Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942-1943
Шрифт:
Пелагея Паршина потом вспоминала: «За нарушения устава карали по всей строгости военного времени. Даже если встал в строй или явился по тревоге без пилотки, могли посадить в яму, исполнявшую роль гауптвахты. Бывало, что во время тревоги хватали сапоги и пилотку в руки, бежали на свое место, а уже потом одевались».
Таким образом, накануне лета Горьковский корпусной район ПВО вновь получил многочисленное пополнение в лице необстрелянных и неопытных девчонок.
Между тем в ночь на 27 мая прозвучал первый тревожный звонок. Одиночный немецкий бомбардировщик совершил налет на Кулебакский металлургический завод, сбросив на него двадцать пять зажигательных бомб. В результате на предприятии возникли восемь очагов пожаров, и цеха получили некоторые повреждения. При этом посты ВНОС прозевали этот самолет, приняв его за советский. Впоследствии, чтобы оправдать свою беспечность, было объявлено, что немцы бомбили Кулебаки на трофейном самолете! [37]
37
Окороков В.Н. Указ. соч. С. 83.
Глава 3
Две смерти Кармен
«Это пахло новым наступлением»
Тем временем в мае германские бомбардировщики проводили серию непрерывных налетов на железнодорожные узлы, вокзалы и станции в прифронтовых районах с целью парализовать железнодорожные перевозки в рамках подготовки наступления на Курской дуге. Апофеозом этой акции стала операция «Кармен» – массированный авиаудар по железнодорожному узлу в Курске.
Название было выбрано не случайно. В опере Жоржа Бизе, которую публика впервые увидела в 1875 году, в четырех актах разыгрывается драматичная история любви, заканчивающаяся трагедией. Главный герой – Хосе убивает свою возлюбленную. Операция «Кармен» была спланирована как серия из четырех комбинированных массированных налетов с участием пикирующих, обычных бомбардировщиков, а также штурмовиков и истребителей-бомбардировщиков. Итогом «драмы» должно было стать полное уничтожение крупного транспортного узла.
Первый налет был произведен на рассвете 2 июня. В частности, пикирующие бомбардировщики из II./KG51 «Эдельвейс» взлетели с аэродрома Брянск. Среди них был и Ju-88A-4 9К+JN Ханса Гроттера. Согласно записям в его летной книжке, самолет поднялся в воздух в 02.50 по берлинскому времени, а в 04.45 вернулся обратно после 115 минут полета [38] .
Во втором, состоявшемся в 7.20 по берлинскому времени, участвовало 55 самолетов, в том числе 20 ВМ10 из I./ZG1, 11 Ju-88A из III./KG1 «Гинденбург», 24 Не-111 из II./KG4 «Генерал Вефер» и несколько FW-190А из штабной эскадрильи JG51 «Мёльдерс». Причем последние тоже использовались отнюдь не в роли истребителей, а сбрасывали бомбы.
38
Fligerbuch Hans Grotter. S. 102–103.
Аэрофотосъемка, сделанная вскоре после бомбежки самолетом-разведчиком Ju-88D из 4-й эскадрильи Aufkl. Gr.11, показала, что вся территория узла охвачена пожарами, а на путях горят сразу несколько эшелонов.
После этого последовал еще один удар, а затем в ночь на 3 июня массированный ночной налет. Это была одна из крупнейших операций такого рода с начала войны, в результате которой железнодорожный узел Курск был практически стерт с лица земли [39] .
По советским данным, было сбито аж 145 немецких самолетов разных типов, хотя на самом деле люфтваффе потеряли только пять бомбардировщиков и один истребитель:
39
Gundelach K. Op. cit. S. 228, 238.
– He-111H-6 W.Nr. 7315 унтер-офицера Шрея из 6-й эскадрильи KG4 был подбит зенитной артиллерией. Однако его экипажу удалось дотянуть до линии фронта и выпрыгнуть с парашютами;
– Не-111Н-6 W.Nr. 7052 унтер-офицера В. Кретчмера из 3-й эскадрильи KG27 был подбит советским истребителем и совершил вынужденную посадку на советской территории. При этом сам Кретчмер сумел перейти линию фронта и выйти к своим, бортмеханик обер-ефрейтор Х. Грусс утонул при переправе через реку, остальные члены экипажа пропали без вести;
– Ju-88A-4 W.Nr. 4441 из 8-й эскадрильи KG1 был сбит истребителем, экипаж пропал без вести;
– Ju-88A-4 W.Nr. 4435 из III./KG1 был сбит зенитной артиллерией, экипаж пропал без вести;
– Не-111Н-11 W.Nr. 110074 из 9-й эскадрильи KG55 был сбит истребителем, экипаж пропал без вести;
– Bf-109G-4 W.Nr. 19356 из 6-й эскадрильи JG3 был сбит истребителем, пилот пропал без вести.
