Темный разум

Эшер Нил

Вдруг ею овладело полное спокойствие. Она потянулась к безобразию, бывшему ее человеческим ртом, и почти небрежно вытащила один из шатающихся зубов. Окровавленный клык лег в чашечку ладони, на которой, кроме большого, осталось всего два пальца. Изабель содрогнулась, шипастый хвост дернулся, внутренний хищник заворочался. Возбужденно завибрировали лицевые манипуляторы. Женщина поспешно отвернулась и отбросила зуб.

Выбрать подходящую одежду оказалось нелегко. Привычные брюки и блузки никуда не годились. Тяжелые ботинки на толстой подошве и длинное платье из перламутровых чешуек поверх подбитой ватой кофты — единственные вещи, сделавшие в итоге ее хоть отдаленно похожей на человека.

Выйдя из каюты, Изабель направилась прямиком на камбуз, понимая, что тушеные овощи и куриные котлетки ее не устроят, и надеясь, что Трент и Габриэль сидят в рубке, как им было велено.

Капитан Блайт

Блайт смотрел на пластиковый куб — метр на метр на метр, — стоящий на покачивающемся возке. При таких размерах содержимое ящика просто не имело права быть настолько тяжелым, и необходимость использовать гравивозок весьма беспокоила человека. Местным наблюдателям никакая защита нипочем — им что щиты, что поля, все выведают. Масада стала опасной планетой для подобных дел — сейчас, когда ее взял под надзор ИИ. Надзор плох уже сам по себе, но здешний хранитель — боевой, еще не усовершенствованный дрон — чуток сдвинутый робот, которому придан вид гигантского стального скорпиона. И, будто бы этого недостаточно, помощничек его, по слухам, куда страннее и опаснее…

— Уверен, что нас преследуют, — сказал Икбал.

Блайт притормозил, окинув взглядом колышущиеся на ветру высокие флейтравы. Вечер выдался относительно светлый — Калипсо, газовый гигант системы, брезжила на горизонте, и одна из многочисленных лун этого мира неслась по небу. В траве не было видно ничего — ни уткотрепов, ни сомоняков, ни капюшонников — никого из тех, кого мог бы бояться Икбал.

— Слушай, Икбал, повторять не буду, — заявил Блайт, — так что заруби себе на носу.

Иных угроз не требовалось. Икбал находился при капитане достаточно долго, чтобы отлично понимать, как далеко его могут послать.

— Никакой черный ИИ не шляется по этому чертову болоту. Этот Амистад, пусть он и спятивший дрон, не позволил бы существовать тут всякой гадости. Да и само Государство не позволило бы!

— А парни из Чистого отряда уверяли… — Мартина шагала за гравивозком с пультом дистанционного управления, контролируя груз.

Блайт зыркнул на нее, но сразу понял, что при таком освещении выражения скрытого под респиратором лица не разглядишь. Он глубоко вздохнул и откинул голову, окидывая взглядом туманность. На фоне темно–лилового неба она казалась величественной стеклянной скульптурой. Зрелище успокаивало — как и вид сложенного из пенистого камня фундамента космопорта, до которого оставалась всего миля.

— В каком только дерьме не побывала эта планетка, еще со времен Теократии. — Капитан поднял руку в перчатке и принялся загибать пальцы. — Во–первых, революция, раздутая агентами Государства; потом явившийся на дредноуте психопат выжег тут все к чертям собачьим. Потом как снег на голову свалился Дракон, оставив после себя драколюдов.

Тут он понял, что его занесло не в ту степь. Они на самом деле видели драколюда, работающего на посадочной площадке. Этот ящерицеподобный гуманоид встретил их по прибытии. Такими могли бы стать динозавры, кабы не вмешательство гигантского метеорита. То, что драколюдов создало существо, называемое Дракон — инопланетный великан–биомех, совершенно не похожий на легендарных драконов, — факт установленный. Реальное существование драколюдов несколько подтачивало его намерение разоблачить байки чокнутых членов Чистого отряда.

