Тень змея

Риордан Рик

Таурт обняла меня, умудрившись не сломать мне ни одного ребра, чему я от души порадовалась. Ее духи с сильным запахом сирени сразу же напомнили мне мою бабушку, а пятна серы на халате – дедушку.

– Таурт, – представила я ее. – А это – Зия Рашид.

Улыбка Таурт увяла.

– О… что ж, ясно.

Странно. До этого я ни разу не видела, чтобы добродушная гиппопотамиха держалась так скованно. Может, она каким-то образом узнала, что Зия расплавила приютское кресло и испепелила ее маргаритки?

Когда

затянувшееся молчание сделалось совсем неловким, Таурт все-таки выдавила улыбку.

– Простите… конечно. Привет, Зия. Просто ты выглядишь так… впрочем, неважно. Ты тоже дружила с Бесом, да?

– Гм… вообще-то, нет, – призналась Зия. – В смысле, я бы с радостью, но…

– Мы здесь по делу, – вмешалась я. – Кое-что в Верхнем мире пошло наперекосяк.

И я рассказала Таурт про взбунтовавшихся магов, про замысел Апопа напасть на мир, а также про наш безумный план отыскать тень Змея и уничтожить ее.

Таурт выслушала меня, взволнованно потирая толстопалые гиппопотамьи руки.

– О, боги. Значит, конец света уже завтра? А мы хотели в пятницу устроить игру в лото. Даже призы заготовили. Бедняжки, они так расстроятся…

Она поглядела на своих заполонивших пляж подопечных. Одни похрапывали, пуская во сне слюни, другие задумчиво жевали черный песок, третьи о чем-то увлеченно беседовали с булькающей лавой.

– Наверное, не стоит говорить им об этом, – вздохнула Таурт. – Они и так провели здесь века, всеми забытые в смертном мире… А сейчас им придется погибнуть вместе с ним. Бедняжки. Они не заслуживают такой судьбы.

Мне захотелось напомнить ей, что такой судьбы не заслуживает никто – ни мои друзья, ни моя семья, ни, в особенности, такая блестящая особа, как Сейди Кейн, у которой еще вся жизнь впереди… Однако мне не хотелось показаться эгоисткой на фоне мягкосердечной Таурт. Похоже, о себе гиппопотамиха вовсе не думала, заботясь исключительно о своих подопечных.

– Но мы пока не сдаемся, – пообещала я.

– Да, но эти ваши планы!.. – Таурт выразительно содрогнулась, вызвав угрожающие колебания своего объемного живота. – Это же совершенно невозможно!

– Так же невозможно, как разбудить бога солнца? – хмыкнула я.

Гиппопотамиха немного подумала и уступила, пожав плечами.

– Ладно, милая, ты права. Вам действительно удалось совершить то, что считалось абсолютно невозможным. И все же… – Она покосилась на Зию, как будто присутствие моей подруги заставляло ее нервничать. – Что ж, уверена, вы знаете, что делаете. Чем я могу вам помочь?

– А можем мы повидать Беса? – спросила я.

– Конечно, милая… только, боюсь, он ничуть не изменился с прошлого раза.

Она повела нас в дальний конец пляжа. За последние месяцы я навещала Беса каждую неделю, так что уже начала узнавать многих обитателей приюта в лицо. Хекет, богиню лягушек, я заметила сидящей на пляжном зонтике –

должно быть, она приняла его за лист кувшинки. Старая богиня то и дело высовывала язык, как будто пыталась что-то выловить из воздуха. Интересно, в Дуате тоже есть мухи?

Чуть дальше я увидела бога-гуся, чье имя Генген-Вер – честно, не шучу! – означало Большой Гудок. Когда Таурт впервые сказала мне об этом, я чуть не поперхнулась чаем. Сейчас его Верховное Клаксонство расхаживал по пляжу, пронзительно покрикивая на остальных богов и мешая им дремать.

Тем не менее я заметила, что с каждым моим посещением публика здесь немного менялась. Какие-то боги исчезали, другие появлялись – боги городов, прекративших свое существование, или боги, которым поклонялись всего несколько веков, прежде чем их заменили более популярные божества. Некоторые же были так стары, что сами уже не помнили собственных имен. Многие цивилизации, размышляла я, не оставили после себя ничего, кроме осколков гончарных изделий или литературных памятников. А Египет настолько древен, что оставил после себя в качестве мусора забытых богов…

Примерно на полпути мы миновали тех двух старикашек, которые плескались по пояс в лаве. Теперь они, похоже, оставили игры и схватились врукопашную. Один лупил другого увесистым талисманом в виде анха и вопил: «Это был мой пудинг! Мой!»

– О боги, – всполошилась Таурт. – Огнехват и Пылконог снова сцепились.

Я не удержалась и прыснула.

– Пылконог? Огнехват? Это что еще за имена?

Таурт озабоченно разглядывала огненный прибой, словно пыталась придумать, как бы пробраться через него, не обжегшись.

– Эти боги раньше служили в зале Суда, милая. Бедняжки! Раньше их число достигало сорока двух, и каждый судил души за определенные преступления. С ними и в прежние-то времена нелегко было сладить, а уж сейчас… – Она тяжело вздохнула. – Грустно, но их совсем позабыли. Огнехват – это тот, который с анхом, – был богом ограблений и краж. Боюсь, это немного отразилось на его психике. Типичная паранойя… Ему все время мерещится, что Пылконог украл его пудинг. Придется мне как-то их разнять, пока они не причинили друг другу вреда.

– Позволь мне, – вмешалась Зия.

Таурт застыла.

– Тебе… моя милая?

Что-то подсказало мне, что поначалу она хотела выразиться как-то иначе.

– Пламя мне не повредит, – заверила ее Зия. – А вы обе идите.

Мне тоже было неясно, откуда у Зии такая уверенность. Может, она просто предпочла окунуться в жидкий огонь, чем увидеть Беса в его нынешнем состоянии? Что ж, тут я ее отчасти понимала. Зрелище и впрямь было удручающее.

Как бы то ни было, Зия направилась к озеру и полезла в прибой с решимостью огнеупорного пляжного спасателя.