Тень Пса
Шрифт:
Сивый кивнул и на автомате крикнул в ответ:
— Так точно! — а потом, как ни в чём не бывало, снова зашептал мне, — У нас солдаты-чернолунники говорят, что начались Последние Времена…
Эвелина впереди встрепенулась, кинула на нас обеспокоенный взгляд. Покосилась вверх, на Пробоину, и опять прикоснулась к груди, где был спрятан мешочек со «знамением».
Наверное, думает о своей Незримой…
— Последние времена наступят, когда сюда великолунцы притащатся, — зарычал Хомяк, обернувшись, — Вы со своими Чёрными Лунами совсем
Сивый замолчал, почуяв, что дальше Хомяка лучше не злить…
***
После кирпичных зданий Каменного Дара армейские шатры показались какими-то чужеродными, но здесь солдат было гораздо больше, чем в городе. Создатели этого военного лагеря наверняка хотели, чтобы рекруты сразу прочувствовали вкус настоящей солдатской жизни.
Да, тут были просто спартанские условия. И я бы даже похвалил эту армию, вот только мой намётанный глаз сразу подхватил не очень хорошие детали.
Обычно в слаженном армейском механизме каждый винтик, каждая шестерёнка заняты своим делом. Незамученный солдат, как говорится, опасен, и в первую очередь для самого себя.
Здесь же очень много вояк шлялись без дела, а некоторые вообще спали в тени палаток, просто скинув верхнюю куртку. И я бы ещё понял, будь это лагерь на самом фронте, когда в передышке между боями уже не до соблюдения устава.
Но я видел за палатками, что почти все тренировочные плацы заросли травой. Видел ржавые кучи магострелов возле некоторых обветшалых деревянных зданий — судя по всему, складов.
Никто не муштровал строевой подготовкой целые роты, не раздавались со всех сторон слаженные «речёвки», да и гомон над этим лагерем больше напоминал базар.
Всё это я успел рассмотреть, пока меня тащили к лазарету, где целитель обещал «подлатать» ещё ноги.
***
Когда мы прибыли в часть, всё разрешилось для меня самым лучшим образом. Ну, настолько лучшим, насколько могло быть.
Во-первых, капитана Требухи не оказалось на месте. Скорее всего, из-за разрушений в Межедаре ему пришлось сорваться туда.
Хромой всё порывался броситься в город, искать своих маму или папу. Я не был уверен, что это хорошая идея, но Хомяк пообещал пацану, что попробует узнать, свериться со списками, и тот успокоился.
Чернолуннице никто не препятствовал передвигаться по военной базе, и Эвелина, схватив мальчишку, сразу же направилась к отцу Афанасию. И хоть бы парой слов со мной перекинулась…
Я с лёгкой обидой смотрел, как Избранница с пацаном быстрым шагом шли мимо армейских серых палаток к бревенчатой избушке, над которой высился покосившийся шпиль. На конце его был закреплен чёрный круг с золотой каймой, знак Детей Чёрной Луны.
Позолота уже слегка выцвела, да и сама избушка явно требовала ремонта. Впрочем, на фоне заплатанных шатров, в которых располагались солдаты, церковь выглядела ещё вполне прилично.
Меня же посадили на землю возле одной из палаток, в которой скрылся
— Да, вылунь, вижу твой взгляд, — Хомяк присел рядом и стал набивать табак в трубку, — Я и сам не рад здесь оказаться.
— А как же так получилось? Вроде в Маловратске-то вы на хорошем счету были, да и комендант Городецкий мужик вроде не плохой.
Сержант усмехнулся, но ничего не ответил, продолжая посматривать, как у палатки напротив несколько солдат на бочке резались в карты. Да, если б у нас в корпусе псиоников офицеры запалили за таким…
Потом он поднял глаза и, махнув головой в сторону, указал незнакомым мне солдатам удалиться. Те размашисто кивнули и, явно обрадовавшись, поспешили скрыться между палатками.
С нами остался один только Сивый…
— На хорошем счету, говоришь? — проворчал Хомяк, поджигая трубку палочкой с пирусом, — Это армия, вылунь. Нам приказали, мы делаем.
— Ха, на хорошем счету, — Сивый чуть не сплюнул, — Ну, капитан Городецкий-то начальник неплохой, но прогнулся он под этим Плетнёвым.
Хомяк кивнул:
— Как Плетнёвского сынка… кхм… кто-то там пришил, — он покосился на меня, потом переглянулся с Сивым, — так папаня свихнулся там, царский советник хренов. Сынка посмертно чуть ли не в герои Красногории возвёл, там ему кучу званий отсыпали, площадь в его честь назвали…
— А мы-то видели там, у Вертуна, какой он герой, — зло бросил Сивый, — И всё-таки молодец тот, кто шею ему свернул.
Я скромно потупил глазки в пол. Оба вояки меня узнали, и прекрасно были осведомлены, что за Пустой навёл шороху в ту ночь в Маловратске. И с Фёдором Громовым они меня видели, да и наверняка описание моё получили.
— За наших ребят, — Хомяк затянулся и задумчиво выдохнул, — которые погибли за сраную лунную кровь… Я бы за них и сам ему шею свернул.
— И папане заодно, — Сивый подмигнул мне.
Я усмехнулся, вспоминая, как Плетнёв-младший сбежал из окопа с солдатами. Как боевой маг, он должен был оказать им поддержку.
Так вот, значит, почему Хомяка и Сивого сюда сослали? Потому что видели момент позора сына главы Лунного рода, главенствующего в Маловратске?
Я прекрасно помнил капитана Городецкого, как он в кабинете магистра распинался за своих солдат и орал на холёного Ростислава Плетнёва, а тот грозился своими связями.
Хомяк вырвал меня из воспоминаний:
— Искали они какого-то Ветрова… И до сих пор ищут, да, Сивый?
— Точно, Ветров это какой-то был. Или Вепрев? А, одна лунная хрень, я и не помню, как он выглядел…
— Ну, и пусть ищут. Нам-то с Василием Пёсиным какое до этого дело? — и Хомяк, заговорщицки подмигнув, вдруг протянул мне мои документы.
Я, слегка удивился. За всю дорогу мне не пришло даже в голову проверить свои вещи.
Сержант не отдал мне их сразу, сначала спросил: