Тёмный властелин желает развлечься
Шрифт:
Я, нежно погладив его по длинным, распущенным сейчас волосам, не смогла сдержать улыбки. Наверное, если бы мне выдалась возможность… если бы Маору испытывал ко мне что-то — я бы, согласись он забрать и мою маму, отправилась с ним хоть на край света. Без сомнений, без раздумий. Если бы я знала, что есть хоть шанс, что он меня полюбит, и что есть у нас крохотная вероятность быть вместе… Но я, хоть и видела магию, не верю в возможность того, что взрослый, мудрый и опытный мужчина с тяжелой судьбой влюбится в глупенькую, молодую человечку. Я ведь не писаная красавица, так, самая обычная. Таких миллионы.
Об этом я буду думать завтра. А сегодня я просто полюбуюсь им, побуду рядом… «Это будет один единственный раз», — дала я себе зарок.
Подтянув одеяло, я укрыла Маору. И аккуратно, дабы не потревожить его сон, я примостила свою голову ему на плечо так, чтобы было видно его лицо.
А с другой стороны, что я потеряю, если не попытаюсь? Чувство собственного достоинства, если мужчина меня отвергнет? Так я и не собираюсь ему на шею вешаться. И не буду я бросаться в омут с головой. Он ведь говорил, что ждет нашего противостояния, он в нем заинтересован. Пусть это и ради веселья для него, а для меня это — вызов. Только вызов будет теперь заключаться для меня не в мести, а в том, чтобы завоевать его, чтобы он обратил на меня внимание как на женщину.
Ну а если ничего не выйдет — я точно не буду сожалеть об упущенном шансе.
Попереживаю, конечно, что я оказалась «в пролете», пусть даже пострадаю месяц, другой. А потом всё это забудется, успокоится моё глупое сердечко. И буду я думать, как мне жить дальше. Тем более, если я смогу его этим самым «противостоянием» как-то развлечь, опять-таки шансы на то, что у меня получится уговорить Мао отпустить меня на Землю, возможно, многократно возрастут… Хотя. Он как-то говорил, что если мне удастся развеять его скуку, то какой ему резон отпускать меня. Дилемма!
Ладно, отложим до завтра план и его реализацию. А сейчас — пора бы и мне спать ложиться. Видимо, завтра будет сложный день, надо бы выспаться, набраться сил… чтобы хорошо выглядеть.
Закрыв глаза, я, наслаждаясь непередаваемыми ароматами терпкого шоколада и цитруса, слушая дыхание Маору, под мерный, тихий шум дождя за окном мечтала. О том, чтобы случилось чудо, и этот мужчина посмотрел на меня не как на глупую и громкую девчонку, от которой одни только неприятности, но с которой забавно, а увидел во мне женщину, и чтобы мои планы, которые ещё только в стадии разработки, благополучно осуществились.
И с блаженной, мечтательной улыбкой на устах я незаметно для себя крепко и сладко уснула, пусть и не в объятиях любимого мужчины, но рядом с ним, согретая его теплом.
Вот так, пока уставший Маору спал и набирался сил, его мысленно захомутали и чуть ли не женили…
— …хватит! — донёсся до меня раздраженный мужской голос. Но спросонья, ничего не понимая, я отстранённо решила, что это меня никак не касается, и опять начала уплывать в свои сновидения, из которых меня кто-то пытался выдернуть.
— Лиэна! Шаррхар… Хвост оторву, гарантирую!
Теперь угроза в тоне чувствовалась уже слишком явно. Да ещё и имя это «Лиэна»…
«Что-то до боли знакомое, — лениво подумала я, всё ещё находясь на грани сна и яви. — И, кстати, про какой-то хвост там что-то говорит? У меня-то нет…»
Глаза мои резко распахнулись, а мохнатые ушки, когда я встретилась взглядом с разъяренными изумрудными глазами Маору, сами собой пугливо прижались к голове.
— Проснулась, — язвительно процедил он сквозь зубы. — Убирай свой хвост, пока я его тебе не оторвал, — прошипел он и приподнял голову, отчего между нашими глазами осталось всего сантиметров пятнадцать. Мысли мои позорно разбежались в разные стороны.
Одни — просто в страхе кто куда. И я забыла, о чем он только что говорил. Другие, по численности их было больше, выиграли эту битву, выстояли противостояние в гляделки, и мои руки потянулись шаловливо к его шее, дабы приобнять и сказать ему на ушко какую-нибудь глупость…
Вот только вместо рук у меня опять были… лапы! Да что б вас всех!
— Я опять животное! — застонала я в отчаянье, глядя на свои пушистые мягкие лапки.
— Ты — наглое, вредное животное! — глаза мужчины опять блеснули злым изумрудным пламенем. — Ты разбудила меня!
— Я… — я отрицательно закачала головой изо всех сил. — Как? Я ведь спала! Если что — я не специально! Честно! Я ведь тебе обещала! — пищала я, пытаясь отползти от разозленного мужчины.
— Не знаю — специально или нет. Но отцепляй свой хвост. Я последний раз тебя предупреждаю, — осознав, что этот пушистый длинный изменник опять учудил какую-то жутчайшую гадость, из-за которой на меня сейчас злятся, я немного развернула голову, чтобы определить местоположение хвоста, и мне захотелось провалиться сквозь землю, рухнуть прямо на раскаленное ядро этой планеты и раствориться в небытие…
Если я хотела действовать тонко, красиво, не бросаясь в омут с головой, и, естественно, не виснуть на Мао… То эта падла меховая сразу пошла ва-банк! Чтоб его! Ненавижу! Да я сама его оторву на фиг, с корнем!
Глава 27
— Я не виновата, — просипела я стыдливо. — Это всё только он! Честно! Я с-с-сама его оторву, обещаю, как только руки появятся вновь — первым делом этим и займусь! Но сделать сейчас я ничего не могу. Он не то что меня не слушается, он вообще сам по себе всегда действует… — я обреченно закрыла глаза в желании притвориться трупом. Нужно было бы для общей картины ещё пасть приоткрыть и язык вывалить наружу, но, думаю, Маору точно бы не оценил мой «актерский» талант.
После этого я скатилась с мужчины и попросила его самого достать мой хвост. Я ведь не знаю насколько крепко это пиявка там присосалась: по какой-то причине я совсем не чувствовала свой хвост, словно он не был продолжением моего тела, и я побоялась что-то в районе ширинки оторвать.
Надо отдать должное Мао — вытягивая хвост из-под пояса, он его не оторвал. Но, судя по потемневшему от злости лицу, ему это очень хотелось сделать.
И, как только он освободил себя от пушистого вторженца, без просьб с моей стороны, снял с меня одежду, которая мне теперь опять была не нужна. Ну а я, опустив голову, спрыгнула на пол и молча поплелась «прихорашиваться». На самом деле мне просто было жутко стыдно, и оставаться с ним наедине пока было выше моих сил.