Тёмный Человек. Книга вторая
Шрифт:
Выяснив отношения и вновь подружившись, спутники отправились дальше и вскоре оказались на Рыночной площади. По переулку Одуванчиков они подошли к собору. Навстречу валила густая толпа прихожан. Утренняя проповедь отца Кароля только что закончилась. Хотя лесные бандиты не показывались все утро, нотариус предложил ротмистру присутствовать вместе с ним и Мельхиором на встрече с отцом Каролем. Ротмистр, еще полный раскаяния за свой неуместный выпад, поспешно согласился.
Пропустив последних верующих, покидающих собор, они зашли в просторный зал. Здесь царили полумрак, прохлада и запах ладана. Кроме них в соборе никого не было.
– А вот и вы, уважаемые! – нарушил торжественную тишину отец Кароль, вынырнув из какого-то закутка. Верный пес крутился у него под ногами. – Доброе утро, храни вас Создатель!
Нотариус представил священнику ротмистра и спросил:
– Как ваша простуда, отец Кароль?
В ответ тот яростно чихнул. Потом безнадежно махнул рукой.
– Даже не спрашивайте, месьер Мартиниус! Чихаю, кашляю и взываю ко всем святым сразу, чтобы вернули моему носу способность свободно дышать.
– Я принес шкатулку, – перешел к делу нотариус. – Прошу вас, ваша святость, написать мне расписку в получении, а эти месьеры засвидетельствуют передачу шкатулки вам. Не взыщите, так уж у нас, правоведов, принято.
– Сразу видно, что перед нами нотариус, – заметил отец Кароль. – Разумеется, я напишу расписку. Но, ради всех святых, покажите мне скорее нашу семейную реликвию!
Нотариус вытащил шкатулку из монашеской котомки, поставил ее на лавку и открыл. Отец Кароль склонился над старинной вещью. Достал из нее серебряный кинжал, оглядел его, пальцем попробовал остроту лезвия.
– Может быть, хотя бы это оружие защитит меня от Темного Человека? – вздохнул он.
Пожилой священник, кряхтя, опустился на лавку. Положил кинжал обратно в шкатулку. Вытер распухший нос платком.
– Есть еще одно, что я вам не успел рассказать в прошлый раз. Плюч помешал.
– Вот как? Что же это? – насторожился Мартиниус.
– Перед тем как в соборе появилась змея, ко мне приходил Жасмин Лохматус.
– Тот самый дважды проклятый? Что ему было от вас нужно? – спросил нотариус.
– Лохматус предложил мне за эту шкатулку сто двойных флорианов.
– Сотню золотых дублей за старую шкатулку?! – ахнул нотариус. – Это же десять тысяч гведских крон – целое состояние! Настоящее богатство!
Ротмистр, пока не сказавший ни слова, пренебрежительно посмотрел на шкатулку и с сомнением покачал головой.
– Да, месьер Мартиниус, вы не ослышались. Ровно сто новеньких золотых кругляшков с портретом короля Флориана Миролюбивого. Наглый бастард высыпал на стол целую груду золота и уговаривал меня продать ему шкатулку со всем содержимым.
– И что вы ему ответили?
– Я сказал, что шкатулки у меня нет, она у старшего брата в Квакенбурге. Лохматус не поверил и начал кричать на меня, угрожать. Я тоже немного вышел из себя, прости меня Гведикус. Велел этому недобарону убираться прочь из моего дома!
– У вас, ваша святость, нет никаких предположений, почему шкатулка так дорого стоит?
Отец Кароль пожал плечами.
– Не знаю. Может быть, есть какая-то связь между шкатулкой и легендой о пастухе Вилеме?
– Что это за легенда?
– В детстве родители рассказывали нам историю о том, как в старину пастух Вилем из селения Вилемов Двор нашел клад. В поисках овцы, отбившейся от отары, он набрел на расселину в лесу. В этой расселине был узкий лаз, уходящий в толщу скалы. Кое-как он протиснулся глубоко под землю и оказался в чудесной пещере, где на земле лежали человеческие скелеты, а посреди пещеры сверкала гора золота и драгоценностей. Он набрал полную шапку и показал соседям. Конец истории был грустным. Односельчане обвинили Вилема в краже и забили камнями. Родители говорили, что развалины его дома сохранились до сих пор.
– А какая связь может быть у старой легенды с вашей шкатулкой? – спросил ротмистр.
– Дело в том, что священником в том самом селении был отец Фабиан – родной брат нашего предка Гуга Зудика. Эта шкатулка принадлежала отцу Фабиану, а после его смерти перешла к Гугу.
– Интересное совпадение, – заметил нотариус.
– В этой истории интересных совпадений гораздо больше, – сказал отец Кароль. – После вашего прошлого посещения, месьер Мартиниус, я еще раз тщательно проштудировал гвинбургскую хронику и сделал удивительное открытие. Там есть упоминание о пастухе Вилеме. Его фамилия была Гильом. Вилем Гильом. Знаете, что это значит?
– Надеемся, вы нам сейчас скажете, ваша святость, – улыбнулся нотариус.
– Я установил, что все шесть гвинбургских ведьм, казненных сто пятьдесят лет назад на Рыночной площади, были его родственницами! Та самая, наложившая проклятие на всех кренов, зудиков и арнольди до седьмого колена, ведьма Астрелия, Астрелия Гильом, урожденная Левант – жена Вилема Гильома. Аквелина Градус и Гведелупа Кароли – родные сестры Вилема. Они носили фамилии мужей. Матильда Левант – мать Астрелии, теща Вилема. Каролина Левант и Ивельда Линг – еще две дочери Матильды и младшие сестры Астрелии. Ивельда тоже была замужем. Все они одна семья! Странное совпадение, не правда ли?
– И как вы можете объяснить сей любопытный факт? – задал вопрос нотариус.
– Можно предположить, что пастух действительно нашел клад. Он рассказал об этом в селении, но отказался показать, где спрятаны сокровища. Жадные соседи его убили, а потом обвинили всех женщин-родственниц Вилема в том, что они наслали мор на баронию. Время было страшное. Люди умирали каждый день. Легко было убедить суеверных и невежественных сограждан, что в этом несчастье виноваты шесть ведьм из Вилемова Двора.
– Возможно, вы правы, ваша святость, – согласился нотариус. – Может быть, в шкатулке спрятано какое-то указание на клад? Тогда становится интересным, откуда Лохматус узнал об этом?
Пока шла беседа собор начал заполняться людьми. Одни ставили свечи, другие молились, стоя на коленях перед статуями святых.
– Давайте продолжим разговор у меня в кабинете, – предложил отец Кароль, вставая. – Там нам будет удобнее. Заодно попробуем найти в шкатулке какой-нибудь тайник или двойное дно. Плюч, домой!