Тень демона
Шрифт:
— Это что, клинопись? — вслух размышляла я, хотя никогда не видела прежде, чтобы ее использовали. Другие символы были понадерганы из французского, немецкого и латыни. Я бросила монету и услышала щелчок, хотя не успела нажать ни на одну кнопку.
Позади меня свет в зале стал менее ярким. Голоса стали громче, а из бара послышались недовольные возгласы, когда современная музыка сменилась древней мелодией, исполняемой на барабанах и флейтах. Я сморщила нос, подумав, что чей-то ужин пахнет как навоз, и, обернувшись, удивленно замерла. Ничего себе.
«Большинство фамилиаров
Клиенты, сидящие на грубо отесанных скамьях, один за другим стали изменяться, вспышки безвременья прокатывались по ним, оставляя их одетыми в свободные мантии и сандалии. В своем деловом костюме я казалась здесь совсем не к месту.
— О, да во имя слияния двух миров! — закричал Дали, одетый в новую черную мантию, вырвавшись из темно-бордовой палатки, которая когда-то была его кухней. — Кто, черт побери, поставил Месопотамию? Вы знаете, как трудно правильно приготовить ягненка? — закончил он, затормозив, когда увидел меня, стоящую перед музыкальным автоматом в колготках и фабричной ткани.
Смутившись, я посмотрела на Ала. Он тоже успел переодеться в сандалии, а из-под его золотой накидки были видны голые ноги. Величественная и уверенная, Тритон откинулась возле него на подушке с серебряным кубком в руках, который она подняла в мою честь. Ее волосы превратились в украшенные бисером косички, а глаза были подведены темной краской.
— Ал! — с красным лицом закричал Дали. — Она вписывается в обстановку, или вы уходите.
Ал усмехнулся и послал мне воздушный поцелуй. Я задрожала, когда ветер с силой ударил в меня, и обтягивающий серый костюм на мне сменился мантией, насыщенной золотым, фиолетовым и красными цветами. В ткань были вшиты небольшие зеленые камушки, и я почувствовала, как новый вес комфортно ложиться на плечи.
— Мило, — произнесла я, придерживая рукой головной убор, и наклонила голову, чтобы рассмотреть сандалии. Фу, оказалось, что мои волосы были смазаны маслом и приглажены к голове. У меня уйдет вечность, чтобы смыть все это. Но я вписалась в обстановку, и, нахмурившись, Дали отвернулся и ушел в свою палатку. Было слышно, как он кричит там на официантов.
Итак, я месопотамская принцесса. Пульс ускорился, пока я возвращалась к нашему столу под свист толпы и пару комплиментов оттуда, где раньше находился бар. Все, кто был там теперь, сидели на песке возле огромного костра под открытым небом. Вместо закуски официант начал разносить деревянные чаши и плоские тарелки от второго горящего костра, и, видимо, немногие заказали ягненка.
— Интересный выбор, — сказал Ал сухо, когда я обошла скамейки и подушки, на которых сидело высшее руководство, и опустилась на гладкий, обтесанный кусок дерева.
Тритон опустила на стол свой потускневший серебряный кубок.
— Мне больше нравится Месопотамия, — сказала она беспечно. — Намного легче отличить богатых от неимущих, — улыбаясь, она по-королевски махнула Брук, приказывая принести нам поднос с сыром и тонких пресных лепешек, — и подражателей.
— Не обязательно быть такой язвой, Тритон, — ответил Ал, затем кивнул на Брук, которая теперь была одета в лохмотья. — Видишь, я же говорил, она молодец. Требуется необычайно опытный фамилиар, чтобы создать резервный запас всех изменений, которые требуются, чтобы работать в этом месте. В напряженный день может происходить до трех изменений реальности в час.
— Три изменения? — переспросила я, начав понимать, почему он не волновался из-за отсутствия меню. Что принесут, то и будет на обед. — Значит, Брук должна сама изменять внешность? Это не происходит вместе с рестораном?
Ал пробормотал ответ, схватив кусок хлеба, когда Брук подала его на стол.
— Тритон, можешь припомнить, когда здесь последний раз была Месопотамия?
— Я даже не помню, когда последний раз я была здесь, — ответила Тритон, и я нервно улыбнулась, отнюдь не уверенная, шутит она или нет.
— Так все эти кнопки — это различные внешние виды ресторана? — спросила я, посмотрев на музыкальный автомат, теперь полностью неуместный, как британский телефон-автомат на палубе Титаника.
Ал слегка склонил голову и выпил стакан красного вина.
— Это воспоминания, — объяснил он, глядя на Тритона. — Кроме последнего, у нас не было нового уже тысячу лет.
Тритон нахмурилась и кинула в него виноградинкой.
— Я уже официально принесла свои извинения, — пробормотала она. — Во всем виноват Ку’Сокс.
— Ку’Сокс, — выдохнула я, схватив что-то похожее на крекер тысячелетней давности, и задумалась — а может, Ал создал эту реальность? Я не представляла, какое именно отношение имел Ку’Сокс к недостатку воспоминаний в «Дальянсе». Возможно, он сломал музыкальный автомат. Он, уж точно, сломал всю мою жизнь. Он и Трент. Глупый эльф.
«Можешь вызвать меня хоть сейчас, Айви».
— Держись подальше от Ку’Сокса, Рэйчел, — произнес Ал, наполняя мой пустой стакан из мягкого бурдюка.
Я сморщила нос. Я ни за что не буду пить то, что вылилось из мешка, покрытого мехом его прежнего владельца.
— Да без проблем, — ответила я. — Кроме того, последний раз, когда я его видела, он сбежал в другую реальность, и какие шансы, что он вообще решит вернуться сюда?
Тритон сделала глоток из своего серебряного кубка, пальцами играясь с пламенем свечи.