Тёмный Лотос
Шрифт:
Дома в городе были разного цвета, от белого и грязно-розового до бледно-голубого и тускло-жёлтого, с облупившейся краской и трещинами на стенах. Такой вид создавал ощущение обшарпанности и обветшалости, однако резные фасады и балконы, украшенные восточными орнаментами, горельефами и арабесками с причудливым сочетанием геометрических и растительных мотивов, придавали домам своеобразную красоту и утончённость. Филипп, рассматривая улицы, не переставал восхищаться возвышенностью и изысканностью форм строений. Конечно, всё это никак нельзя соотнести с европейской архитектурой, но сравнивать было и ни к чему!
В окружающих зданиях скрывалась какая-то тайна. Постройки словно прятали что-то, давно потерянное в веках, ускользающее от глаз европейца и доступное только местным. Загадка, неподвластная пониманию человека, отягощённому бытом прогрессивной цивилизации, и которая, скорее всего, так и останется в ускользающей красоте Азии.
В промежутках между домами, где прятались узкие переулки, виднелись прилавки с бойкой торговлей овощами и фруктами, а местами, скрываясь от знойного солнца, в арках велась продажа одежды, пестрящей яркими тканями. Там же среди лотков можно было заметить красочные тележки с ароматной едой, запах которой наполнял улицы благоуханием кориандра, карри, перца и кардамона. Остановившись на площади вблизи небольшого фонтана из розового камня, такси высадило пассажиров и скрылось в потоке городского транспорта.
– Куда вы хотите пойти? – спросил Мукеш.
– Даже не знаю. – Филипп с восхищением осматривал площадь. – Может быть, для начала просто пройдёмся по улочкам?
– Хорошо, – кивнул молодой человек, – мы можем пойти в направлении мечети Чар Минар мимо Лаад Базара.
– Мимо чего? – переспросил писатель.
– Лаад Базар, или Чоди Базар, как мы его называем, – это старейший рынок в Хайдарабаде.
– Давай. Аутентичный колорит я люблю!
Нескончаемая толпа, заполнявшая площадь и близлежащие улочки, пестрела всевозможными красками. Местные жители, преимущественно одетые в яркие одежды, приветливо улыбались, говоря на родном языке. Филипп с удовольствием кивал в ответ. Также навстречу попадались европейцы, разинувшие рты и кошельки и слонявшиеся среди прилавков восточного базара, который начался сразу же, как площадь скрылась из виду. Проходя мимо многочисленных магазинчиков, Смирнов пытался заглянуть в некоторые, но Мукеш предупредил, что покупателю непременно придётся усесться на почётное место, а радушный хозяин станет раскладывать перед ним товар. Того, кто стремится поживее купить и уйти, не уважают – нужно долго выбирать, торговаться и между делом беседовать о погоде и политике.
– О нет, не хочется. – Филипп продолжил движение вдоль улицы, поправляя рюкзак на плече. Лаад Базар, популярный благодаря лаковым браслетам, полудрагоценным камням, жемчугам, ярким сари, парчовым тканям, традиционным шарфам дупатта и местным духам, в это время суток гудел, словно пчелиный рой. Люди покупали, продавали, несли, куда-то спешили, разговаривали, спорили, а некоторые сидели на мягких пуфах и наблюдали за происходящим. Однако неприятного впечатления суета не создавала. Наоборот, хотелось стать частью этой живой реки, приобщиться ко всему и запечатлеть в памяти каждую секунду.
– Может быть, вы голодны? – поинтересовался Мукеш. – Здесь рядом хороший ресторанчик с местной кухней.
– Отличная идея! Веди! – писатель действительно хотел есть.
Мукеш нырнул в водоворот людского потока так быстро и стремительно, что Филипп едва успел заметить, в какую сторону он пошёл.
Смирнов сосредоточился на белой рубашке, маячившей впереди, и старался не отстать.
Глава 18. Москва. Четверг. 11:15
Альбина была на ногах почти с самого рассвета и допила уже пятую по счёту чашку кофе. Источник в полиции сообщил: Саблин взялся за дело. Поэтому она решила за ним аккуратно понаблюдать.
Слежка не являлась любимым занятием, но в эти моменты она отдыхала, анализируя полученную информацию. Ей нравилось это делать. Летом она с большим удовольствием следила за писателем Смирновым в Египте, а потом в Бахрейне, когда оказалась вовлечена в историю с шумерским артефактом. Наблюдать, но не вмешиваться, – получила она тогда приказ от Мастера Бездны, что и делала. Поэтому сейчас, преследуя Саблина, Альбина могла себе позволить одновременно думать о своём плане.
Мастер Бездны будет звонить ей каждый день, нужны результаты.
Но их пока не было.
Возможно, она выдохлась? Теряет хватку? Прежде такого с ней никогда не случалось. Она всегда добивалась результата, была лучшая в Ордене, и Мастер поручал ей самые ответственные миссии, как сейчас, но она почему-то не могла сделать всё хорошо, как раньше. Следователь ехал куда-то за город, и Альбина держалась от него на расстоянии трёх машин. Благо на мотоцикле это можно делать легко. С любого ракурса она видела нужный ей автомобиль. Саблин явно знал больше, чем она, и теперь ей предстояло выяснить что именно.
Капитан был не промах. Она поняла это ещё в прошлый раз, когда столкнулась с ним летом и ей пришлось подчищать за своими коллегами, которые напортачили, пытаясь разгадать тайну шумерского артефакта. Хоть тогда она и не возглавляла задание, но поняла: с этим Саблиным шутки плохи. Он, словно бульдог, цепляется за дело, а если это случилось, то уже не выпустит.
Альбина размышляла. Тем временем машина следователя свернула с шоссе на второстепенную дорогу.
Глава 19. Москва. Четверг. 11:20
Понимая, что нарывается на неприятности со стороны старшего лейтенанта Максимовой, Саблин всё-таки вызвал группу криминалистов на квартиру Кондратьевой для обыска и проведения экспертизы, а сам, потеряв около часа в дороге, наконец добрался до коттеджного посёлка в нескольких километрах от города. Здесь, в тишине и вдалеке от столичного шума и суеты, находился дом, где жил Фёдор Семёнович Виджитунга, он звонил Кондратьевой накануне событий в индийском центре. И его же следователь видел на приёме.
Судя по контексту оставленного сообщения, Виджитунга находился в приятельских отношениях с пострадавшей женщиной. Вызывать его в отделение Саблин не видел причин, но поговорить с ним следователю показалось хорошей идеей. Возможно, он знает, кто такая Роза, а также про таинственный иероглиф.
Коттедж Виджитунга был небольшим, из красного кирпича.
Саблин открыл калитку и вошёл в сад, преимущественно состоящий из старых яблонь. Подойдя к дому, он нажал дверной звонок.
Буквально через несколько секунд дверь открыл невысокий смуглый мужчина. Темноволосый, полноватый, в больших очках, он внимательно посмотрел на следователя маленькими глазками, разрез которых характерен для азиатской расы.