Тень Скорпиона
Шрифт:
— Конечно… конечно… — наконец тронул коня один из Круга Двенадцати, мастер Скорпо, или в миру — Девин Каяс, сын Докорпа.
Первый попавшийся мальчишка указал магу общинный дом, и после короткого торга и выдачи старосте задатка Каяс наконец вытянулся на долгожданной постели.
Разгоняя густой полог недолгого сна, в комнату ворвался негодующий гомон толпы.
— Деревня дворов пятьдесят, а шуму на целый Гольлор в ярмарочный день! — с досадой открыл глаза Скорпо, прислушиваясь к шуму.
В основном женские голоса требовали кого-то наказать,
Опустив ноги на холодный пол, колдун попробовал проснуться окончательно. По мере пробуждения гул с улицы становился все громче и громче. Ворча, как древний старец, он добрел до стоящей в углу комнаты лохани для умывания.
Холодная вода разбудила его окончательно. Уже вытираясь, он прислушался к звукам, идущим с улицы. Крики не прекратились, наоборот, они усилились, стали настойчивее и злее.
— Интересно, а обед здесь предлагают или его надо требовать? — Он аккуратно повесил полотенце на вешалку.
В отличие от трактиров, в общинных, или гостиных, домах не было кухни, где могли бы накормить прибившегося на ночлег путника. Но из опыта Скорпо знал, что за дверью его наверняка будет ждать стол, накрытый неприхотливой деревенской едой.
Приведя костюм в порядок, мастер Двенадцати вышел из своей комнаты. В просторном зале его действительно ждали. Полноватая девушка в залатанном рубище пялилась в окно, не обращая внимания на вошедшего колдуна.
— Не меня ли, хозяйка, ждешь? — уселся за стол Каяс, механически разглаживая когда-то белую скатерть.
— А? — Девица рассеянно повернулась к гостю. — Чаво говорите-то?
— Говорю, обед давай, — стряхнул Скорпо с ладоней частицы пыли.
— А-а-а… — согласно кивнула прислужница, неспешно пересекая комнату по направлению к закрытой корзине, что стояла на лавке.
Целиком жаренная курица, зеленовато-желтые помидоры, крупно порезанное сало, вареный с кожурой картофель, кувшинчик кисло-сладкого яблочного вина да каравай еще теплого хлеба были быстро выставлены на стол.
— Еще чего? — услужливо поклонилась крестьянка.
— Присядь. — Мужчина кивнул на свободный стул. — Или куда спешишь?
— Да там сейчас все ведьму жечь пойдут… — с явным сожалением присела служанка, в то же время выкручивая голову в сторону окна.
— Эта которая Аргию испортила? — с удовольствием обсасывая крылышко, поинтересовался маг.
— Откуда вы знаете?! — широко раскрыв глаза, всем телом развернулась к нему собеседница. — Али вам уже все рассказать успели?
— Что успели? — Скорпо налил себе вина.
— Странный вы какой-то… — протянула девица, явно разрываясь между гостем и криками с улицы.
— Какой же я странный, милая Олина? — вытер жирные руки подобием салфетки Каяс — Самый обычный… Поверьте на слово, таких, как я — много. Даже слишком… — прибавил он, усмехнувшись.
Крестьянка долго смотрела на колдуна — явно в нерешительности: то ли бросаться наутек, то ли начинать кричать и звать на помощь.
— Успокойся, — принялся очищать клубень Скорпо, — для того чтобы узнать имя человека, необязательно быть великим волшебником, богом или уродцем Отродья. Достаточно просто взглянуть на собеседника и представить, какое имя ему лучше всего подходит.
Видя полное, смешанное с суеверным ужасом непонимание девицы, он пояснил:
— Я врач, лекарь.
— Фу!.. — с облегчением выдохнула Олина. — А я уж было невесть что про вас подумала. Тут же у нас такие страсти творятся! Да вы вот и сами-то знаете. А все ведьма эта со своими сынками…
— Сынками? — перестав жевать, поднял глаза Скорпо. — У нее даже дети есть?
— А то как же! Целых два выродка: один другого страшнее. Если бы не ихняя мать, то наши мужики уже давно бы в Вире обоих утопили. Старший девкам проходу не дает, подолы задирает, а младший и того хуже — сам колдует помаленьку.
— И сколько же им? Лет им сколько? — прищурился Каяс.
— Старшему вроде как семнадцать, а Инвару, младшему то есть, всего пятнадцать.
«Вот это да! Неужели наконец повезло! — продолжил поедать нехитрую снедь маг. — Если эта баба воистину что-то может, то ее младший отпрыск по всем законам должен был унаследовать хоть толику ее способностей…»
— А вот вы сможете Аргию полечить? — осторожно подала голос девушка. — Ведь страдает горемычная, попортили ее…
— Обязательно! — неожиданно для самого себя торжественно кивнул гость. — Если действительно девку попортили, то я еще и с обидчиками разделаюсь. Специалист я по этим вопросам! Ты бы пока за старостой сбегала, пока ваши дров не наломали… на свою голову. Ведьму-то прибить тоже надо умеючи.
Немного подумав, Олина кивнула и, подобрав подол рубища, стремглав кинулась в дверь.
— Вы и вправду лекарь? — утерев с лица пот, Делка отхлебнул большой глоток из глиняной кружки. Тонкие пивные струйки потекли по подбородку за ворот льняной рубахи. — Прощения просим — упрел малость. — Староста рукавом растер липкие пятна. — Олина сказала, что вы вроде можете и порчу с девки снять, и ведьме башку оторвать. Так ли?
Девин Каяс лишь молча кивнул, рассматривая почерневшую от копоти лампады статуэтку Единого в северном углу избы.
— Ежели оно все так и вы не проходимец какой… — Делка осекся, увидя, как посерело лицо гостя. — Опять же прощения просим: был давеча один. Голова что снег зимой. Сам весь в черном, меч исписан, травками всякими, что хлебом питался. А у нас тут волчара здоровенный по весне появился. Думали, оборотень — уж очень хитрым был, стервец. Так этот белоголовый, Хральд или… — Мужик почесал в затылке. — Харя, короче. Так вот, волка-то он прибил, но вот денег немерено под это дело огреб, да еще полдеревни невзначай перепортил. А серый-то не оборотнем оказался, а простым волчарой. Однако большущим чрезмерно. И получается, что Харя этот не мастером был, а проходимцем обычным.