— Тут, предположительно, испытывали джайн–технологии, — упрямо продолжил он и снова сбился, так как пальцев

уже не хватало. Пришлось опустить руку. — Планета подвергалась нападению Чужого механизма. Тут бродят капюшонники, являющиеся, предположительно, древними боевыми машинами. Здесь преспокойненько обитает представитель одной из «мертвых» рас. И знаете, о чем все это мне говорит? — Ответа не последовало, и он заявил: — Это говорит мне о том, что тут отличное место для слухов и теорий заговора. И что тут не следует верить по меньшей мере половине услышанного, а насчет остального — решать самому. О том, что тут полезно включать башку. — Он ткнул пальцем в собственную голову. — Что стоит подумать дважды, прежде чем утверждать, будто Государство простило черный ИИ, Пенни Ролла, и отпустило ему все грехи. Особенно если он — предположительно — работает здесь, как какой–нибудь охранный дрон, обслуживая треклятого хранителя! Что всякого, кто начнет плести всю эту чушь, нужно ткнуть рожей в ближайший стол, и тыкать, и тыкать, пока поток словесного дерьма не иссякнет!

После короткой паузы, пока запыхавшийся Блайт размышлял, куда девалось его недолгое спокойствие, из темноты раздался голос Брондогогана:

— Насколько мне помнится, именно так ты и поступил.

— Ну, некоторые–то истории точно правдивы, — добавила Грир с другой стороны тропы.

Блайт, уже готовый разораться, скосил глаза на женщину. Та показывала на возок с ящиком — и была права. Во всяком случае, один из рассказов о технологиях Чужих был правдой, поскольку штука на возке — реальна. Иначе они не явились бы сюда за ней. Иначе их покупатели–сепаратисты не были бы столь заинтересованы.

— Пошли, в темпе, в темпе, — буркнул Блайт, заметив, что они давно топчутся на месте, теряя время, и взглянул на планшет–наладонник, проверяя расстановку. Чонт и Хабер в тылу, Брондогоган и Грир по бокам. Икбал и он сам — у гравивозка, управление на Мартине. Всё путем, и скоро они доберутся до границы космопорта. Страхи команды не должны отвлекать капитана, но и расслабляться нельзя, особенно сейчас, когда до корабля осталось всего ничего. Конечно, им не придется проходить через таможню, что уже радует. Местный предприимчивый символ доморощенного терроризма, Чистый отряд, пробурил контрабандный туннель в пенном камне фундамента космопорта. Но их все–таки могут заметить. Возможно, к кораблю придется прокладывать дорогу с боем или даже бежать, бросив приобретение.

Шагая сквозь сумрак Масады, Блайт размышлял, каким же рассказам об этой планете он действительно верит. Байки про древнюю машину Чужих и капюшонников он, к примеру, считал сомнительными, но и опровергнуть их не мог. Зная себя, он отлично понимал, что его злоба вызвана не просто мрачным рассказом о Пенни Рояле того идиота из Чистых. Ему не хотелось, чтобы ребята нервничали, однако такие истории — из тех, что пробирают даже самых крепких. И не хотелось верить самому, потому что Пенни Роял вот где уже у него сидит. Блайт поежился.

Слишком хорошо помнил он ту операцию двадцать восемь земных лет назад. Он доставил тогда партию рабоделов и блоков управления, вывезенных контрабандой со Спаттерджея, какому–то коллекционеру на краю Погоста. Покупатель, похоже, был богатеньким гражданином Государства, жаждущим пополнить свою коллекцию предметов военного времени. Только вот, когда Блайт и его команда притащили товар, оказалось, что их покупатель — «крыша» какого–то нарождающегося производства в центре Погоста. И вскоре после покупки «предприниматели» повстречались с кем–то, кто должен был восстановить и активировать то, что им действительно требовалось: работающую прадорскую технологию обращения в рабство.