Темный час

Фостер Дилейни

— Почему ты не отвечаешь на мои вопросы?

— Потому что ты задаешь неправильные вопросы, — его губы изогнулись в небольшой улыбке, как будто его все это забавляло. — И если ты не замышляешь какую-то извращённую игру с ножами, я предлагаю тебе оставить мои ножи на кухне, где им и место. — Его взгляд опустился на диван, затем снова на меня, прежде чем он схватил нож и понес его обратно на кухню.

Вот вам и угроза ножом, чтобы он отпустил меня.

Я вздернула подбородок и выпрямилась, готовая к бою. — Что ты хочешь, чтобы я сделала? — Я зажмурила глаза и отмахнулась

от этого вопроса. — Что ты хочешь, чтобы сделал мой отец? — Это должно было быть оно. Им нужно было что-то, что мог дать только король.

Он вытащил руки из карманов и скрестил их на груди: — В этой хорошенькой головке все-таки есть мозги.

Он назвал меня хорошенькой.

Не в этом суть, Эни.

— С моим братом все в порядке? — Грей сказал, что они не причинят мне вреда, но он ничего не сказал о Лиаме.

Он провел рукой по волосам: — Господи, ты когда-нибудь затыкаешься?

— Нет, когда я ищу ответы.

— Ты получишь ответы, когда придет время для них, — он прошел мимо, коснувшись моего плеча, и направился к лестнице. — А сейчас пора спать. Спокойной ночи, принцесса.

И с этими словами он оставил меня одну в своей гостиной.

Мой пульс стучал в ушах с каждым ударом бьющегося сердца. Я была за тысячи миль от дома, с мужчиной, который не хотел меня видеть, без возможности позвонить брату, без понятия, где мой отец, и без шанса выбраться из этой квартиры. Меня обманули и похитили, и у него хватило смелости сказать мне, что сейчас не время для ответов.

Да пошел он.

Сейчас было самое время.

ГЛАВА 8

— Нет.

Для выразительности я ударила рукой по окну, а затем поморщилась, потому что этот человек снова заставил меня выйти из себя. Если быть честной, то я вышла из себя около двух часов назад, когда поняла, что Грей был прав. Выхода не было. Даже если бы я дошла до отчаяния и прыгнула, я не смогла бы открыть окна. На всех них были маленькие белые пластиковые блокираторы.

Да. Я проверила.

Чендлер даже не вздрогнул от звука моей ладони, ударившей по стеклу. Или на то, как шипело мое дыхание между зубами, когда я поняла, что это чертовски больно. Он просто продолжал идти вверх по лестнице, засунув руки в карманы, словно ему было наплевать на все на свете.

И я последовала за ним.

— Еще не пора спать. Это не спокойной ночи, принцесса, — сказала я, подражая его отстраненному тону. — Нет, пока ты не ответишь на мои вопросы.

Он не обернулся. Как будто я не разговаривала с ним, как будто меня вообще не было в комнате.

Я

продолжала следовать за ним, перепрыгивая через две ступеньки за раз, чтобы догнать его. Мои легкие были сжаты, и я практически видела, как с каждым вдохом вокруг меня истощается кислород, по крайней мере, так мне казалось.

— Или позволь мне позвонить отцу.

Он дошел до открытого чердака наверху лестницы и продолжил идти.

Я не могла перевести дыхание.

Почему я не могу просто перевести дыхание? Как я должна была оставаться сильной, когда мне больно даже дышать?

— Или скажи мне, все ли в порядке с моим братом. — Пожалуйста, пусть Лиам будет в порядке. Слезы затуманили мое зрение, когда шла за ним по коридору, но я смахнула их, отказываясь сломаться.

— Или вот еще мысль: ты можешь просто отпустить меня. — Я повысила голос, хотя знала, что, скорее всего, он отскочит от его спины. Я хваталась за воздух, и я знала это. Но я должна была попытаться. Я словно упала в пустую могилу и искала веревку.

Мне просто нужна была веревка.

Он обернулся, его челюсть сжалась, когда он стиснул зубы. От огня в его глазах у меня волосы встали дыбом.

— Виноват, — он похлопал себя по груди рукой. — Языковой барьер и все такое. Позволь мне говорить медленно, чтобы ты поняла.

Языковой барьер? Какая высокомерная задница.

— Пошел ты, придурок. Я говорю по-английски.

Разница была только в наших акцентах, а не в словах. Он рассмеялся, как будто это его позабавило, затем начал идти ко мне, вынуждая меня убраться с его пути.

— Мне плевать на твои деньги, — он сделал шаг в мою сторону. — Ты не позвонишь своему отцу, потому что это ничего не даст.

Я сделала еще один шаг назад, сосредоточившись на медленном, ровном дыхании.

Гнев или что-то близкое к нему, исходило из каждой поры его тела, когда он сделал еще два шага вперед, заставив меня отодвинуться от него, пока я не прижалась спиной к стене.

— И если бы ты была умной, то сейчас благодарила бы меня за то, что я не отпустил тебя, вместо того чтобы задавать миллион бесполезных вопросов.

Вот засранец. Я была умной. Я читала по книге в день, закончила школу в числе трех процентов лучших в классе и угадывала сюжетные повороты в девяти из десяти триллеров.

Я была умной, черт возьми.

Так почему же мой мозг сейчас превратился в кашу?

Все, что я могла понять, это то, как невероятно близко он находится и как его близость заставляет мое сердце биться.

Почему от него так хорошо пахнет?

Он положил свою ладонь прямо над моей головой, упираясь в стену, и наклонился ко мне: — С твоим братом все в порядке, — он усмехнулся, но в его улыбке не было ничего дружелюбного. Я почти осмелилась назвать ее жестокой. — Вероятно, он сейчас по уши в какой-нибудь тугой маленькой киске и совершенно не думает о тебе. — Его дыхание танцевало на моем лице, накаленное гневом и нотками алкоголя.