Темный охотник 6
Шрифт:
На словах про трофеи заулыбался уже дед.
— И мы с вами этот эпицентр закроем! — закончил я свой рассказ.
— Это невосмошно! — в один голос воскликнули инферны, даже почти без акцента.
— Это неизбежно! — парировал я. — Разумеется, не сразу, и не за один день.
— Даже если каждая команда будет закрывать по разлому в день, это займёт четверть века, — покачала головой Роза.
Вот ведь и правда, человек-компьютер! Мне и в голову не приходило считать, сколько там в штуках на одну инферну разломов приходится.
— Это не так работает, — улыбнулся я. — Ариэль, покажи им.
— Помните Нарену? — подмигнула соотечественницам принцесса.
С этими словами она вытащила из ножен заранее приготовленный специально для этой демонстрации кинжал, и провела им вдоль по предплечью.
Прекрасно было видно, как остриё продавливает кожу, оставляя белую полосу. Но ни капли крови при этом не выступило.
После этого Ариэль взяла со стола лист бумаги, чиркнула по нему кинжалом — и лист развалился на две части.
— Нарена как шить? — спросила одна из рогатых.
— Как живёт? — переспросил я. — Да нормально живёт. Трудится, осваивает новую профессию, так сказать. Плюс на ней защита местных жителей, если будет какая опасность. Единственно — ей запрещено пить. В смысле спиртное.
Рогатые переглянулись, закивали.
— Но как? — офицер взяла в руки кинжал и посмотрела на Ариэль.
— Мы ходим в разломы малой группой, — заговорил вдруг Володя. — Иногда закрываем не один, а два или три разлома в день. Недавно закрыли голубой разлом с тремя кристаллами. Разломная энергия не успевает развеяться, а мы снова ею напитываемся. Видимо, это приводит к очень быстрому росту. Ещё несколько дней назад я вот так не мог.
Он поднял руку, сжал кулак и покрыл его огненным щитом. То есть жёстким щитом, соединённым со стихией огня. Такой вот двойной щит — неприятное препятствие для всего живого, а особенно мокрого. От атак стихией воды прекрасно защищает. И даже отчасти против той же скверны действенно.
А ещё таким объятым огнём кулаком можно в морду дать, тоже мало не покажется, особенно если дать стихии огня сделать маленький бум!
Я кивнул, подтверждая его слова.
— Если уж оценивать потенциальную производительность, — увидев непонимание в глазах рогатых, я поправился, — сколько разломов на одного бойца, то надо брать экспоненциальный рост. Сейчас вы один жёлтый разлом будете вдесятером целый день ковырять — а спустя какое-то время в одиночку радужный закрыть сможете. Может, не каждая, но большинство.
— У нас радушный сакрыть — это подвик, много если охотники — тоше подвик, — запереглядывались рогатые.
— И у нас также, — согласился я. — Далеко не все абсолюты на такое способны. Да и… мёртвый егерь — плохой егерь. Не можешь справиться сам — позови других.
— Проповать тепе верить, — кивнули, наконец, офицеры.
— Когда-нибудь мы найдём дорогу в ваш мир, — напомнил я. — И тогда, вернувшись, вы сможете закрывать эпицентры в своём мире. И научите других.
А вот теперь глазки-то загорелись! Теперь у них в голове сложился пазл. У меня — знания, как быстро прокачаться, но нужны те, кто не разболтает. А им надо домой, и обратный билет надо ещё заработать. Всё честно!
— Роза, вы как, освоились? — перешёл я к практическим вопросам.
— Получилось забавно, — улыбнулась она, оторвавшись от своей литровой термокружки с кофе, — но да, вполне.
— О чём это вы? — я глянул на неё, на хихикнувшую Ариэль.
— Коллеги пытались меня убедить, что работать на двенадцатом ярусе — самое почётное. Я им охотно верю, конечно! Вот только летать я не умею, лестниц наверх нет, а туалеты и кофемашина только на первом ярусе. Да и если бы были лестницы, на такую высоту туда-сюда не набегаешься.
— Да уж, — хмыкнул я. — Когда строили, на людей вообще не рассчитывали. И как решили?
— У нас на втором ярусе пока хватает места, — пожала плечами Аня. — Кстати, сделала туда пару обычных лестниц.
— Лестницы видел, — кивнул я в ответ. — По-твоему, это обычные?
«Обычные» лестницы выглядели, будто их сделали из мрамора. Они двумя широкими дугами поднимались по бокам от входа в казарму, выходя на широкую галерею, украшенную, как и сами лестницы, балюстрадой. Основанием для галереи стали колонны, которые теперь очень удачно визуально отделили плац от хозяйственных помещений и открытого бассейна.
— Вполне, — растерялась Аня.
— Как во дворце, — подтвердила моё впечатление Роза.
Надо признать, что атриум казармы теперь преобразился, и правда напоминал чем-то парадный вход во дворец.
— Вон вы про что! — дошло до принцессы. — Ой ну хотите — сделаю попроще!
— Нет-нет, Ань, ты молодец, и получилось очень и очень красиво! — поспешил я её уверить. — Просто неожиданно.
— Я старалась, — расцвела принцесса.
— Роза, помимо кофемашины, что-то ещё надо? — уточнил я.
— Всё необходимое мне уже предоставили, настроили и подключили, — покачала она головой. — Поверьте, если для работы будет что-то нужно, я стесняться не стану.
— Это правильно, — кивнул я. — Ратмир, что со связью?
— Установили на автобусы ретрансляторы, — сразу оживился мой наставник. — Но сам понимаешь, глубоко в эпицентр сигнал всё равно не пробьётся.
— Нам пока глубоко и не надо, — заметил я. — А когда понадобится — задействуем дирижабль. Что у нас с дальностью?
— Место здесь само по себе высокое, плюс высота казармы, плюс мачта антенны… Если бы не помехи, то мы бы покрывали тут всё в радиусе двухсот пятидесяти километров — и эпицентр, и Москву. Да что говорить, у нас только прямая видимость — больше полусотни километров. В хорошую погоду московские высотки невооружённым глазом видно!
— Отлично, — кивнул я. — Что ещё интересного?
— Ты у этих автобусов характеристики видел? — прищурился Ратмир.
— Не смотрел… — насторожился я. — Какие-то проблемы?
— Ха! Совсем даже наоборот! — наставник переглянулся с дедом. — 250 лошадок, колёса пониженного давления с мощным протектором и системой подкачки, может передвигаться по любой местности, при необходимости — вплавь. Работает в диапазоне температур от плюс до минус 70 градусов! Ну и салон — 40 пассажирских мест плюс багажное отделение. Но это ещё не всё!