Темный лорд. Заклятье волка

Лахлан Марк Даниэль

— Как же я могу тебе помочь?

— Освободи меня. Вперед, к источнику, а оттуда по мосту из света.

— Госпожа Беатрис!

У нее за спиной стояла Стилиана с широко распахнутыми от страха глазами.

Перед Беатрис замелькали картины, она увидела себя та­кой, какой была раньше, в прежних воплощениях. Она была деревенской девчонкой, стояла рядом с низенькой хижиной, развешивая под крышей целебные травы; она была знатной дамой, облаченной в воинский доспех, скачущей верхом под весенним небом; она была какой-то странной женщиной и сама несла в себе яркие руны, которые только что кружи­лись вокруг безумного подростка

на берегу реки; она брела по лесу, держа за руку мужчину, которого знала в прежних жизнях, которого будет встречать снова и снова. Аземар, волк, ее убийца.

— Госпожа, уходи отсюда. Не следовало нам сюда прихо­дить. — Стилиана тянула ее, пытаясь увести за собой.

Беатрис услышала волчий рык, услышала его голос, низ­кий, яростный.

— Она моя, в жизни прошлой, настоящей и будущей, я ни за что не дам тебе ее увести!

— Нет, Аземар! — выкрикнула Беатрис, но слишком позд­но. Волк бросился на Стилиану, Беатрис ринулась защитить ее, и мир погрузился в темноту.

Беатрис очнулась на плоской крыше маяка. Обе ее спут­ницы лежали неподвижно, угли в жаровне слабо светились. Луна скрылась, и ночь снова была непроницаемо черной, единственный свет давал фонарь на маяке.

Она поднялась, держась за стену, чтобы не упасть. Голова шла кругом. Ее вырвало, и она немного постояла, тяжело ды­ша. Подошла к Арруде. Старуха была мертва, даже успела закоченеть. Тело Стилианы было теплым, она дышала, но Беа­трис не смогла ее поднять.

Она уселась и зарыдала. Что с ней происходит? Но затем она взяла себя в руки. Стилиане необходима помощь. Беа­трис перевесилась через заграждение на крыше. Лодка по-прежнему покачивалась у причала. Она подошла к краю лест­ницы и крикнула вниз:

— Скорее наверх! Госпоже нужна помощь!

Рабы спешно затопали по лестнице, а Беатрис привали­лась спиной к стене, чтобы не упасть, и поглядела на ночные огни Константинополя. Она увидела достаточно, чтобы при­знать: Аземар — демон. Как только она вернется во дворец, тут же перережет ему горло.

Глава тридцать шестая

Под чужими именами

Солдаты с факелами и мечами маршировали под черным не­бом по широкой Средней улице. Луис, держа перед собой лампу, рванулся вперед, обгоняя их, чтобы предупредить гадателей. Он будил их в переулках и на ступенях домов, где они обычно собирались, кричал, чтобы они вставали и бе­жали. Шаманы и ясновидцы, гадатели по костям и грошо­вые предсказатели будущего осыпали его проклятиями, требовали оставить их в покое, пока не заметили, что при­ближаются солдаты. Тогда они кинулись бежать к городским воротам.

Луис побежал к больнице, и в голове у него отдавались эхом слова начальника священных покоев: «У нас почти не осталось времени».

Начальник явно верил, что все эти странности не случай­ны, более того, они подстроены с определенной целью. Еще Луис вспоминал слова, сказанные им Змееглазу. «Ты ве­руешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и тре­пещут».

Господь никого не защитил в церкви. Луиса била дрожь. Что, если это явился не дьявол, а сам Господь, покаравший своих приверженцев за грехи? Как там в Библии, в Открове­нии? Сначала явится всадник на белом коне. Он придет как царь или завоеватель. Что ж, Василий вполне подходит под это описание, хотя и многие другие повелители, известные истории, тоже.

Потом прибудет Война на красном коне. Войн было множество. Следующий — Голод на бледном коне.

Души мучеников возопят из-под алтарей, требуя отмщения. У него в памяти всплыли мертвые тела из Святой Софии.

Луис приказал себе успокоиться. Простолюдинам подобное мерещится то и дело: стоит только разразиться буре или слу­читься наводнению, как они вопят, что настала година стра­даний и Христос возвращается в свое царствие. Аббат посто­янно уговаривал прихожан не придавать слишком большого значения разным вполне обыденным явлениям. Любой голод, засуха или эпидемия кажутся народу предвестниками конца света. Луису пришлось сосредоточиться на насущном. Если Христос идет, тогда Луису лучше всего заняться преследова­нием демонов, чтобы отыскать свой путь к Господу.

Кроме того, ему необходима ясная голова, чтобы верно ис­толковать поступки начальника священных покоев. Неуже­ли он действительно подозревает Караса? Да, тот казался ис­пуганным, он был почти в отчаянии, однако же император наверняка захочет услышать ответ, отчего его подданные упали мертвыми посреди самой большой церкви, и если пре­позит не сможет ответить, то он окажется в такой же опас­ности, как и все остальные. Кроме того, есть еще Стилиана. Она выступает против брата, и она ясно дала понять Луису, что начальник священных покоев прибегал к помощи дья­вольских сил, чтобы укрепить свое положение при дворе. Од­нако можно ли ей доверять?

Луис дошел до больницы и вошел внутрь. Там было сует­но, как на рыночной площади, полной народу. Пациенты прослышали о том, что случилось в соборе, они обливались слезами и кричали. Луис отыскал врача и начал расспраши­вать о выжившем в церкви. Тот не понял, о чем толкует Лу­ис, однако вызвал помощника, который и разыскал нужно­го ему доктора.

— Как он выглядел?

— Варяг. Совсем еще мальчик, — сказал врач.

Луис вспомнил мальчика, который приходил к нему. Не может быть, чтобы тот же самый. Однако он посоветовал ему пойти в церковь и принять крещение. Святая София бы­ла ближайшей к дворцу церковью.

— Он говорил тебе что-нибудь?

— Только потребовал обратно меч и заявил, что хочет при­нять крещение, — ответил доктор.

Очень похоже на его знакомого.

— А он разговаривал с кем-нибудь еще?

— Мы поместили его в отдельную палату. Там было еще два пациента.

— Мне необходимо переговорить с ними.

— Но не среди ночи же!

— Мне необходимо переговорить с ними.

Доктор пожал плечами и провел Луиса через всю больни­цу, мимо целых семей, которые жались друг к другу, словно ища спасения от урагана. Они прошли по коридору до за­крытой двери. Доктор постучал и, не услышав ответа, вошел.

В одной постели спал молодой человек, на соседней кро­вати лежал на спине мужчина постарше, с полотенцем на лбу.

— Разбуди их, — велел Луис.

— Но...

— Я из официи начальника священных покоев, мы зани­маемся делом государственной важности. Разбуди их.

Доктор наклонился и потряс за плечо молодого человека.

— Господин, ты не мог бы...

Он замер, сунул в рот палец и поднес к носу молодого че­ловека. Затем перекрестился.

— Он мертв!

Луис придвинулся ближе, чтобы осмотреть тело. Коснул­ся руки юноши. Холодная как лед, как те тела в соборе.