нельзя, ты же знаешь. Нельзя…