Тэн
Шрифт:
– И кого там йотуны притащили, Хель вас всех забери?!
Хрольф махнул рукой, развернулся и растворился в темноте. А я начал его понимать. Боевая бабуля каркала едва ли не на весь Барекстад, и что-то подсказывало, что не постеснялась бы обложить местными аутентичными матюгами хоть самого конунга, вздумай он разбудить ее среди ночи.
– Тормунд, если ты снова притащил какого-нибудь драного бродягу, я возьму метлу, и пересчитаю тебе все ребра! – Дверь распахнулась, и я на мгновение ослеп от света лучины. – Да кто ты такой, чтоб у меня молоко скисло?
Я проморгался, прикрыл рукой глаза и только тогда смог как следует разглядеть бабулю… Впрочем, бабулю ли? Обладательница хриплого каркающего голоса уж точно не выглядела юной девой, но до почтенной седовласой Астрид Хрутдоттир по возрасту явно не дотягивала. Лет пятьдесят-шестьдесят. Но на деле ей могло быть и меньше, и ощутимо больше. Все круглое лицо хозяйки то ли трактира, то ли таверны, то ли бражного зала, зачем-то прилепленного к Длинному Дому, покрывали глубокие морщины, но в кучерявой рыжей шевелюре не было ни единого седого волоска. Ростом она была мне едва ли по пояс, а из-за необъятной толщины смотрелась еще ниже. Этакий шарик на ножках.
– Чего молчишь? Боги отняли у тебя язык?
Злобный такой шарик. Можно сказать, пушечное ядро. Не зевай – снесет.
– Я пришел за Реркиком, - ответил я. – Ярл Рагнар позволил мне забрать его в Фолькьерк.
– Рагнар? – Хозяйка воткнула коптящую лучину куда-то в дверной косяк и подперла руками округлые бока. – Запомни хорошенько, кто бы ты ни был – даже сын конунга не смеет приказывать мне. Здесь нет иного хозяина, кроме ярла Тормунда Торгейрсона.
– Ярл Тормунд согласен, - буркнул я. – Я заплатил виру за тех, кого убил Рерик.
– Мудрое решение, – каркнула хозяйка, но уже тише, и тут же отодвинулась, освобождая проход. – Кровь не вернет убитых, а золото пригодится живым… И я рада, что ты избавишь меня от сэконунга. Старик упрямее горного барана, но я не желаю ему смерти.
Лучина давала совсем немного света, но я кое-как смог разглядеть внутренности домишки, в котором заперли Рерика. Это и правда оказалось что-то вроде этакой средневековой нордический пивнушки – повсюду столы, лавки и бочки. Хозяйка не стала покушаться на святое, поэтому никакого оружия на стенах не висело, а вот медвежьи шкуры и пара оленьих голов присутствовали. Откуда-то из угла доносился нестройный хоровой храп – похоже, бравые вояки то ли из местных, то ли из хирда Рагнара перебрали эля и не проснулись даже от воплей хозяйки. Она же и вовсе не обращала на них внимания и ковыляла мимо столов, освещая нам путь.
– Забирайте его и проваливайте.
Хозяйка подняла лучину повыше, и я увидел сидевшего прямо на полу среди бочек Рерика. Бой, в котором погибли два воина из хирда ярла, не прошел бесследно. Даже в яме на берегу и в крепости «Волков» сэконунг выглядел куда лучше. В этот раз его даже не потрудились толком перевязать – просто скрутили веревкой, всунули в рот кляп, притащили и бросили здесь. Глаза Рерика были закрыты, а голова бессильно свешивалась на бок. Не успей мы вовремя, он и вовсе мог бы отправиться пировать с эйнхериями.
Но когда я начертил на щеке Рерика Беркану, он очнулся и тут же что-то замычал. Я осторожно вытащил у него изо рта насквозь пропитанную кровью тряпку.
– Зачем ты пришел? – простонал Рерик. – Лучше бы мне было умереть…
– Не спеши. – Я опустился на корточки и принялся осторожно распутывать узлы. –Я обещал ярлу дать виру за убитых. Пойдем домой, друг мой.
– Виру! – Рерик скрипнул зубами. – Мой долг еще не уплачен! Рагнар забрал жизнь моего сына, а я заберу его.
– Тихо! – проворчал я. – Нас могут услышать!
– Пусть слышат. – Голос Рерика набирал силу. – Это не твое дело, Антор. Я вызову его на хольмганг, и ярл не посмеет отказаться!
Йотуновы кости! Нет, я, конечно, ожидал, что все будет непросто, но чтобы настолько…
– Не стоило тебе отправлять его в Барекстад. – Астрид положила руку мне на плечо. – Я надеялась, он сможет сдержать свой гнев, но мы встретили Рагнара лицом к лицу…
– Старик будто разума лишился. Я не смог его удержать. – Сигмунд виновато вздохнул. – Прости, мой тэн…
Я только отмахнулся. Сам дурак, и остальные тут ни при чем. Рерик умел сохранять холодную голову даже в самом страшном бою, но одно лишь упоминание имени Рагнара Бьернсона напрочь сносило ему крышу. Немудрено, что он позабыл и про Хрольфа, и про Фолькьерк, и про все на свете, стоило ему увидеть своего кровного врага воочию.
– Развяжи мне руки! – Рерик изо всех сил порывался встать. – Лучше смерть, чем позор!
Его глаза полыхнули безумным пламенем. Даже покойный Болли Ульфриксон по сравнению с ним сейчас показался бы эталоном сдержанности и здравомыслия. Похоже, по-хорошему тут не получится… Или Рерик докричится до того, что Рагнар вздернет нас всех с ним заодно.
– Развяжи! – ревел он. – Я убью его!
– Прости, друг мой. – Я вздохнул и крепко ухватил Рерика за бороду. – Ты не оставил мне выбора.
Даже после полученных ран и связанный по руками и ногам сэконунг оставался чудовищно силен. Хроки и Сакс еле удерживали его, а я едва не лишился пальцев, засовывая кляп обратно ему в рот. Но своего мы добились – Рерик перестал реветь на весь Барекстад и только мычал, бешено вращая глазами.
– Хвала богам, вы заберете старика отсюда. – Хозяйка облегченно выдохнула. – Тормунд не стал держать его в Длинном Доме, но и здесь он слишком близко к Рагнару. Ярл справедлив, но и его терпению пришел бы конец.
Вот как?
– Тормунд спрятал Рерика от ярла Рагнара? – удивился я. – Зачем?
– А-а-а, ты не знаешь?.. – Хозяйка покачала головой. – Когда-то они с Рериком были друзьями. Вместе ходили к берегам Империи, пока Тормунд не назвал себя человеком конунга. Серый Медведь принес на Эллиге войну, подобной которой острова раньше не видели… Поскорее бы она закончилась!
– Что ты такое болтаешь, женщина? – Хроки нахмурился и сложил руки на груди.
– Разве тебе плохо живется под властью конунга?