Тень Уробороса. Эпоха лицедеев
Шрифт:
Мне снился мир, где люди не убивали друг друга. Но их гуманность объяснялась вовсе не тем, что они стали светлыми и чистыми, аки роса, а потому, что над каждым из них висел Дамоклов меч: если убьешь, умрешь и сам. Войн не было, но были жестокие и изощренные интриги. Люди покорили пространства, но не смогли покорить самих себя. Они стали не хуже и не лучше — просто другими. Многое изменилось, и я никогда доселе не видела столь логичных, длинных и подробных снов. Разве только… во время родов? Те незнакомые лица…
Меня разбудил поцелуй Луиса. Я потянулась
— Теплая… — заметил он. — На улице — бр-р-р-р! Ну и лето! Я не пустил няньку гулять с Квентином…
— Луис, что ты увидел в той египетской пирамиде? Что это за круг? Не верю, что ты не докопался до сути после всего, что случилось с Бакстером…
Он кивнул и лукаво посмотрел на меня.
— Луис! Ну Луис! — я засмеялась и шлепнула его по плечу, чтобы не придуривался. — Я уверена, что вас с Кристианом свел секрет, который вы разгадали в той пирамиде.
— Тепло, детка! Тепло!
— Луис! — я грозно нахмурилась.
— Я все ждал, когда ты наткнешься на этот файл… Хотел, чтобы ты составила непредвзятое мнение… В той пирамиде на камне, о котором рассказывали мне солдаты, было написано приблизительно следующее:
«Малек проглочен будет рыбой, а рыбу хищник схватит тут же, акула хищника погубит и будет съедена людьми. Их, в свою очередь, отправят на корм малькам и крупным рыбам»…
— И что это может значить?
— Это теория Маркова-Фридмана. Ее доказательство. Как тебе?
— Маркова-Фридмана? Я не слышала об этой теории.
— Это то, что я искал всю жизнь, Кейт… Помнишь, как мы были с тобой возле того заброшенного здания в Буэнос-Айресе? Это то самое чувство, которое всегда жило внутри меня… Не знаю, откуда это пришло ко мне. Кажется, я с этим родился. Сколько себя помню, я был уверен, что в каждой частичке, составляющей наш мир, есть такая же огромная Вселенная, как наша. Вроде русской матрешки: открываешь одну — в ней вторая. Открываешь вторую — в ней третья… Другое дело, что по этой теории конечного этапа нет, и «самое ничтожное звено в конце причинно-следственной цепи становится превеликим». Змей Уроборос, Кейт! Змей, кусающий себя за хвост!
Его будто прорвало. Он говорил горячо, с сияющими глазами. И будто бабочка на огонек, к нам в спальню примчал Квентин. Луис обнял его, усадил к себе на коленку и тут же продолжил под внимательным взглядом сына, изучающего лицо оживленного папы:
— Люди, представители цивилизации ори, которые открыли древним египтянам это устройство, не желали, чтобы оно попало в дурные руки… Они оставили намеки, только намеки — чтобы догадался достойный, а не кто угодно… Уроборос, мифы, математические задачи, навеваемые пирамидами…
— Подожди! — перебила я, чувствуя, что мысли не собираются в моей полусонной голове, а норовят разбежаться в разные стороны. — Подожди! Значит, Бакстер утверждал, что его похитили эти ольвы?..
— Ори, — отмахнулся муж, — наверное, правильнее называть их ори. Жители Оритана, древней гипотетической страны вроде Атлантиды.
— Ни разу не слышала ни об ольвях, ни об орях, ни об Орита… Ты меня запутал, Луис!
— Да никто, конечно, не похищал Бакстера! Он говорил совсем о другом. Я его не понял тогда. Примерно так же, как сейчас не понимаешь меня ты.
— Да, ты здорово смахиваешь на психа, — согласилась я, одеваясь. — Но ты говори, я уж как-нибудь справлюсь со своими химерами и стереотипами…
И так некстати послышался звонок в дверь, а Снаппи разразился добросовестным лаем…
— Минутку, Кейт. Это Кристиан, — пересадив Квентина со своих рук на кровать, Луис выбежал из спальни.
Сын возмущенно заревел, потянувшись рукой в сторону двери и энергично сжимая-разжимая пятерню. Еще бы — такая большая игрушка слиняла в неизвестном направлении!
Я выглянула в окно. Отсюда хорошо просматривался парадный вход нашего дома. У ворот действительно стояла машина Харриса — скромненькая неновая «Тойота»-малолитражка. Сам Кристиан, видимо, уже был запущен Луисом в прихожую: крыльцо пустовало.
Мне показалось, что все, рассказанное сейчас мужем — это какой-то бред. Иди другое объяснение — сон. Я сейчас крепко сплю и никак не могу проснуться. Так ведь тоже бывает.
На лестнице послышались голоса, и я поспешно отправилась в зал. Не принимать же гостя в спальне. «Мамкая», Квентин поковылял за мной.
— Здравствуйте, Кейт, — Кристиан аккуратно пожал мою руку.
В последнее время он старался избегать меня. И, кажется, о причине я догадывалась правильно. С одной стороны, ситуация меня беспокоила. С другой… лестно, знаете ли, сознавать, будучи «дамой под сорок», что тебя чертовски хочет интересный и красивый парень. Бодрит.
— Именно сейчас я начал рассказывать ей о трансдематериализаторе, — муж указал на кресло, и гость сел. — Ты вовремя.
— Да, я боялся, что ты уже отсыпаешься, — тихо согласился Харрис, опуская глаза и чему-то улыбаясь. — Вы что-нибудь поняли из рассказа полковника, мэм?
— Ровным счетом — ноль. Мы остановились на ольвях, которые зачем-то похитили Бакстера и увезли его на Тибет.
Мне хотелось подразнить мужа. Но тут заговорил Кристиан, причем… по-русски:
Быть может, эти электроны —Миры, где пять материков,Искусства, знанья, войны, троныИ память сорока веков!Еще, быть может, каждый атом —Вселенная, где сто планет;Там — все, что здесь, в объеме сжатом,Но также то, чего здесь нет…