Еще как минимум два истребителя-бомбардировщика: Bf-110F-2 W.Nr. 2701 и Bf-110G-2 W.Nr. 5212 из I./ZG1 были атакованы советскими истребителями, однако сумели с тяжелыми повреждениями вернуться на аэродром Ледня.
А командование люфтваффе в эти дни заканчивало подготовку к крупнейшей стратегической операции с начала войны на Восточном фронте. Высокий уровень подготовки экипажей бомбардировщиков, только частично укомплектованных молодежью с малым фронтовым опытом, давал высокие шансы на успех. В течение прошедших полутора лет самолеты дальней разведки сделали огромное количество аэрофотоснимков всех городов Поволжья и их промышленных предприятий, так что уточнить расположение целей и выработать полетное задание не представлялось трудной задачей. Кроме того, у многих пилотов за плечами уже был опыт налетов на Горький и другие города, проводившихся в 1941–1942 годах.
Основной объект атаки – Горьковский автозавод – находился на левом берегу Оки на юго-западной окраине города. Само предприятие занимало площадь примерно в четыре квадратных километра, но вокруг него на огромной территории находились всевозможные вспомогательные и транспортные объекты, а также жилые поселки, которые тоже следовало разрушить. Уязвимым местом промышленного комплекса был единственный водозабор, с которого поступала вода в цеха и жилые кварталы.
Данные, полученные от разведки, позволили разработать детальный план первой атаки. Сначала над Горьким должны были появиться «Хейнкели» специализированной авиагруппы I./KG100 «Викинг», которым предстояло выполнять роль цельфиндеров. После обозначения цели осветительными бомбами вторая волна бомбардировщиков должна была поразить водозаборную станцию и основные узлы водопровода в районе автозавода. Далее следовал удар зажигательными и фугасными бомбами непосредственно по производственным корпусам. На большинстве самолетов был установлен новый высотный прицел Lotfe 7D, который позволял производить прицельное бомбометание с больших высот, в том числе ночью.
В преддверии первого налета на аэродромы Олсуфьево, Сещинская, Брянск, Орел-Вест, Карачев было завезено большое число всевозможных авиационных боеприпасов. Тяжелые зажигательные бомбы, мины ВМ1000, фугасные бомбы весом от 50 до 2000 килограммов, осколочные 70-килограммовые бомбы и обычные кассетные коробки, представляли, на взгляд наземного персонала, «весьма изысканную коллекцию» [40] . Были подготовлены и большие запасы горючего.
Командование люфтваффе позаботилось и о прикрытии баз бомбардировщиков от ударов советской авиации. Большинство из них находились в непосредственной близости от линии фронта и были досягаемы для атак штурмовиков. На полевых аэродромах в районе Орла базировались I., III., и IV./JG51 «Мёльдерс». Первая группа эскадры была полностью оснащена истребителями «Фокке-Вульф» FW-190, вторая – «Мессершмиттами» Bf-109, а третья – и теми и другими. Здесь же находилась испанская эскадрилья 15./JG51. Там же базировались откомандированные с ленинградского участка фронта I. и II./JG54 «Грюнхерц», воевавшие на FW-190А. Таким образом, для ПВО аэродромов бомбардировочной авиации могли быть привлечены пять истребительных авиагрупп.
40
Dierich W. Op. cit. S. 306.
Надо отметить, что, в отличие от планировавшейся вермахтом операции «Цитадель», советское командование в данном случае понятия не имело о планах люфтваффе. В мае разведка получила данные о якобы готовящемся массированном налете на Москву. Называлась даже примерная дата – 5–6 июня. Утром 2 июня после долгого перерыва над Москвой на высоте 8000 метров появился немецкий самолет-разведчик Ju-88D. На перехват были подняты многочисленные истребители, в том числе два МиГ-3 из 565-го иап ПВО, базировавшегося на аэродроме Кубинка. Используя наведение с земли с помощью РЛС, младшие лейтенанты Сырейщиков и Мазуренко сумели осуществить перехват, внезапно атаковав «Юнкерс» со стороны солнца. Однако этого оказалось недостаточно, и разведчик продолжал полет, уходя в сторону линии фронта. В то же время МиГ-3 Мазуренко попал в турбулентный поток, идущий от винтов Ju-88, и свалился в штопор.