Темный покровитель

Джеймс М. Р.

Я на мгновение опускаю лицо в руки и глубоко дышу. Решение есть, нужно только найти его. Но у меня есть всего несколько мгновений на размышления, прежде чем дверь моего кабинета распахивается, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть Джию, стоящую в дверном проеме, ее щеки красны от ярости, и она почти трясется от нее.

— Что ты делаешь? — Она толкает дверь и проходит дальше в кабинет, чтобы встать между стульями перед моим столом, ее руки гневно сжаты по бокам. — Ты сказал, что это была просто встреча для предосторожности, что мне не нужно беспокоиться об этом…

— Так и было, и тебе не стоит. Мы можем поговорить об этом позже, Джиа…

— Мы можем поговорить об этом сейчас. — Она смотрит на меня, ее грудь яростно вздымается. На ней тренировочная одежда — свободная белая майка и обтягивающие черные леггинсы, кроссовки надеты так, будто она собирается на пробежку. — Я шла на улицу и столкнулась с Петром. Он сказал, что ты попросил перенести свадьбу!

— Да. — Я откинулся на спинку стула, собирая все свое самообладание перед лицом разгневанной крестницы, стоящей перед моим столом. — Прошло всего шесть месяцев после смерти твоего отца, Джиа. Тебе нужно время…

— Не говори мне, что мне нужно! — Она качает головой. — Мне нужно, чтобы моя жизнь продолжалась. Чтобы было к чему стремиться.

— Брак с Братвой, это не то, чего стоит ждать, Джиа! — Мой голос повышается прежде, чем я успеваю его остановить, разочарование и беспокойство сжимают мою грудь. — Ты понятия не имеешь, что они собой представляют. На что они способны…

— Петр — хороший человек. Он хочет, чтобы я стала его женой. Он был добр ко мне, с нетерпением ждал нашей свадьбы, моего счастья… — Джиа скрипит зубами, все еще глядя на меня.

— Мужчины могут быть лжецами, Джиа. И часто они очень хороши в этом. — Я провожу рукой по волосам, выпуская резкий вздох. — Особенно мужчины в нашем мире. Особенно Братва. Я могу рассказать тебе такие истории, что тебе будут сниться кошмары об их жестокости. Братва жестока…

— Мой отец не обещал бы меня жестокому человеку. — Джиа смотрит на меня вызывающе. — Значит, Петр совсем другой. И я хочу выйти за него замуж.

— Ты бы не стала, если бы понимала. Желание отца угодить тебе, дать тебе то, что ты хочешь, пересилило его здравый смысл. Но я не позволю ему затуманить мой…

— Тебе плевать на то, чего я хочу! — Повышает голос Джиа, и я сужаю на нее глаза.

— Следи за языком, Джиа…

— Нет. — Она скрещивает руки, ее скулы все еще горят красным от упрямой ярости. — Не буду. Я буду говорить все, что захочу. Ты не мой отец, Сальваторе. Ты просто его друг. Его второй помощник. И мой отец организовал этот брак. Это то, чего он хотел. Твоя работа всегда заключалась в том, чтобы следовать его приказам и выполнять его команды. И в этом мы с отцом были согласны. Он считал, что так будет лучше для меня, и я хочу выйти замуж за Петра Ласилова. Спорить не о чем, Сальваторе, ведь все уже решено. Или ты собираешься бросить ему вызов теперь, когда он в могиле?

Я чувствую, как стискиваю зубы, мой собственный гнев поднимается навстречу ее гневу. Я с трудом сдерживаю его, напоминая себе, с кем я разговариваю. Не с одним из моих мужчин, не с кем-то, кто работает на меня, или с кем-то, кто является моим сверстником, а с Джиа — моей крестницей, моей ответственностью. Молодой женщиной, которая воображает себя влюбленной и даже не представляет, во что она ввязывается с головой.

Я заставляю себя глубоко дышать, чтобы успокоиться. Вести себя так, как будто возмущается моя собственная дочь, оказавшаяся в подобной ситуации. Это трудно представить, я никогда не был женат, и у меня нет детей. Вся моя жизнь была сосредоточена на служении этой семье. Поддержка и служение моему лучшему другу, моему дону, отцу Джии. На протяжении многих лет у меня были женщины, с которыми я встречался недолго или которые хотели большего. Но я никогда не мог дать им достаточно, уделить им внимание и преданность, которых требовали отношения, не говоря уже о браке. Я был женат на своей работе. За мафией. И теперь мне трудно придумать, как донести до Джии то, что она должна понять.

Я забочусь о ее безопасности. Ее счастье. Я хочу исполнить желание Энцо, но я вижу то, что он не смог разглядеть. Я уверен в этом. И я не могу не думать о том, что лучше пусть Джиа возненавидит меня, чем увижу, как она сломается от рук Петра Ласилова.

— Я пытаюсь уберечь тебя, Джиа. — Я испустил долгий вздох, проведя рукой по волосам. — Чтобы убедиться, что все тщательно продумано…

— Ты предполагаешь, что мой отец не продумал все до конца? Что ты вообще за друг? Не говоря уже о его подчиненном…

— Теперь я Дон! — На короткое время мой голос повышается, прежде чем я успеваю его сдержать. — Я главный. А ты не продумала все до конца. Готова ли ты делать то, чего ждет от тебя этот человек, независимо от того, что ты чувствуешь по этому поводу? Подчиняться ему? Родить ему детей, возможно, в течение года? Готова ли ты ко всему этому в свои восемнадцать лет, Джиа?

— Петр будет меня слушаться. Если я не захочу что-то делать…

— Ты невероятно наивна. — Я качаю головой, не обращая внимания на ярость, вспыхнувшую в ее взгляде. — Ты не можешь думать, что наследник Братвы будет принимать во внимание твое мнение, и что он считает тебя равной себе…

— Я буду его женой…

— Для них это ничего не значит! — Я смотрю на нее, желая, чтобы она поняла, но вижу, что она не поймет. Она настроена на это, и ничто иное, как кольцо на ее пальце через шесть дней, не сделает ее счастливой.

— Я могу пойти к ним прямо сейчас. — Джиа вызывающе поднимает подбородок. — Скажи им, что я хочу исполнить волю отца и выйти замуж за Петра, несмотря на твои сомнения. Остаться с паханом до свадьбы, и…

На мгновение мне кажется, что моя кровь превратилась в лед. Хуже и опаснее, чем свадьба Джии с наследником Братвы, может быть только то, что она отправится туда сейчас, одна и незамужняя. Я ни на миг не верю, что они приютят ее и выполнят договор, заключив брак, намеченный на эти выходные. Петр примет ее невинность и отбросит, или пахан отбросит, или оба. У меня сводит живот при одной мысли об этом, о том, что Джиа будет беззащитна, как ягненок среди волков. Я в тупике. Она в опасности, я в этом уверен. Но она права в том, что это было последнее желание ее отца.

Очевидно, что и ее тоже.

Я мог бы приставить к ней усиленную охрану на ближайшие полгода, пока не найду решение или кого-нибудь другого, за кого ее можно выдать замуж. Но я не верю, что Братва будет ждать полгода, чтобы нанести ответный удар, или что Игорь согласится на отсрочку. Они могут попытаться похитить ее, и им это даже удастся. Тогда не будет никакого брака, только разорение для нее, а возможно, и что-то похуже. А если она попытается бежать, если каким-то образом проскочит мимо моей охраны и отправится к ним…