Тени безумия
Шрифт:
Глава пятая
Школа магии
Чего я хочу добиться, обучая смертных чародейству? Что за великие цели движут мной? Да ничего я не добиваюсь. И ничего великого в моих целях нет. Я просто хочу жить и наслаждаться жизнью.
Всем стоит понять – маги такие же существа из плоти и крови, как и обычные смертные.
Разумеется, они могут спалить вам мозги с похмелья. Ну и что? У каждого есть особый талант, а чего-то он никогда не сможет сделать. Я, например, так и не смог научиться играть на флейте.
Вечер запустил по ковру неба моток Луны, и серые кошки сумерек бросились
Месяц Цветения оправдывал свое название. Посаженные вдоль аллей и по бокам перипатов яблони и вишни возвышались над изумрудной зеленью кустарников, грозя осыпать цветущие кусты дождем темно-красных и фиолетовых плодов. Тиэ’но-ли из Лесов Кенетери, растущие вдоль стен первого корпуса, при малейшем прикосновении ветра становились похожими на огромные золотистые одуванчики, порывающиеся вырваться из земли и птицей из клетки взмыть в небо. Возле библиотеки царствовали бледно-розовые и темно-пурпуровые рододендроны, расположением напоминая шахматную доску. Статуи хомокрокодилов и виверн плотоядно поглядывали на смертных с кровли книгохранилища. В воздухе витал сладкий запах весны.
Компания пьяных студентов ползла от таверны рядом с первым корпусом в сторону общежития. За ними наблюдали верные друзья, подбадривающие криками и делающие ставки на то, кто приползет первым. В сторонке зевал наблюдатель от Комитета Этического Контроля Магии. Студиозусы не прибегали к волшбе, и наблюдатель откровенно скучал. Поставленные в трактирах орбы, гасившие большую часть уловленной рядом магии, а малую часть отрезвляющей пощечиной возвращавшие в посмевших колдовать в запрещенном месте, приучили учеников Школы к определенной культуре пития и поведения под алкогольными парами. Лон Джокк, заменивший на посту главы Комитета Сатаила кер Шагала, отныне сделал главной целью Комитета наблюдение за моральным обликом студентов и развил бурную деятельность по созданию комиссий, решающих проблемы Школы, и насчитал таковых проблем целых семь тысяч девятьсот двадцать четыре штуки. В библиотеке сейчас как раз заседала то ли комиссия по борьбе с курением опиума среди студентов неблагородного происхождения, то ли комиссия по обличению разврата среди представителей высшего общества. И как бы ни помирал со скуки наблюдатель, он явно был рад следить за изображающими улиток Магистрами, а не участвовать в очередном заседании Комитета.
Уолт неторопливо шел к расположенным позади замка ректората домам преподавателей и исследователей. Раньше большая часть работающих в Школе магов жила за пределами учебного заведения в башнях, возведенных на холмах вокруг равнины и озера Кавиш. После Махапопского кризиса и ликвидации по распоряжению Архиректора стабильных Переходов из башен в Школу волшебникам пришлось перебраться в возведенный для их проживания городок, названный Эвристикой в честь системы обучения, практикуемой древнеархэйским философом Стократом [7] , учителем знаменитого мага Платиона. Сейчас трехэтажные дома Эвристики окружало великолепие цветущей сирени, дополняемое пестрой красотой садов между зданиями, за которыми следили садовники-эльфины.
7
Суть эвристики Стократа заключалась в том, что учитель задавал ученику наводящие вопросы, приводящие ученика к самостоятельному решению какой-либо задачи.
Прошла неделя после возвращения Уолта и его команды из Фироля, а он никак не мог прийти в себя.
Алесандр рассказывал, что, получив отчет Уолта по фирольскому заданию, Архиректор взбесился и чуть ли не с ходу начал готовиться к ритуалу Малого Потопа, грозя превратить королевство в большую лужу. К счастью, учуявший неладное Редон Тавлейский,
«Ну, раз такова официальная версия, то кто мы такие, чтобы с ней спорить? – сказал Эвиледаризарукерадин, лаская взглядом внушительное сочетание цифр в конце доклада. – Раз претензий к нам нет, то и Конклав не будет надоедать и ныть, что наши волшебники некомпетентны. Редон, пошли от меня его величеству какой-нибудь сувенир почтой Терн-и-Тассо. Ничего такого особенного… О, вот это отлично подойдет! Напиши, что мы с удовольствием передаем ему волшебный амулет, чье могущество и великолепие не всякий маг заметит и оценит».
Вручив секретарю окаменевшую мышь, с которой игрался кот Архиректора Банкаст, глава Школы выставил Редона из кабинета. Позже Эвиледаризарукерадин повелел Алесандру не принимать заказов из Фироля, какие бы суммы ни предлагались, и вежливо посылать в Конклав, который обычно за свои услуги требовал неотчуждаемый земельный надел.
«Я не злопамятный, – сказал глава, – даже наоборот. Вот совершенно бесплатно даю урок: глупость безнаказанной не остается».
Впрочем, Лаус, чтобы ему на троне как на иголках сиделось, особо Уолта не волновал. Когда выпадала свободная минутка, в голову сразу лезли мысли об Игнассе и его словах. Уолт должен был что-то сделать, но что? И должен ли? Если его провоцировали на определенные действия, то с какой целью? А если наоборот – его заставляли ничего не делать, затаиться и не мешать – но кому? Для чего?
Четыре года назад Джетуш сделал предположение о принадлежности Игнасса к Отверженным, черным магам, поклоняющимся убогам и Хаосу, основным врагам Конклава в Равалоне. Будучи боевым магом, Уолт сталкивался с чернокнижниками всего два раза за жизнь. Первый в Доргасте, крупной эквилидорской деревне, кладбище которой Отверженный использовал как инкубатор для опасной разновидность аномалов, помеси нежити и нечисти. Тогда пришлось изрядно повозиться и даже вызвать для подкрепления отряд некромагов из Школы. Второй раз на далеком Архипелаге, когда Ракура гонялся за морской нечистью, повадившейся выбираться на берег. Как оказалось, помог ей в этом затаившийся на острове ковен.
Оба раза Отверженных, выживших после битвы, забрали прибывшие Стражи Системы, и оба раза руководил командой боевых магов, в которую входил Уолт, Джетуш Сабиирский. Намина Ракура никак не отличился в тех заданиях, и если кем-то Отверженные могли заинтересоваться, так это самим Земным магом, под командованием которого чародеи Школы оперативно разобрались с черномагическими экспериментами.
Тем не менее об Отверженных Уолт знал мало. Черными магами занимался в первую очередь Конклав, и за помощью к Школе в борьбе с ковенами обращался редко.
Стоило, наверное, наведаться в библиотеку и ознакомиться подробнее с информацией о Черных гильдиях, их структуре, целях и способах достижения этих целей.
Уолт обогнул овальный холм с замком ректората, у подножия которого стояли хрисоэлефантинные скульптуры Архиректоров и мраморные статуи знаменитых Магистров. Золотистые одеяния и посохи походили на пышущее пламя, пытающееся сжечь белоснежные лики бывших глав Школы. Темные тени накрывали суровые и гордые лица волшебников и словно боролись со светом магических светильников, подсвечивающих изваяния по ночам. Охраняющие замок ректората мощные чары защищали скульптуры от охочих до золота и слоновьей кости студиозусов, и, наверное, только поэтому их не постигла судьба памятника Дзугабану Фаштамеду.