Темный охотник (сборник)
Шрифт:
– Шли над водой, на бреющем. Вот тут они нас и достали. Лупанули прямо из-под воды «Коралловой завесой».
– На кой вы им сдались? У них с Союзом уже лет двадцать как перемирие.
– Мы-то откуда знаем? Если тебе интересно – сплавай к ним да спроси. Можешь еще от нашего имени выставить счет за «Ласточку», – прогудел Ог.
И мы, не дожидаясь следующего вопроса, покинули берлогу лепрекона.
Глава 3,
в которой все узнают, что не слишком трезвые летуны не способны не лезть в чужие дела
Жар,
Лишь когда мы оказались на берегу, Ог остановился, засунул руки в карманы испачканного комбинезона и полной грудью вдохнул влажный воздух тропической ночи. Я не спешил начинать разговор – слушал несмолкаемый стрекот пальмовых цикад и песни древесных лягушек. Наконец, орк достал кисет, трубку, задумчиво посмотрел на них и убрал обратно, сказав мне совсем не то, что я ожидал услышать:
– Иногда, для того, чтобы появился вкус к жизни, следует пройти между небом и землей.
– Ты только что озвучил одну из старых философских мыслей моего народа. Уверен, что у тебя нет родственников среди эльфов?
Ог с сомнением посмотрел на меня и усмехнулся:
– Уверен. Никто, кроме меня, не способен терпеть ваше заносчивое племя.
– За это стоит выпить, – я предложил ему рома, но компаньон жестом показал, что не собирается изменять своей любви к виски.
Начался отлив. По белому влажному песку деловито засуетились в поисках поживы большие бледно-желтые крабы. Завидев нас, они бросались врассыпную, раздраженно щелкая клешнями. Ог проводил одного из них задумчивым взглядом:
– Нам придется на время забыть о веселых пирушках. Как бы не пришлось крабов ловить.
Едва речь зашла о нашем невеселом финансовом положении, вкус рома потерял все свое очарование.
– Дела не так плохи. Да и крабов нельзя назвать невкусными. А насчет пирушек… Не помню за последнее время ни одной. Мы только и делаем, что пашем. Налетали девять тысяч часов за неполные два года. Но с деньгами скоро будут проблемы. Ты совершенно прав.
Какое-то время мы шагали молча.
Не задерживаясь, прошли мимо перевернутых лодок, длинных и пропахших рыбой. Свернули в город. Этот район славился кабаками, игорными заведениями и публичными домами на самые разные вкусы. Здесь можно было встретить ловцов удачи, наемников, контрабандистов, собирателей тростника, искателей сокровищ, продавцов магических товаров, шарлатанов, матросов, летунов, рыбаков, рабочих доков, приезжих с континента и других островов Союза. Все веселились, кто во что горазд: пили, жрали, курили траву, заправлялись порошком морского народа, лапали девок, танцевали, играли в кости, карты, обсуждали грядущие и свершившиеся походы, полеты, сражения, обманывали и умирали.
Мы как раз миновали одно такое заведение. У двери, в обнимку со свиньями, валялся пьяница в грязной одежде, а из трактира
– Значит, морской народ? – вкрадчиво спросил я, когда прибрежная улица осталась позади, и мы оказались чуть севернее рыбачьих кварталов.
Ог невыразительно пожал плечами:
– Он все равно не поверил.
– Ясное дело, не поверил. Кто ж купится на такую чушь, кроме вонючих гоблинов? Только не понимаю, зачем ты врал?
– Предчувствие, Лас. Оно говорит, что не следует трепаться о гномах на каждом углу. Это может принести беду.
– Не говори ерунды. Кому нужны эти недомерки?
– Думать о них не хочу, – нахмурился он. – Только теперь начинаю понимать, почему ты не любишь гномов.
Настала моя очередь пожимать плечами:
– С недоростками у эльфов гораздо более старые счеты, чем с орками.
– Отрадно слышать, что кого-то вы ненавидите сильнее, чем нас, – рассмеялся напарник и тут же переменил тему:
– Что с деньгами? Отдать твою долю?
Я немного поразмыслил над этим предложением. У меня в карманах оставалась кое-какая мелочь, так что в лишних луидорах особой нужды не было.
– Нет, пожалуй. Оставь у себя.
Ог – мой банк. Он надежен, как драконий сейф, и безотказен, как настоящий друг. К тому же, только идиот полезет за деньгами в берлогу, где проживает целая семейка зеленокожих.
Мы замедлили шаг, только когда добрались до приметного перекрестка. Мне надо было еще плестись до улицы Лебедей и Пингвинов, а напарнику оставалось пройти лишь три квартала в сторону Губернаторской горки.
– Мама обещала приготовить лангустинов в соусе ахильо, как ты любишь. Составишь мне компанию? – осторожно поинтересовался компаньон.
Мама Ога – замечательная женщина. Слона на скаку остановит, фрегат половником собьет, построит всех ловцов удачи и заставит их вымыть уши и постирать носки. А уж готовит она (несмотря на то, что орк) так, что даже губернатор, спустись он в нашу дыру, язык бы от удовольствия проглотил.
Госпожа Гу пыталась относиться ко мне, как к своему. И успешно делала вид, будто за столом сидит не извечный враг ее народа, а какой-нибудь двоюродный клыкастый кузен из урочища Холодного камня. Кровь предков кричала ей о сотнях погибших в лесных сражениях родичей, но разум и сердце твердили, что распри между нами остались далеко на континенте. Слава Небу, мамаша Гу очень быстро поняла, что здесь, на Черепашьем острове, эльф и орк не только могут вместе зарабатывать луидоры, но и дружить.
Однако, несмотря на это осознание, мое присутствие все равно заставляло ее чувствовать себя неловко. Поэтому, хоть я и любил стряпню мамы Ога, но заходил в гости не слишком часто. Да и братцы компаньона не слишком-то были счастливы, видя меня живым и здоровым.
– Ты знаешь… не сегодня. Зверски устал, – я почти не врал. – Передай маме огромный привет. А завтра заходи, поговорим о делах.
– Ага, – сказал он, стараясь не показать, что расстроен отказом. – Только если случайно кого из моих встретишь, не говори про «Ласточку». Ма станет волноваться.