Темный. Плохой. Дикий
Шрифт:
— Да.
— Итак, чья собака разгромила нашу собственность?
— Она не разгромлена, — кипятилась я. — Просто нужен небольшой ремонт.
Я вздрогнула, когда она захлопнула дверь, обнажая ободранную краску с другой стороны.
— Небольшой ремонт? Ты шутишь? Это жалкая пародия на квартиру.
— Не все так плохо! — прошипела я. — Просто немного изношено.
— Может быть, по стандартам твоей жилищной ассоциации для бедных это износ, но, поверь
— Тогда подай на меня в суд.
— Я не собираюсь подавать на тебя в суд, Софи, просто выселю.
— Ты же не серьезно. Из-за каких-то царапин на обратной стороне двери?!
— За уничтожение имущества и нарушение условий аренды. В правилах ясно говорится — никаких домашних животных, и, если читать между строк, то станет чертовски ясно, что такие люди, как он, здесь тоже не приветствуются
Наглость этой женщины вернула меня в реальность. Я уставилась в ее злобные глаза, и попробовала достучаться до долговязого подростка, скрытого под маской.
— Люди, как он? У тебя короткая память, Алекс. Люди в стеклянных домах…
Она поморщилась, чувствуя себя неловко.
— Это было много лет назад.
— Да, так и есть. Уверена, папа воспримет это так же.
— Ты не посмеешь! — усмехнулась она. — Это просто смешно.
— Как и это, — ответила я. — Это совершенно нелепо, и ты это знаешь. Папа пытается доказать свою точку зрения о том, что я не следую по прямой, как хорошая маленькая Хардинг, а выбираю не правильную карьеру. Но ты. Почему ты здесь, Алекс?
— Это моя работа.
— Прекрати нести чушь, — закипела я. — Мисс Лицемерной нужно долго и пристально посмотреть на себя в зеркало.
— Я была подростком, — прорычала она. — И я была благодарна тебе за помощь.
— Благодарна за мое благоразумие.
— И это тоже, — фыркнула она. — Черт возьми, Софи, неужели этот парень действительно так много для тебя значит? Папа никогда не согласится с этим, и ты это знаешь.
Мое сердце бешено колотилось.
— Я хочу, чтобы собака была здесь. Тебе придется сделать это.
— Собака? Ты серьезно?
— Абсолютно, — огрызнулась я. — Я исправлю повреждения, просто помалкивай, ладно? Как и я.
— Я сделала аборт, а не нарушила договор аренды. Вокруг было не так много людей, чтобы подавать официальные жалобы на мой провал.
— Тогда прояви изобретательность, — подчеркнула я. — Скрой это от отца.
Она бушевала, но я сохраняла спокойствие.
— Ладно! — наконец сказала она. — Я отделаюсь от жалоб на собаку, но ты сама разберешься с этим дерьмом в отношениях. Если папа узнает, тебя выселят, и, скорее всего, еще и похоронят.
— Я знаю об этом, — проговорила я.
Она поставила галочку в своем маленьком
— Насчет аборта, Джейсона, кокаина и всего остального. Спасибо. В то время я никогда не говорила этого должным образом.
— Не за что.
Она заговорщицки улыбнулась, наклонившись ближе, чтобы сделать признание.
— У меня тоже есть собака. Может быть, мы могли бы как-нибудь погулять с ними.
Она могла бы сбить меня с ног.
— Ты не похожа на собачницу.
— Как и ты, — ответила она. — У меня, конечно, породистая. Йоркширский терьер. Папа об этом не знает.
— Похоже, у всех нас есть свои секреты, не так ли?
— Разве не у всех семей так? — улыбнулась она. — Серьезно, если ты хочешь, чтобы все прошло гладко, пожалуйста, просто приходи на открытие Саусбанк. Это избавит нас всех от твоей проблемы, особенно папу.
Я кивнула.
— Я подумаю об этом.
Она обернулась в дверях, обронив мимолетный комментарий.
— На твоем месте, я бы пошла за ним. Парень выглядел так, будто ты вырвала его чертово сердце. Похоже, на завтрак он съел битое стекло, но ты его добила. Целиком и полностью.
Это было самое разумное предложение, которое я слышала от нее за последние годы.
***
Я звонила и звонила, расхаживая по квартире и до боли кусая ногти. Я оставила сообщения, которые он, вероятно, никогда не прослушает, просто так отчаянно хотела услышать, как он возьмет трубку.
— Каллум, мне очень жаль. Я облажалась, ладно? Это моя глупая семья, не ты. Я люблю тебя. Пожалуйста, вернись домой.
Ничего.
Я достала из шкафа его вещи и разложила на прежние места. У него не было ничего особенного, только пара футболок и запасные джинсы. Несколько странных носков и дезодорант. Я даже спрятала его зубную щетку для визита Алекс. Я достала ее из аптечки и положила обратно на полку. Черт, какой же я была сукой.
Я выбросила его цветы, чтобы их не было видно. Они уже завяли, потрепались и выглядели жалко. Я опустила их обратно в воду, желая, чтобы они выжили.
Они должны были выжить. Мы должны были выжить.
Когда к одиннадцати от него не было вестей, я вызвала такси. Я молча сидела на заднем сиденье глядя в окно и ненавидя себя за глупый выбор, который сделала, но еще больше ненавидя себя за то, что была такой трусихой.
Гараж был заперт и погружен во тьму, никаких признаков жизни. Я проехала дальше, выскочив у магазинчиков, а потом направилась пешком. Я понятия не имела, откуда искать, но в тот момент, когда отъехало такси, я почувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Это место было отмечено красным для посещения днем, приходить сюда после наступления темноты было безумием.