Темный властелин
Шрифт:
– Ну, и зачем же так кричать, мои дорогие? Давайте вы успокоитесь, и посмотрите на меня. А то грустно, когда такие мужчины и не уделяют мне ну ни капельки внимания....
Голос Беллы стал нежным и бархатным, сладким и тягучим, словно мёд, и при этом лёгким и воздушным. Аксин сразу узнал любовные чары, покорившие в башне Марка и Флереса. Ламия между тем подошла ближе к умолкшим пленникам, и протянула к ним руки. Лицо Беллы озарила мягкая, но при этом зовущая соблазнительная улыбка, её глаза блестели, как звёзды в морозную ночь.
– Вот так, мои хорошие, прекрасно, идите
Люди забыли об охватившем их только что ужасе, забыла о том, что их тела ещё не слушаются их из-за нарушенного верёвками кровотока, забыли о плене. Забыли обо всём.... Теперь они так же старались оказаться поближе к этой прекрасной девушке, неуклюже ползли вперёд на ещё не обретших чувствительность конечностях, не сводя восторженных глаз с Беллы.
– Аксин, вот, смотри, как надо реагировать на мою улыбку.
– Не сдержалась от маленькой шпильки ламия.
– А не так, как ты. Только и делаешь, что подозреваешь меня во всех смертных грехах.
– Очень смешно. Белла, ты только не перестарайся, а то этих ребят ещё надо допросить. Поэтому хорошо бы, чтобы у них в головах осталось ещё хоть что-то, кроме этой твоей улыбки.
– Ну, дай мне хоть немного побыть в центре мужского внимания....
– Белла, не капризничай.
Аксина нисколько не разозлили выходки демоницы. Он давно уже привык к ветреному характеру ламии, стал прощать её выходки, и вампирша активно этим пользовалась. Но при этом она чувствовала грань, через которую не стоило переходить, чтобы не вызывать излишнего раздражения юноши. Нет, она не боялась юного некроманта, вдруг получившего могущество тёмного властелина, просто Белла не хотела его огорчать. Между некромантом и демоницей протянулась ниточка дружбы.
– Ну, хорошо, Аксин, спрашивай их.
– Дружба дружбой, но ламия капризно надула губки.
– Злой ты, лишаешь меня невинных развлечений.
Не отвечая, Аксин с Флересом подошли к отходящим от магии вампирши людям. Любовные чары не полностью оставили их, позволяя думать и отвечать на вопросы, и не давая ужасу вновь охватить пленников.
Короткий разговор с пленниками заставил забеспокоиться практически всех в отряде, включая холодного и равнодушного ко всему Виллиса. Лишь Белла не обратила на слова людей никакого внимания. Оказывается, эта банда хозяйничала в окрестных лесах не одна. Несколько небольших групп постоянно охотились вдоль дорог, сея панику среди бегущих от войны людей. Причём эти разбойники были не местные. Судя по всему, это были отряды варваров, перед которыми ставилась задача нагнать как можно больше страху на и без того напуганных крестьян. И в каждом таком отряде был как минимум один волк-оборотень. В этой ложбине они иногда собирались, разговаривали друг с другом на своём грубом, каркающем языке. У варваров была одна задача - убивать как можно больше людей, при этом самим не попадаясь на глаза. Они охотились ночью или днём на небольшие отряды, вырезая всех, не оставляя свидетелей. А редкие пленники, что изредка попадались в логово разбойников, использовались для пищи волков-оборотней....
Это известие вывело из себя даже Леру, и она тут же предложила начать охоту на оставшиеся группы варваров.
– Это исключено.
– Оборвал пламенную речь Леры Флерес.
– Пока мы будем бегать за мелкими группами, варвары вторгнутся в империю, и тогда уже погибнет куда больше народу.
– Так что, они и дальше будут бесчинствовать?!
– Почему же? Будем в Иридисе, направим сюда солдат с поддержкой из боевых магов. Это против обычного воина волк-оборотень является грозной силой, а маг его быстро уничтожит.
– Да, только вот боевых магов у нас в империи не так уж и много.
– Задумчиво протянул Акрид.
– Вот для этого то мы и направляемся сейчас на древние земли.
– Флерес задумчиво посмотрел на Аксина.
– Скажи, а почему оборотни ели людей? У них что, диета такая? Никакого другого мяса они в рот не кладут?
– Оборотень может есть всё, что есть обычный волк. Или обычный человек, смотря в какой ипостаси оборотень находится.
– Так что они на людей кидаются? Твоя тьма заставляет?
– Тьма лишь раскрывает истинную сущность человека.
– Ничуть не обидевшись на слова и тон эльфа, произнёс Аксин.
– Хороший человек не потянется к тьме, а если по какой либо причине впустит её в себя, то не превратится в монстра. А если человек до этого был монстром, и лишь носил маску человечности, то тьма лишь сорвёт фальшь с его личины.
– Только поэтому все зомби и стараются поскорее перекусить ближайшим живым человеком?
– С сарказмом уточнил Флерес.
– Они что, и при жизни были скрытыми каннибалами?
– Не путай зомби с людоедом. Зомби в принципе не сможет ничего съесть, это мертвец. Просто у тех зомби, что восстали, есть только одна задача - убивать всё живое. При этом разума уже нет, остаётся только злоба и звериная сущность, которая, так или иначе, присутствует в человеке. Вот это существо и убивает так, как может.
– Только не говори, что хороший человек, если превратится в зомби, тут же начнёт собирать цветочки, писать слезливые стихи, и петь сонеты прекрасным дамам....
– Для начала он просто не станет зомби.
– Усмехнулся Аксин.
– Это почему?
– Слова юного некроманта заинтересовали весь отряд.
– Если в человеке звериная сущность слаба, то он не восстанет из мёртвых, как бы я не старался, какие бы силы тьмы не призывал.
– Аксин оглянулся, и, удостоверившись, что бывшие пленники их не слушают, а всё своё внимание направили на довольную ламию, тихо продолжил.
– Флерес, ты помнишь, как мы пробивались к крепости сквозь проклятые земли в Торзалии?
– Да я этот поход до конца своих дней не забуду.
– Помнишь, сколько нам встречалось зомби?
– Ну, не так уж их там было и мало.
– Усмехнулся эльф.
– На каждом шагу под ногами мешались.
– А сколько там погибло людей при штурме?
– продолжал допытываться Аксин.
– Сами же говорили, что там билась объединённая армия людей, эльфов, и гномов.
– Да, жуткая была бойня.
– Тихо произнёс Флерес.
– Многие тысячи погибли, чтобы сломать последний оплот некромантов.