Темный путь
Шрифт:
Отложив на некоторое время в сторону своё беспокойство по этому поводу, начальник городской стражи вернулся к более конкретной проблеме. Ему важнее было понять, почему в окрестностях Витахольма стало так много одиночек или маленьких группок людей, вроде бы бесцельно странствующих по землям степи, но упорно стекающихся к городу.
Сейчас в столице было спокойно, никто не собирал войска, не нанимал охрану для торговцев, значит спрос на услуги наемников был низок. Власть Соммера ограничивалась городом, а гулять за стенами и собирать слухи старику уже не позволяло здоровье. В чем он
Но дыма без огня не бывает, значит, надо разбираться дальше. Кто мог знать больше о скрытых от посторонних глаз делах? Сам конунг и его приближенные. С конунгом Соммер пока говорить не хотел, потому что ничего, кроме подозрений не имел. А вот с окружением Лида поговорить стоило. И в первую очередь с теми, кто чаще остальных путешествовал по окрестностям. Самым подходящим кандидатом казался Хала — он в последнее время часто покидал город по поручению конунга, да и жил во дворце, значит мог знать больше остальных.
Хорошо бы было поговорить и с Ориком, но он сейчас снова отсутствовал и вернуться должен был не ранее, чем через пару недель. Хала же сегодня как раз заходил по служебным делам, но Соммер хотел поговорить наедине, а потому решил перенести разговор на вечер. Быстро набросав записку, начальник стражи вызвал дежурного и отослал его на поиски третьего всадника дворцовой стражи.
12. Проповедь
Агейра на месте не оказалось, зато Кит был дома и очень обрадовался приходу друга.
— Ты вовремя, — махнул Кит рукой, приглашая Халу разделить с ним свой восторг. — Только сегодня доставили. Смотри, какая красота.
На столе посреди комнаты лежал лук, но крайне необычный. Длинный, выше роста человека, верхнее плечо лука было заметно больше нижнего. Странная и несимметричная конструкция вызывала больше вопросов, чем восхищений.
— И как это работает? — скептически спросил Хала.
— Ещё не знаю, — глаза Кита светились истинно детским восторгом. — Но скоро попробую и поделюсь. Мне о таких рассказал один торговец с востока. Говорит, видел их в деле, стреляют далеко. Я не поверил, попросил привезти. Ждал всю зиму и, завидуйте, — первый в наших краях экземпляр принадлежит мне.
— Выглядит так, будто из него можно стрелять, только стоя на месте.
— Да, с таким не поскачешь и не побегаешь. Зато если тот торговец не наврал, то и подойти к лучнику будет непросто — очень уж этот красавец дальнобойный и точный. Впрочем, — Кит вернулся из мечты в реальность, — ты же пришёл не на это диво посмотреть? Пошли на двор, там сейчас дышится легче, и после обеда кое-что осталось, присоединишься?
— Не откажусь, — улыбнулся третий всадник дворцовой стражи. — Тем более, что мы давно не виделись, расскажи, как твои учения?
Двое друзей перебрались на свежий воздух и расположились за столом, уютно спрятавшимся в кружевной тени небольшого дерева. Приятный ветерок перебирал листву на ветках, умиротворительно нашептывал что-то на своем древнем языке. В высокой кроне порхали и суетились мелкие птички, оживленно болтали между собой, обсуждая, без сомнения, важные птичьи дела. Кит принес из подвала холодный кувшин и с видом довольного жизнью кота расселся на лавке.
— Как обычно: забрались подальше от людей и просидели по оврагам и холмам три недели кряду. Нашпиговали местные кусты стрелами, как застоявшееся озеро — комарами. Потом собирали правда эти стрелы по полдня, хорошая это была идея — покрасить учебные перья ярче, иначе снова больше половины растеряли бы, а так — не больше пары десятков на человека, да и то часть просто разбили о камни.
— Когда следующий рейд?
— Через луну. Новички осваиваются, им и стрельбища тренировочного пока хватает. А ты как тут?
— Скучно, — честно признался Хала. — Никаких событий, никаких визитов. С весны тихо, никаких выездов, сижу в городе. Рутина и однообразие уже месяц. Леди Йорунн пропадает под ворохом бумаг, конунг столицу не покидает, мне остаётся слушать сплетни кухарок и стоять под закрытыми дверями, в ожидании приказаний.
— И впрямь невесело, — согласился друг. — А что в городе? Я только вчера приехал и не успел осмотреться.
— В городе полно пришлого люда, вчера драка большая была, какие-то фанатики бродят, про веру свою рассказывают, народ смущают.
— Это не в шкурах, лохматые такие, немытые? — Кит чуть склонил голову к плечу, как делал всегда в минуты задумчивости.
— Сам не видел, но по описанию похожи. Ты их, что ли, знаешь?
— Видел парочку, даже слушал немного. Неприятное зрелище, а речи так и вовсе полубезумны. Мы встречали подобных, ходят от поселения к поселению, народ смущают. Хотели и новобранцев мне развлечь своим представлением, но я не позволил, выгнал взашей. Хотел по хорошему, но они странные, словно специально ссоры ищут.
— А где это было? — что-то в словах друга не понравилось Хале.
— К северу отсюда, и чуть западнее, около старой крепости. И второй раз около Серых ручьев, в деревне Мирво.
— Далеко от столицы.
— Пожалуй, но уже и сюда добрались.
— Интересно, откуда они идут? И зачем.
— Фанатики, — Кит пожал плечами, — а вот откуда, это я и сам хотел бы знать.
— Может пройдемся по городу, послушаем? А затем зайдем к начальнику городской стражи, он что-то хотел от меня, все утро мялся, не знал, как разговор начать, а теперь к себе вызывает, записку передал.
— Пойдём, только плащ накину.
Долго гулять не пришлось, искомый святоша обнаружился на первой же торговой площади, удобно расположившись прямо на земле. Рядом с ним в пыли лежала корявая палка, видимо выполняющая роль посоха, и куча грязного тряпья. Человек был в огромной мохнатой шапке, надвинул поглубже на лоб, несмотря на ласковое тёплое солнце. Лица было толком не разглядеть, но руки проповедник мыл с полгода назад, под обломанными ногтями скопилась грязь, да и вообще пахло от него пылью, потом и старым вином. Хала поморщился и чуть придержал друга за руку, чтобы остаться в стороне и не привлекать к себе внимания. Рядом с бродягой уже собралось кольцо из слушателей, а вещал он так громко, что даже прохожие оглядывались и прислушивались к странным речам.