Тень Атамбаева над Киргизией

Верхотуров Дмитрий Николаевич

Даже более того, были разработаны предварительные планы. В 2014 году стало известно, что компания TBEA разработала предварительное ТЭО строительства ЛЭП 500 кВ из Киргизии в Китай. Предусматривалось несколько вариантов: от ЛЭП «Датка – Кемин», от Кара-Кечинской ТЭС (проект электростанции на углях Кара-Кечинского месторождения), или от Камбаратинской ГЭС-1. Экспорт электроэнергии предусматривался в размере не менее 2 млрд. квтч в год – это минимально экономически выгодный объем¹¹.

В свете подобных планов становится понятной и китайская щедрость, и китайская настойчивость. За возможность получать в год не менее 2 млрд. квтч, почему бы не дать кредит? Тем более, что кредиты стали бы впоследствии рычагом давления на киргизскую сторону, и Китай смог бы добиться очень выгодных для себя цен на импортную электроэнергию. Не говоря уже о том, что ввиду очень вероятной невозможности для киргизского правительства погасить кредит деньгами, Китай бы внес предложение, также «максимально выгодное», погашать кредит поставками электроэнергии. И от такого предложения нельзя было бы отказаться.

Таким образом, ЛЭП «Датка – Кемин» в действительности была «первой ласточкой» большого китайского проекта по обеспечению Китая киргизской гидроэнергией, в первую очередь, конечно СУАР КНР (чем и объясняется, что на закладку этой ЛЭП, объявленной как стратегической для Киргизии, приехал заместитель председателя правительства СУАР КНР Ши Даган). TBEA была генеральным исполнителем этого плана, и тогда ясно, почему китайские представители, в частности Посольство КНР в КР, так активно продвигало именно ее участие. Компания должна была построить, укомплектовать собственным оборудованием (профиль TBEA – это как раз производство энергетического оборудования: кабелей, трансформаторов и другого оборудования), и… контролировать работу этой системы. Хотя об этом не сказано ни слова, тем не менее, маловероятно, чтобы китайцы упустили возможность технического контроля над этой весьма важной для них энергосистемой.

Итак, ЛЭП «Датка – Кемин», построенная на китайские деньги и китайской компанией, вовсе не была достижением Киргизии и президента КР Алмазбека Атамбаева. Это достижение китайской дипломатии и китайского зарубежного бизнеса. И стратегической эта ЛЭП была вовсе не для Киргизии, хотя, конечно, республика получила некоторую пользу от ее строительства и ввода в эксплуатацию, а для Китая – как первая очередь целой системы электростанций и ЛЭП в Киргизии, которые должны были поставлять электроэнергию в западные районы Китая.

Глава вторая

Как Атамбаев боролся за энергетическую независимость Киргизии

Атамбаев, конечно, понимал, что открытое провозглашение планов столь тесного и долгосрочного сотрудничества с Китаем вряд ли найдет поддержку в киргизском обществе. Потому он еще при закладке ЛЭП «Датка – Кемин» сочинил версию об «энергетической независимости» Киргизии, и в своей речи по случаю начала строительства заявил, как цитировало «Международное радио Китая»: «Реализация проекта строительства линии электропередачи «Датка-Кемин» и подстанции Кемин – это начало создания энергетической независимости Киргизии. Этот проект позволит увеличить надежность электроснабжения потребителей, обеспечить потребление электроэнергии без ограничения, создаст наше внутреннее энергетическое кольцо и обеспечит выдачу мощностей с новых гидроэлектростанций. Энергетическая независимость – это один из главных шагов на пути к независимому, экономически сильной Киргизии. Пользуясь случаем, я хочу поблагодарить правительство Китайской Народной Республики, это братская поддержка великого китайского народа, и мы это должны помнить»¹².

Этот тезис об «энергетической независимости» потом повторялся неоднократно, вплоть до того момента, когда в Киргизии стали подводить итоги правления Атамбаева. Подчеркивалось, что республика после строительства этой ЛЭП не должна больше платить Узбекистану за транзит электроэнергии с каскада ГЭС в Бишкек и на север, экономит валюту, не зависит от своеволия соседнего государства и так далее.

Благостную картину достижения «энергетической независимости» Киргизии портит только Национальный статистический комитет КР, чьи данные показывают, что за время правления Атамбаева ситуация развивалась в точности наоборот – Киргизия утратила свою энергетическую независимость. Республика в последние годы правления Атамбаева стала нетто-импортером электроэнергии.

В 2011 году, когда Атамбаев пришел к власти, Киргизия производила электроэнергии больше, чем потреблял, что позволяло ему осуществлять экспорт электроэнергии. Но уже в 2015 году, когда, по уверениям Атамбаева, республика обрела «энергетическую независимость» путем строительства на китайский кредит ЛЭП «Датка – Кемин», Киргизия стала производить меньше электроэнергии, чем потреблял, что заставило его прибегнуть к импорту. Это показывает электроэнергетический баланс Киргизии за 2011-2015 годы¹³:

Млн. квтч

2011

2012

2013

2014

2015

Производство

15158

15168,3

14011,4

14371,5

13016,6

Потребление

12370,4

13579,8

13665,8

14785,3

13580,2

Импорт

6,6

–

29,6

286,2

745,8

Экспорт

2794,2

1588,5

375,2

77,4

182,2

Из этой таблицы видно, что Атамбаев принял республику в качестве нетто-экспортера электроэнергии, причем экспорт был достаточно большого объема 2,8 млрд. квтч. Уже в 2015 году Киргизия стала зависимой от импорта, и ей не хватало 564 млн. квтч.

Даже официальная статистика оказывается весьма неутешительной. Еще нужно указать, что статистические данные не сходятся с заявлениями энергетиков. Например, для 2014 года Нацстаткомитет указал импорт в объеме 286,2 млн. квтч, тогда как министр энергетики и промышленности КР Кубанычбек Турдубаев заявил, что импорт в том же 2014 году составил 334 млн. квтч¹⁴. Далее, в статданных импорт для 2015 года указан в размере 745,8 млн. квтч, тогда как по словам директора Госагентства по регулированию топливно-энергетического комплекса Таалайбека Нурбашева и председателя Комитета Жогорку Кенеша КР по ТЭК и недропользованию Кожобека Рыспаева, импорт в 2015 году составил 1,119 млрд. квтч¹⁵. Если это правда, то такой объем импорта составлял 8,4% к производству электроэнергии.

Само понятие энергетической независимости, все же, подразумевает, что республика сама себя обеспечивает всеми видами необходимой энергии, в первую очередь, конечно, электрической. Собственно, в течении многих лет, еще с правления президента Киргизии Аскара Акаева, никому и в голову не приходило подвергнуть энергетическую независимость Киргизии сомнению. Республика всегда рассматривалась как крупный экспортер электроэнергии, способный участвовать в крупных международных энергетических проектах, вроде проекта CASA-1000. Гидроэнергетические ресурсы и запасы угля (подтвержденные по состоянию на 2013 год запасы составляли 1,3 млрд. тонн угля) делали энергетическое будущее Киргизии в определенном смысле безоблачным. Единственное, в чем республика испытывала нехватку, так это в инвестиционных ресурсах для строительства новых электростанций, в первую очередь для капиталоемких ГЭС. Но и здесь Киргизия была в довольно выгодной ситуации, поскольку многие страны и многие компании проявляли интерес к киргизской энергетике.