Тень сфинкса
Шрифт:
Марианна дернула Пейдж за поводок, понуждая ее двигаться вперед, вслед за собой и остальной группой.
«Смотри, куда ступаешь», — зашипела Пейдж, после того как еле убралась с дороги очередной пары ног, обутых в кожаные сандалии. Наконец, после того как они сделали по крайне мере дюжину кругов вокруг центра, Тайлер вновь стукнул посохом об пол и остановился. Как и все остальные.
— Я — Осирис, властелин подземелья, — провозгласил Тайлер глубоко резонирующим голосом.
— Я — Ра, солнечный
Тайлер и Талус пошли навстречу друг другу, пробираясь сквозь толпу, и когда встретились, Талус-Ра обнял Тайлера-Осириса и отпустил его, после чего каждый возложил руку на плечо другого.
— Мы — одна душа, — произнес Тайлер.
— Путешествие окончится хорошо, — ответил ему Талус. — И снова наступит день. — Ночь будет охранять спящие души.
Талус и Тайлер все продолжали и продолжали тянуть волынку своей игры в перебрасывание фразами, казалось, их диалог никогда не кончится.
«У-уаум…» — Пейдж прилегла возле ног Марианны. Все было так глупо, что она даже захотела, чтобы они поторопились и поскорее принесли ее в жертву, иначе можно было помереть от смертельной скуки.
Тайлер и Талус мотали друг вокруг друга круги, да так медленно… «Ну неужели ни один из них не может двигаться побыстрее?» Наконец, после еще более помпезного монолога, Тайлер уселся обратно на трон.
Он опять брякнул своим посохом три раза об пол, и Марианна снова дернула Пейдж за поводок.
«Так, еще один кружок», — вяло прокомментировала Пейдж, но, разумеется, никто попросту, не расслышал ее саркастического мяуканья.
Толпа двинулась на круг, пританцовывая как-то по-новому, но едва ли более умело, чем раньше. Рядом топталось несколько человек, у которых явно обе ноги были левые, и Пейдж решила, что если на нее еще раз посмеют наступить, то чья-то лодыжка точно пострадает от ее укуса!
— Тайлер вновь долбанул посохом об пол, и вся группа встала.
— Мы очертили священный анкх, — провозгласил он.
Пейдж поглядела на след и поняла, что он прав: каким-то образом вся эта толпа увальней умудрилась оставить после себя следы в виде анкха — древнеегипетского символа жизни.
Тайлер воздел обе руки вверх:
— Мы объединяемся с древними в поисках тайны, мы отдаем себя тебе.
Уши Пейдж невольно дернулись при слове «отдаем». Если они себя собрались отдавать, то при чем тут она?
«Ой-ой-ой…» — Она чуть не впала в истерику. Тайлер вытянул руку вперед, и Марианна повлекла Пейдж на поводке к нему. Забрав его, он обмотал его несколько раз вокруг руки, оставив таким образом обе руки свободными. Марианна поспешила на свое место.
Тайлер взял с маленького столика нечто, блеснувшее в свечном свете серебряным блеском, и шерсть Пейдж
«Ми-а-а-ау!» — завопила Пейдж и зашипела на Тайлера, обнажив когти.
— Мы чествуем тебя, Бастет, — произнес он, нисколько не обращая внимания на ее испуг. — И предлагаем тебе все самое прекрасное.
Пейдж отодвинулась назад, стараясь быть подальше от Тайлера и его рук.
Тайлер взял со стола большое блюдо и поднял его над головой:
— Мы очищаем тебя. — Он опустил блюдо, вновь поставив его на стол, и сложил ладони в ритуальном жесте. Затем поцеловал нож и обмакнул его в соль.
— Мы очищаем тебя, — повторил он. Сердечко Пейдж билось под ее судорожно вздымающейся грудной клеткой с утроенной скоростью. Настал миг истины. Она выгнула спину и завопила.
«Погодите! — вопила она. — Вы же все очищены, а я, неужели думаете, что мне не следует принять хотя бы кошачью ванну?! Ведь я не принимала душ сегодня утром! И моя шерстка вся в чердачной пыли! И кто знает, что я еще могла подцепить в приюте?!»
— Успокой ее, — приказал седой Талус.
Первый раз за все время, пока он играл роль Осириса, Тайлер немного растерялся и нервно перехватил нож. Он сдернул с блюда льняное покрывало, поднял нож и… вонзил его в большой сочный кусок вырезки, лежащий на блюде. Срезав кусочек, он поднес его Пейдж.
«Что?!» — Пейдж понюхала кусок и сощурилась, пытаясь разгадать тайные планы Тайлера. «А что, если мясо отравлено или опрыскано наркотиком?»
— Давай же, Бастет, — настаивал Тайлер. — Ешь.
Если она могла, то рассмеялась бы в истерике. Бастет, ну конечно! Тайлер предлагал ей чудесный ужин.
«Пожалуй, так уже лучше», — подумала она, осторожно снимая с ладони Тайлера кусочек мяса.
Затем Тайлер поместил ее на синюю бархатную подушечку, лежащую на том маленьком троне, что стоял перед его собственным.
— Бастет, богиня-кошка, мы чествуем твое присутствие среди нас, — торжественно произнес он.
Предложив ей еще кусочек мяса, Тайлер сел на трон и опять ударил об пол своим посохом.
— Приукрасьте ее, чтобы показать ей нашу любовь к ней, — приказал он.
Вперед выступили две девушки со склоненными головами, обе несли затейливо украшенные орнаментом шкатулки. Тайлер откинул обе крышки и задумчиво поглядел на лежащие внутри драгоценности. Затем достал из одной шкатулки золотое ожерелье и подвеску с громадным сверкающим рубином и повесил их на шею Пейдж.
Как только он коснулся ее шерсти, она почувствовала в нем ту же энергию, как и в первый раз, когда он взял ее на руки в приюте. Но было ли это магией? Или все же нечто вроде старой доброй химии?