Тень Копья Оро

Моури Эрли

— Что вы, капитан ржавого корабля, себе позволяете! — вскакивая с кресла, вскричал Леглус.

— Капитан Быстров просто напомнил вам о понятии «честь» и ваших прямых обязанностях, — холодно сказал Саолири. — Скажите, маркиз, как же случилось, что в момент гибели корвета только вы и несколько человек из вашего ближайшего окружения смогли добраться до орбитального бота? Неужели из ста семидесяти человек экипажа к ангарам не оказалось никого ближе вас?

— Хорошо, я наберусь терпения и перескажу печальную историю еще раз, — Леглус втянул побольше воздуха в грудь, не сводя гневного взгляда с Быстрова. Он был уверен, что недоверие герцога и все неприятности, свалившиеся на его голову в последние часы, происходят из-за вездесущего отпрыска Исифиоды.

— Когда пирамида атаковала нас, я

был на пути в рубку, чтобы яснее понять ситуацию и принять наилучшее решение совместно с капитаном Роэйрином, — как можно более внятно проговорил маркиз. — Мои люди следовали за мной, чтобы пресечь возможные беспорядки: на верхнем уровне корабля горело несколько отсеков, начиналась неразбериха и паника. К рубке нам пришлось пробираться через разорванные панели между переборками. Когда мы взломали двери рубки фауззером, то увидели: там уже никого нет в живых. Понимаете, герцог? Ни-ко-го. Капитан Роэйрин лежал на управляющей консоли с разбитой головой. По полу взрывом разбросало старших вахты. Рубку наполнял дым, большинство экранов погасло, внутренняя связь не работала, да и в ней не было смысла — хвост корвета оторвался, а в головной части не осталось в живых ни одного звездолетчика. Мы обошли несколько раз коридоры, отсеки, даже те, что были разгерметизированы, в надежде найти кого-нибудь из техников, дежурных огневых расчетов или сервисных служб — все были мертвы. Нам ничего не оставалось, как вскрыть двери в ангар и воспользоваться орбитальным ботом.

— Трогательная история, — рассмеялся Глеб. — У меня слезы на глаза наворачиваются, когда я представляю, как господин Леглус идет по обреченному кораблю от отсека к отсеку, надеясь найти кого-нибудь в живых, а ему встречаются только трупы и трупы. Я едва не разрыдался, представив вас в затянутой дымом рубке, и в жутком расстройстве глядящего на мертвого капитана Роэйрина. Вот только одна загвоздка: нам известна другая версия тех же событий.

— Уж не от агентов «Холодной Звезды»? Я не сомневаюсь, что вы с ними давно находитесь в теплом понимании, — маркиз приблизился на шаг к Быстрову.

— От участника тех событий, — мрачно сказал герцог. — Того человека, которого вы видели мертвым в рубке собственными глазами. Попрошу вас, капитан!

Услышав шаги за спиной, Леглус резко повернулся. В непривычной для пристианцев одежде он не сразу узнал Роэйрина. Но через несколько секунд лицо маркиза стало серым и твердым как погребальная маска, растопыренные пальцы свело судорогой, а из груди вырвался хриплый возглас:

— Вы здесь, мертвец-капитан?!

— Да господин Леглус, вернувшись за вами из Краака. Пройдя по дну темной бездны, я здесь, чтобы сказать правду, — Роэйрин стал посреди каюты под светильником из сапфировых призм, бросавших на лицо синий отблеск.

— Какую правду? Правду, выгодную вам? Капитану Быстрову? «Холодной Звезде», против которой я боролся столько лет во славу империи?! — маркиз обернулся к Саолири, но в туже секунду окончательно понял, что ему не получить поддержки от бывшего соратника. На этом проклятом корабле, появившемся так неожиданно, так некстати, словно перст злого рока, он был совсем один.

— Правду о том, как вы расстреляли караульных возле ангаров, завладели ботом и покинули гибнущий корабль, отрезав путь к спасению многим. На вашей совести, маркиз, жизни десятков людей с корвета «Хорф-6», — произнес герцог Саолири. — Правду о том, что вы отдали капитану Роэйрину команду на уничтожение дальнего разведчика «Тезея», вопреки директивам, полученным от меня и согласованных с герцогом Флаосаром. Правду о том, что вы самолично хотели решить судьбу наследницы престола, а именно убить ее. О том, что вы ничего не сделали для спасения «Ока Арсиды», и еще о том, что вы взорвали бомбу в людных кварталах «Сосрт-Эрэль», что значительно испортило отношения империи и свободных миров. Это неполный список ваших преступлений, но даже некоторых из названых мной достаточно, чтобы отправить вас в пожизненную ссылку на одну из необжитых планет или приговорить к смерти. Сегодня же по моему приказу офицер службы Долга и Права приступит к допросу вашего верного последователя Голиарса — возможно всплывет что-то еще, неприятное для вас.

— Герцог, знаете какая между нами

разница? — Леглус улыбнулся акульей улыбкой. — Я — подданный империи. А вы переметнулись в какой-то непонятный союз. Вы не имеете права меня судить.

— Возможно, не имею. Я даже к этому не стремлюсь, — Саолири, сложив руки на груди, с полминуты спокойно смотрел на Леглуса. — Как подданного империи пусть вас судит императрица — госпожа Ариетта, которую вы так старательно пытались уничтожить. Получилось так, что капитан Быстров в ближайшее время направляется для встречи с ней. Вот вы и полетите на его корабле.

— Вы с ума сошли! — вскричал Леглус, не сдерживая ярость. В его помутившемся сознании вспыхнула мысль: лучше погибнуть здесь и сейчас, чем в жалком унижении перед Ариеттой. «Здесь и сейчас! — беззвучно повторил он, глядя на лежавшую рядом с Быстровым 'Сатату».

Он бросился вперед, стремясь завладеть винтовкой и унести с собой в бездну хотя бы одного из ненавистных ему людей. Глеб ожидал его выпада отчаянья и встретил пристианца ударом ноги. Тяжелый сапог врезался в подбородок, и замершему в двух шагах Роэйрину показалось, что он услышал хруст челюсти маркиза. Без чувств Леглус рухнул на пол, скользнув пальцами по прикладу винтовки и уронив угасающий взгляд на строгое лицо Саолири.

— Был человек и пропал человек, — герцог сокрушенно качнул головой. — Господин Быстров, — не имел возможности спросить вас ранее: вы не возражаете против пассажира по пути до Присты?

— Почему бы не помочь беспомощному человеку добраться скамьи имперского правосудия, если он так туда стремится? — Глеб представил, как обрадуется Ивала Ваала неожиданному попутчику, имея с маркизом особые счеты. — К тому же выдача преступника такого масштаба — отличный дипломатический ход, — капитан «Тезея» с хитрецой улыбнулся. — По моему мнению, начиная диалог с Ариеттой с выдачи ее несостоявшегося убийцы, вы поступаете мудро. Я думаю, это оценит даже Каилин.

— Я опасаюсь, не будет ли у вас с ним проблем во время перелета, — Саолири встал, глядя сверху вниз на распростертого маркиза. — Учитывая его агрессивный настрой, хочу предложить нескольких бойцов из Серебряных Птиц для его конвоирования.

— Много ему чести. Ивала Ваала быстро научит маркиза учтивости, — Быстров закинул за плечо «Сатату» и ощутил, что ему хочется оказаться на «Тезее». Скорее и без всяких Серебряных Птиц.

** *

Получив дозу успокоительного, господин Леглус валялся на креслах в полном беспамятстве. Ивала поначалу обворачивалась к нему и с садистским удовольствием похлопывала по щеке — он реагировал лишь нервным вздрагиванием ресниц. В конце концов галиянка потеряла интерес к пассажиру, должному скрасить перелет к Присте, и начала с большим вниманием слушать разговор Быстрова и Шурыгина.

Пока катер неторопливо восходил к орбите «Тезея», Сашка рассказывал о месяцах, проведенных под опекой «Каракурт». Сначала где-то в Подмосковье в небольшой, отлично оснащенной лаборатории с тюремным режимом, затем на базе близ Новосибирска. Туда его перевели в конце января, когда закончились биологические эксперименты над захваченными пристианцами, едва не убившие капитана «Хорф-6». По мнению Шурыгина, руководство «Каракурт» в первую очередь принялось искать вирусное оружие против пристианцев. Возможно, на этот путь «Каракурт» подтолкнул Орнох Варх, подсовывая ложную информацию о скором вторжении имперских сил. А может быть у высших чинов «Каракурт» что-то перевернулось в голове, и они решили, что массовое вторжение может остановить только оружие массового поражения с особыми свойствами, обладать которым они торопились изо всех сил. Параллельно, конечно, шли исследования частей «Хорф-6», неокомпозитных структур для брони, нейрокомпьютерных сетей и устройств плазменной компрессии. Много научных ресурсов было брошено на понимание электрогравитационных принципов, квазиэнергетики, энергетики плотных потоков и природы гиперионных взаимодействий — достаточно много информации об этих вещах удалось вырвать из пристианцев под пытками и гипнотическим воздействием. Но настоящий прорыв случился, когда на базу «Каракурт» доставили две большие группы ученых, собранных в разных институтах России и Беларуси.