Темные Знамения

Коробов Андрей

Не переставая записывать, Нико поджал губы и смерил сослуживца презрительным взглядом. Стал чернее тучи. Слова Флэя навевали гадкие воспоминания о прошлом.

– И я знаю об их правонарушении. А если я об этом знаю, узнают и в Башне. Как ты думаешь, твои родные будут громко кричать, когда их подвесят вверх тормашками публично и пройдутся… Ну, скажем, пилой? Из стороны в сторону, вперёд-назад, толчок-откат. Как тебе понравится?

– Вы не сможете, – цедил сквозь зубы Фарнезе.

«Ушёл в отрицание. Напрасно…»

– Давай, утешай

себя. Сути дела не меняет. Если бы Инквизиция не могла, ваша засада не накрылась бы медным тазом, так? Так. От кого ж ты тогда в ужасе улепётывал, м? Не сомневайся. Мы вырежем здесь всех. А потом мы вернёмся обратно в Город. И твою семью повяжут миротворцы. Твой род прервётся. И комедия окончится.

Отступник оскалил зубы и посмотрел на него красными от прилива крови глазами, полными лютой, зверской ненависти.

– Не буду врать. Лотерейный билет выпал тебе несчастливый. Твоя история закончится здесь. Потому что ты решил бороться за навязанные тебе, заведомо ложные идеалы. Твоё право. Подставил всех, начиная с тебя и заканчивая твоей семьёй. Браво, Энцо Фарнезе!

Рисуясь, Альдред похлопал ему. Медленно, подчёркивая унижение над пленником.

– С тобой или без тебя, но мы докопаемся до истины. От правосудия Инквизиции никто не уйдёт. Но я добрый. Если ты пойдёшь навстречу мне, я пойду навстречу тебе. Ты же понимаешь, о чем я?

Узник молча слушал его, отдавая все силы на поддержание тела в одном положении. Тяжко ему было. Судороги пробирали торс и предплечья.

– Ответишь на мои вопросы – и значительно упростишь себе остаток жизни. Я обещаю. Ты умрёшь быстро. Минимум страданий. А твою семью никто не тронет. Мы забудем, что видели Энцо Фарнезе. Просто очередной бедолага, пропавший в Тропике Водолея. Наш корпус предаст огню твоё дело. И все счастливы. Не находишь?

Человеку самой природой предписано быть слабым. Страх боли. Ужас перед смертью. Боязнь за судьбу родных и близких. Отсутствие критического мышления и сон здравого смысла в преддверии конца. Инквизиция беспощадна, раз нагло пользуется этим.

Флэй нисколько не блефовал. Ревнители веры способны на многое пойти ради достижения поставленных целей. Если Энцо Фарнезе и не знал, то теперь понимал их беспринципность. Альдред сделал всё, чтоб открыть ему глаза.

Преступление же, казалось бы, невинных оправдано. Сжигая их вслед за настоящими магами, сама династия, чья кровь кипит от эфира, прерывается. Жестокий закон, вызванный расплодившимися в нездоровом количестве магами, приняли недавно. И всё же, шуму он наделал быстро.

– Говори, – давясь от мук и омерзения к истязателю, бросил ему пленник.

Глава 21-2. Экзекуция

Решительность Фарнезе удовлетворила репрессора. Он посчитал, будет лучше начать издалека, дабы разогреть пленника, и тот без колебаний выложит всё, что может покрыть приоритетные для «Гидры» вопросы.

– На том острове кто-то остался, кроме тримогенских солдат, вчера?

– Все адепты и прочие воины отошлю сюда, – честно отвечал тот.

«Замечательно. Не придётся возвращаться».

– Где находится храм дельмеев?

Узник стиснул зубы. Видать, его поразила изворотливость «Гидры». Будучи в меньшинстве, вынужденные выживать, как дикари, они умудрились что-то прознать о тайнах Культа, сокрытых за семью печатями.

Альдред вздохнул наигранно и сделал вид, будто замахивается молотком.

– Храм у подножья горы! – выпалил перепуганный Фарнезе. – Она здесь только одна. Не ошибётесь…

Истязатель хмыкнул.

«Любопытно. Весьма и весьма любопытно».

– К ней есть незаметные подступы?

– Только в гору…

Персекутор вздохнул. Пленник не врал. А жаль.

«Свет и Тьма благоволят. Но Равновесный Мир не крутится вокруг нас».

– Расскажи о ритуале, на который вы собрались.

– Этой ночью Седьмая Луна станет видна и вольётся в Парад к остальным шести. Нам обещали невиданную силу для борьбы с ложной верой, и мы приплыли сюда за ней.

Никколо Гараволью одолевала целая куча вопросов. Но вмешиваться не мог для получения чистого хрономиража. Флэй тоже напрягся.

«Не похоже, чтоб этот апостат водил нас за нос. О Седьмой Луне давно шепчутся. Особенно шарлатаны-предсказатели. Грядёт смена эпох, а они пугают народ, соревнуются между собой, кто придумает апокалипсис кошмарнее. На каждого из них найдётся своя публика. Потому что никто – никто – в точности не знает, чего ожидать.

Кто бы не привёл сюда свою паству, он не сказал всей правды, быть может, но и не лукавил. Если верить Столпам, притяжение Аштумом каждой новой Луны влечёт за собой выбросы неслыханной силы, эфирное слияние с Серостью – в том числе. В первую же ночь. А что за ней… кто знает».

Если верить астрономам, в пространстве между Аштумом и двумя другими планетами, с ним соседствующими, по космосу кочует немало планетоидов и карликовых планет. И постепенно, с течением веков, притяжение одного мира ослабевает. А другого – наоборот, усиливается.

Дюжина Столпов же свидетельствует лишь о постоянном пополнении в семье спутников Аштума. Естественно, каждая новая влияла на Равновесный Мир по-своему. Так должно приключиться и на сей раз. Если кто и сведущ о будущем, явно не мелкая сошка вроде Энцо Фарнезе.

«Не приведите Свет и Тьма тебе жить в эпоху перемен», – вспомнил Альдред слова кого-то из мудрейших, чьи имена затёрлись притчами во языцех.

– А кто вас позвал? – снова спросил Флэй, прерывая установившуюся паузу.

– Барон Вентреска. Он присылал приглашения, – смиренно признавался Энцо. – Я не видел его уже два дня как.

«Так вот, где я слышал эту фамилию раньше. Он же предоставляет в наём склады в портах и места на причале. Куда брат Ласло смотрел?.. Колонну винить не за что. Важные люди порой умирают очень не кстати…»