Тень ястреба. Сага призрачных замков
Шрифт:
"Дорогой Уоллхейм!
Наш Боб Два Ружья говорит, что хочет предложить кое-что в твой журнал; я очень надеюсь, что ты сможешь это использовать. Это действительно великолепная вещь! Из всех, кого я знаю, у Говарда самое потрясающее чутье на трагизм "исторических" событий. Он обладает поистине панорамным видением, охватывающим развитие и взаимодействие рас и народов на протяжении длительного периода, и его рассказы вызывают чувство неподдельного восторга. Это чувство еще более усиливают приемы, в свое время примененные Стэплдоном в его "Последних и первых людях".
Единственный недостаток этих рассказов — неистребимое стремление автора почти без изменений использовать те имена и названия, которые фигурировали ранее в истории и вызывают по этой причине вполне определенные ассоциации. Во многих случаях он делает это намеренно — основываясь на теории, будто все знакомые нам имена дошли до нас из того самого древнего мира, о котором он пишет,— но такие предположения недопустимы, так как мы точно знаем происхождение множества исторических названий и не можем принять предложенную им этимологию слов. И я, и Хоффман Прайс пытались спорить с ним, однако без всякого результата. Единственное, что тут можно сделать,— принять предложенные им названия, смотреть на слабые места сквозь пальцы и быть чертовски благодарными за то, что у нас появился сборник древних преданий, столь сильно похожих на реальные исторические события. Без сомнения, из всех пишущих для журналов авторов Говард обладает самым живым, самым энергичным стилем; его сюжеты необыкновенно динамичны, что является признаком (хотя сам он стал бы это отрицать) истинного художника. В отличие от обыкновенных писак он вкладывает в свои произведения душу.
С наилучшими пожеланиями. искренне ваш, Лавкрафт".
В придуманных Говардом именах действительно есть какая-то -лингвистическая наивность-; иногда они даже повторяются, но тем не менее многое оправдывает использование в рассказах о Конане имен из мифологических и исторических источников. В именах, взятых из древности, есть какое-то особое очарование. К тому же доя современного читателя они звучат не так уж странно. Да и вряд ли многие из широкой читательской аудитории обладают столь обширными познаниями в этой области, чтобы задаваться вопросом истинного происхождения имен и названий в сказочной повести — даже в том случае, если известно, откуда те взяты.
Чтобы убедить читателей в том, что он не собирался доказывать какую-то новую теорию развития человечества, Говард перенес свою хайборийскую эпоху на двенадцать тысяч лет назад. В то время выдуманные им племена завоевали более раннюю культуру и создали на развалинах прежних новые королевства. Земли, которые описал Говард в своих произведениях, отдаленно напоминают Европу и Северную Африку. Правда, в мире, созданном воображением писателя, вместо Средиземного моря появляется море Вилайет, весьма напоминающее увеличенное Каспийское море, а большая часть Восточной Африки затоплена Западным океаном.
Говард населил этот мир земледельцами, ремесленниками, торговцами, содержателями постоялых дворов. Были там и воины, и мудрецы, и прекрасные девушки. Используя самые яркие оттенки своей палитры художника, он создал поля и вымостил дороги, заложил города и неприступные крепости. Главный герой рассказов, как и всегда, идеализированный образ самого автора — могучий изобретательный великан, черноволосый и синеглазый, варвар, который имеет свой нехитрый кодекс чести и остается верен ему в любой ситуации.
Тема новой серии рассказов та же, что и в сочинениях о Кулле: дикарь, постоянно попадающий в самые разнообразные, а главное, необыкновенные приключения, становится королем страны с богатейшей культурой. По замыслу Говарда, во всех рассказах должны описываться подвиги главного героя, великие или малые, но которые в конце концов и приведут его к трону. По его мнению, в начале своего жизненного пути герой не должен быть правителем, так как это ограничивает возможности сюжета.
Родиной Конана Говард сделал Киммерию. Так называлась окутанная туманами земля, где побывал во время своих странствий Одиссей. Киммерийцы Говарда вели свое происхождение от атлантов и древних кельтов — таким неординарным образом писатель намекал на то, что сам является дальним потомком Кулла и Конана. Имя же главного бога киммерийцев, Крома, происходит от Крома Круаха, божества ирландских язычников, уничтоженного святым Патриком.
Рассказы о Конане и порядок их выхода в печать:
"Феникс на мече" — декабрь 1932
"Алая цитадель" — январь 1933
"Башня Слона" — март 1933
"Черный Колосс" — июнь 1933
"Скользящая тень" — сентябрь 1933
"Остров Черных Демонов" — октябрь 1933
"Сплошь негодяи в доме" — январь 1934
"Тени в лунном свете" — апрель 1934
"Королева Черного Побережья" — май 1934
"Железный демон" — август 1934
"Люди Черного Круга" — сентябрь, октябрь, ноябрь 1934
"Родится ведьма" — декабрь 1934
"Сокровища Гвалура" — март 1935
"За Черной рекой" май, июнь 1935
"Ночные тени Замбулы" — ноябрь 1935
"Час Дракона" — декабрь 1935, январь, февраль, март, апрель 1936
"Гвозди с красными шляпками" — июль, август, сентябрь 1936
"Дочь Исполина Льдов" ("Боги Севера") — март 1934
Законченные, но не опубликованные рассказы:
"Бог из чаши"
"Долина пропавших женщин"
"Черный незнакомец" ("Сокровища Траникоса")
Незаконченные рассказы:
"В зале мертвецов" — Говард и Спрэг де Камп
"Рука Нергала" — Говард и Картер
"Рыло во тьме" -— Говард, Спрэг де Камп и Картер
"Барабаны Томбалку" — Говард и Спрэг де Камп
"Волки по ту сторону границы" — Говард и Спрэг де Камп
Произведения, впоследствии переписанные другими авторами как рассказы о Конане:
"Ястребы над Шемом" (у Говарда — "Ястребы над Египтом") — Говард и Спрэг де Камп
"Дорога орлов" — Говард и Спрэг де Камп
"Огненный кинжал" (у Говарда — "Судьба с тремя лезвиями") — Говард и Спрэг де Камп
"Кровавое божество" (у Говарда — "След кровавого бога") — Говард и Спрэг де Камп
Вернувшись домой из поездки на Рио-Гранде, Говард принялся за новую серию рассказов. Истории про Конана одна за другой вылетали из-под клавиш его пишущей машинки. Из двадцати одного рассказа семнадцать были напечатаны в "Сверхъестественных историях" в течение последних четырех лет его литературной карьеры. Несколько месяцев Говард был настолько увлечен сочинением новых историй про Конана, что иногда работал ночи напролет. Он вспоминал: "Целыми неделями я только и делал, что описывал приключения Конана. Этот персонаж полностью завладел моими мыслями и вытеснил из моего сознания все остальное, о чем я мог бы написать. Даже когда я намеренно брался за какой-нибудь другой сюжет, я не мог придумать ровным счетом ничего".