Тени Огнедола. Том 4
Шрифт:
— Я помогаю тебе только потому, что об этом попросил меня отец, — сказал он и вздохнул, когда она насупилась. — Рифа, в мире полно маленьких девочек, которым нужна помощь и защита. Но всех не спасешь. Порой не спасешь даже тех, кого очень хочется.
— Все равно ты хороший! — выпалила она, когда Ри опять стал пугающе серьезным.
— Что, уже забыла, как дала от меня деру?
Одновременно пристыженная и обиженная, Рифа надулась и умолкла. С Ри было совершенно невозможно спорить. Но, главное, он снова улыбался.
Глава 25.
Наше время
1124 год от основания Церкви
Спустя 11 лет после уничтожения Лона друидов
Третий день после годовщины Дня Единения
Рифа и не заметила, как задремала. Ей снился еловый лес, настоящий. Высокие синие ели с разлапистыми ветвями стояли, точно наряженные в пышные платья, а с неба падали белые хлопья. На их с Кираем острове зимы были теплые и дождливые, и за все восемь лет она ни разу не видела настоящий снег. Кирай показывал ей изморозь из холодильника, даже давал потрогать, но чтобы снег вот так падал из серой бесконечности над головой…
Он опускался на протянутые к небу ладони и бесследно таял, не оставалось даже капель. Он таял не только на ладонях, но и на ветвях.
Снег тает, когда тепло. На Рифе по-прежнему был комбинезон, который нашел Ри, летний и свободный, но казалось, что ее закутали в теплый меховый плед. Закутали, спеленали так, что она едва могла пошевелиться.
Рифа проснулась, когда к ней пришло осознание, что это вовсе не плед, а чьи-то руки, обвившие ее, словно канаты. Ударив наотмашь, она высвободилась из чужой хватки, упала на землю и кинулась было бежать, но ее тут же подняли вверх, ухватив за комбинезон, как котенка за шкирку.
— Куда это ты собралась? — прохрипел Ри.
Окончательно проснувшись, Рифа посмотрела по сторонам. Лес. Но не такой, как прежде. Деревья здесь взбирались вверх по крутому склону, а их корни торчали из земли, словно ступени.
— Прости, — виновато пробормотала она, когда Ри опустил ее на землю. — Где это мы?
— Восходящий лес, — он потер ушибленные ребра. — Топливо закончилось, и машину пришлось бросить. Но мы почти на месте. Еще час — и ты сможешь поглазеть на Безвременье.
Вечный город. Когда-то сын Первого мага возвел его из камня, который нельзя было разрушить и который не подчинялся воле других укротителей стихий. Единственным, к кому камень прислушался, был пра-дедушка Рифы, Кристар. Именно он поднял Безвременье, спрятанное его предком, на поверхность, сделал его символом Новой эры — эпохи, в которой прекратились гонения на магов.
Сгорая от нетерпения, Рифа едва не приплясывала, пока они с Ри взбирались вверх. Пару дней назад она и подумать не могла, что так скоро сможет побывать в настоящем городе, не говоря уже о том, чтобы пройтись по улицам Безвременья.
Город появился перед ней внезапно: лес отступил, и в небо потянулись шпили стройных домов. Они были не такими высокими, как здание главного управления Длани, но в глазах Рифы выглядели настоящими исполинами — точно гигантские медные ветки бузины, идеально ровные, с уплотнениями почек по всей длине, увенчанные широким «зонтиком» разбитых на последних этажах зеленых террас.
— Значит, с отправкой жителей подальше решили не заморачиваться, — с ухмылкой заметил Ри. — И ладно, не моя проблема.
— Зачем нужно было отправлять жителей? — Рифа нехотя оторвалась от разглядывания города.
— Ну-у, даже не знаю, — Ри лукаво улыбнулся. — Так, на всякий случай, а то мало ли что может случиться.
Рифа посмотрела на ближайшие дома. В некоторых из них, несмотря на ранний час, уже горел свет. Только проснувшиеся человеческие тени изредка мелькали за шторами.
— Нам нужно подождать, пока людей уведут? — она снова посмотрела на Ри.
— Нет, мы ничего ждать не будем. Я должен отвести тебя в целости и сохранности к Зерну. Все остальное — не моя забота.
Чувствуя неладное, Рифа встала, как вкопанная, отказываясь идти дальше.
— Что будет, если люди останутся в городе? — нахмурившись, серьезно спросила она.
— А мне почем знать-то?
— Ты сказал, что что-то случится.
— Я сказал: «мало ли что может случиться». Это другое.
Рифа надула щеки. Спорить с Ри было бесполезно, тем более когда она сама толком не понимала, о чем идет речь. Но сдаваться девочка не собиралась.
— Вот дернул же меня кто-то за язык, — Ри запустил пальцы в волосы и страдальчески возвел взгляд к небу. — Ладно. Ладно! Идем.
— Куда?
— Найдем способ выгнать всех из города, — проворчал он и нетерпеливо потряс рукой, ожидая, когда Рифа за нее возьмется.
Довольно захлопав в ладоши, она сжала его ладонь.
— Только тихо тут. Не шуметь, — шикнул на нее Ри.
— Так а что случится? — шепотом спросила она.
— Сказал же, что не знаю. Но по моему опыту, когда проворачиваешь дельце вроде нашего, всегда найдется что-то, что никто не учел.
Боясь рассердить Ри еще больше, Рифа умолкла.
Город окружил ее со всех сторон. Ей казалось, что ее засасывает внутрь тесных, засаженных кустами пахучей сирени улочек, затягивает, точно в водоворот. Она смутно узнавала эти места: пусть каждый квартал нового Безвременья и был произведением искусства, со своим сквером или фонтанной композицией, ей всегда больше нравилась старая, тысячелетняя часть города. Рифа боялась, что Ри свернет раньше, и они затеряются где-то среди высоток и не увидят подвесных садов и парящих в воздухе лестниц. Здания в старом Безвременье не превышали трех этажей — если не брать в расчет несколько башен и Храм четырех стихий — но его ярусы возвышались над окраиной, точно гигантский сказочный дворец над домами мелкой знати.
Но Ри направлялся в самый центр. Время от времени он сворачивал в переулки или замирал в глубоких тенях между желтыми пятнами фонарей. Сначала Рифа не понимала, зачем мальчик петляет. Но когда городской патруль прошел совсем рядом, все стало на свои места: они не просто шли по погруженному в предрассветный сон городу — они крались по нему.
Она засмотрелась на показавшиеся из-за тесного строя многоэтажек сады Безвременья, и Ри потянул ее за руку:
— Не зевай. У тебя еще будет время поглазеть потом.