Темный день. (Дилогия)
Шрифт:
— Угу, — промычал Дарин, снова покосившись в сторону забора. Общение с овражниками мало-помало начало утомлять, и он принялся раздумывать, как бы побыстрей закончить бесконечный разговор. — А сейчас он где?
— В Лутаке, мастер Дарин. В Лутаке, да.
— На Ярмарке, что ли?
Гномы притихли и погрустнели.
— Нет, мастер Дарин, — печально отозвался Дюф. — Наш господин не на Ярмарке. Наш господин в тюрьме.
С городской площади донесся мелодичный перезвон курантов. Дарин спохватился: оказывается, он болтал с овражными гномами уже добрых полчаса! Пора и часть знать.
— Вот что, ребята, — решительно сказал он. — Я немного тороплюсь, так что… где, вы говорите, ваш господин?
— В тюрьме, мастер Дарин, — откликнулся Дюф, снова комкая ни в чем не повинную шляпу. — В тюрьме Морского Управления, да. Вот почему овражные гномы Лутаки посоветовали нам найти тебя!
Дарин про себя отпустил в адрес овражных гномов Лутаки парочку крепких «волшебных» заклинаний.
— За что ж он туда попал?!
Гномы замялись.
— Мы должны всюду за ним следовать, да, — растерянно пролепетал Дюф, расправляя шляпу и тут же скатывая ее в трубочку. — Мы его преданные слуги. А наш господин…
Дарин нетерпеливо мотнул головой, отбрасывая упавшие на глаза волосы.
— Ну, так следуйте, в чем дело-то? — с досадой сказал он. — Я тут при чем? Вы что, в тюрьму за своим господином хотите, что ли?
При этом простом вопросе гномы пришли в сильнейшее беспокойство и затеяли разговор на своем языке: ни дать, ни взять, стайка воробьев расшумелась на кусте.
Дарин нетерпеливо ждал.
— Мастер Дарин, — взволнованно произнес Дюф, безжалостно ощипывая со шляпы пучки моркови. — Наши родичи из Лутаки, когда узнали, что господин в тюрьме, долго думали и совещались, да. А потом сказали найти тебя. Попросить, чтобы ты помог выручить нашего господина из тюрьмы.
Дарин вытаращил глаза.
— Что-о-о-о?!
— Они сказали, что ты — можешь, да.
— Вы что, с ума сошли, что ли?!
— Потому что, если нашего господина не вызволить из тюрьмы прямо сегодня, завтра в полдень корабль увезет его на остров, на бирюзовые рудники! Овражники Лутаки разузнали это, да. Но если это произойдет, то тогда все пропало!
— Что пропало-то?
— Все, пропало, все, да, — в отчаянии воскликнул Дюф.
Остальные гномы встревоженно загалдели.
Дарин махнул на них рукой.
— Тихо! — прикрикнул он. Овражники испуганно примолкли. — Ну, вот что, — сказал Дарин Дюфу. — Не знаю, что вам наплели овражники Лутаки, но, по-моему, у них с головой не все в порядке. Я кто, по-вашему? Глава Морского Управления, что ли?! Начальник тюрьмы?! С чего вы решили, будто я могу вот так запросто взять и освободить человека? И не кого-то там, а арестанта, приговоренного к бирюзовым рудникам?!
Гномы согласно закивали.
— Мы решили, да. Взять и освободить.
Дарин набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул.
— Вы что, смеетесь надо мной? — сдержанно поинтересовался он, но тут же вспомнил, что чувство юмора у овражников отсутствовало, а стало быть, и шутить они не умели — простодушные гномы воспринимали все буквально.
— Что он натворил, ваш господин? На бирюзовые рудники отправляют только убийц, значит, он пришил кого-то?
Овражные гномы озадаченно переглянулись.
— Пришил?
— Убил! Прикончил! Уничтожил!
Дюф решительным движением расправил шляпу.
— Наш господин никого не мог пришить, да, — твердо сказал он. — Он — не портной, он…
— Блин, чтоб вас… а в тюрьме он как оказался?!
Гномы пошушукались и умолкли, глядя на Дарина во все глаза.
— Так получилось, — печально сообщил Дюф. — Мы не знаем!
— Вот как? Наверное, пирожок на Ярмарке украл?
Дюф с размаху нахлобучил на голову бесформенную шляпу.
— Наш господин не крал пирожки, да! — с негодованием отверг он обвинение.
Дарин вытер со лба пот.
— Нет, это еще круче, чем с отхи разговаривать, у тех хоть иногда проблески мыслей бывают, — пробормотал он. — Знаете что…
— Мастер Дарин, — тревожным голосом перебил его Дюф. — Корабль отойдет завтра в полдень, да. После этого нам никогда не вызволить нашего господина. На бирюзовые рудники никто не может пробраться. Там нет овражников, да. Наш господин погибнет. И тогда…
— Что?
— Мы не можем, сказать, да, — закручинились гномы. — Пока господин не разрешит нам говорить, мы должны молчать! Иначе…
Он замолчал.
Дарину отчаянно захотелось хорошенько встряхнуть Дюфа, так, как это обычно делал с овражниками Тохта. Кобольд утверждал, что после небольшой встряски, гномы соображают гораздо быстрей.
— Но я-то чем могу помочь? Может, вам сходить к господину Гораму? Он…
— Никто не будет слушать нас. Никто не будет слушать овражных гномов, да, — повесив голову, ответил Дюф. — Но тебя послушают, да!
Перед такой наивной верой в свою значимость, Дарин только руками развел.
— Ошибаетесь, ребята. С какой стати? Я обычный человек, мелкая сошка… а неприятностей у меня и своих хватает…
Он вспомнил о повелителе ламий, о таинственном амулете, о Кёртесе, который как-то подозрительно легко отказался от мысли заполучить редкий артефакт и заторопился.
— Господину вашему не поможешь. Ясно? И я никак не могу вам помочь! Понятно?
Он посмотрел на гномов. Гномы, не отрываясь, смотрели на него. Дюф снова стащил с головы шляпу и принялся ее комкать.