Тёмный лорд
Шрифт:
Том усмехнулся. Рэй, похоже, передал Минни их разговор на охоте. Что же, тем лучше. За свое поведение эта маленькая дрянь заслужила наказания.
— Да, у миссис Гонт слабое здоровье, — прищурился Том на огоньки. — Однако, миссис Мелифлуа, это не повод обижать ее, — погладил он плечо Араминты.
— Я тебе никто… — прошептала с яростью она. Том улыбнулся и подмигнул Рэю.
После танго компания распалась. Взрослые продолжали спор, и Арктурус Блэк что-то доказывал мисс Трайп. Араминта с подругами
— Зачем Блэкам эта идиотка Трайп?
— А, вот ты о чем, — усмехнулся Рэндальф. — Арктурус хочет через департамент геральдики пробить признание Блэков самым древним родом магической Британии. После Гонтов, конечно, — подмигнул он Тому.
— Выстрел холостой… Трайп чокнутая и не будет делать ничего.
— Нет, чокнутая у них Ирма, — возразил Лестрейндж. — Знаешь, почему ее не было в прошлом году? Она в «Мунго» наблюдается, — шепнул он. — А Трайп золотишко любит, цену себе набивает… Корыстна, как все бабы.
Риддл задумчиво посмотрел на шампанское. Рэндальф не прерывал его размышлений. Том осторожно подвинул бокал на соседнюю клетку.
— Знаешь, Рэй, — улыбнулся он, — может, корыстная девушка это неплохо. Ты хотя бы знаешь, что ей нужно и понимаешь, как ее удержать. Это куда лучше непредсказуемой истеричной дряни, которая однажды утром сделает круглые глазки и скажет: «Ой, я разлюбила» или «Ой, я поняла, что ты не мой мужчина».
— Может, ты и прав… — Рэндальф прищурился на синие елочные огни. — Но как же любовь?
— Видишь ли… — Том выждал паузу до тех пор пока синие огни не сменятся на желтые. — Жизнь — это война. Или, лучше, шахматная партия. Представляешь, — усмехнулся он, — твоя ладья пошла не по прямой, как ей положено, а Мерлин знает куда?
Рэндальф молча посмотрел на бокал. Затем, точно приняв решение, щелчком пальцев приказал бутылке наполнить его.
— Знаешь, — отпил он глоток, — отец, когда учил меня играть, говорил почти как ты. Шахматы, — на его щеках выступил румянец, — лучшая в мире армия: не просят ни есть, ни пить…
— И покорны до самоубийственного исполнения приказов игрока, — задумчиво добавил Том. Пламя в камине разгоралось сильнее, и в темноте красные отблески горящих углей словно сливались с красными огнями елки.
— Помнишь, я учил Минни играть, а конь не хотел погибать и убеждал ее не ходить? — снова отпил шампанского Рэндальф. — Ведь у нее уже тогда были шикарные коленки! — плотоядно усмехнулся он.
— Тогда мы не замечали этого, — усмехнулся Том. Из соседней комнаты доносился гул: похоже, там праздник был в разгаре.
— Ты тогда пришел из библиотеки, — фыркнул Лестрейндж. — Искал тайну надписи над камином… И пугнул нашу сладкую Минни, что за этим стоит сам Гриндевальд!
Том вздрогнул. С минуту он смотрел, как в золотистой жидкости гаснут крошечные пузыри. Затем перевел взгляд на золотой елочный шар, который как осветила искра фонаря.
— Ты помнишь? — задумчиво спросил Риддл.
— А то как же! — усмехнулся Лестрейндж. — Замечательное было Рождество!
— Ну, да, — Том старался говорить как можно более равнодушно.
Перед глазами поплыли картинки. Вот он, худой нескладный мальчишка, впервые в жизни уплетает заварное печенье. Вот он возвращается из библиотеки и, удобно устроившись в темно-зеленом кресле, смотрит на бежевый шар с движущимися ветками черной рябины. А вот они играют в снежки, и Миранда, стряхнув с себя снег, пытается палочкой почистить очки. И, наконец, он увидел полыхающий камин в Большом зале, и они с Мирандой никак не могут наговориться. Том искоса посмотрел на бокал Рэя. Хорошо ли, если в мире кто-то, помимо него самого, будет помнить таким Лорда Волдеморта?
*
В Голубой гостиной было сумрачно. Редкие позолоченные свечи сияли по бокам круглого дубового столика, и отблески их пламени отражались в наколдованном фонтане. Этот фонтан, также стоявший в центре стола, изображал покрытую позолотой тумбу, на которой сидели двенадцать голубей из белого мрамора. Вода журчала, мерно переливаясь и создавая иллюзию летнего водопада. Все это казалось неуместным рядом с сиявшей золотыми игрушками маленькой сосной.
— Какой у вас тут интим! — насмешливо протянул Том, рассматривая освещаемые огоньками сумрак.
— Том, наконец-то! — Друэлла послала приятелю легкую улыбку. Она сидела вместе с Сайнусом на маленьком диванчике, и парень по-хозяйски сжимал ее руку. — Тебе следует отведать эту прелесть!
— Что это? — Риддл посмотрел на пустую тарелку. Сайнус шутя щелкнул пальцами, и возникший из воздуха эльф положил на нее какую-то траву.
— Маринованные папоротники, — важно сказал Сайнус, погладив ладонь Друэллы. — По вкусу не уступают лисичкам.
— В самом деле? — удивился Том, глядя на прыгающих по елочному шару птиц.
Риддл зажмурился, ожидая противного вкуса вроде приютской каши или подгнивших помидоров. Мысленно он из всех сил напрягся, стараясь не поперхнуться на глазах у приятелей. Однако к его удивлению папоротник оказался похожим на маринование свинушки, какими его щедро угощали Лестрейнджи. Том блаженно улыбнулся и стал лихо уплетать побеги. Друэлла подмигнула приятелю. Покончив с папоротником, он мысленно призвал стоящий на столе бокал шампанского — «напитка грез», как любила говорить Араминта.