Тени Прерии. Свои среди чужих
Шрифт:
Дело в том, что идя сюда на форсаже, а потом еще и прерывая прыжок и срочно возвращаясь, «Ностарта» надорвалась. И теперь оставалось только ковылять в нужную сторону, с самой малой из доступных скоростей. Что гарантировало прибытие в порт назначения аж через девять средних циклов.
Но с другой стороны – а куда спешить? Ребенок окружен заботой и вниманием, растет. Ни быстрее ни медленнее сей процесс не станет от того где это будет происходить. А прибудут к месту назначения они как раз к тому моменту, когда ему для развития понадобятся игры с другими Личинками. А пока –
А поскольку Зяблик был на корабле единственным и неповторимым, то недостатка во внимании и в желающих побыть рядом он не испытывал, от чего развитие Личинки шло по мнению корабельного врача даже опережающими темпами. Правда, «с рук», а на самом деле он уже научился свободно перемешаться по телу своей мамы, и больше всего ему нравилось качаться на хвосте, он, при общении с особями своего вида, не слазил, а то и норовил куснуть при неосторожном приближении. Но такое поведение как раз было нормой для молодняка идалту, и только радовало окружающих. Зато «общался», перенимая поведение и язык, он весьма активно.
Так что последние опасения, что из него вырастет «фермик только в шерсти», отпали сами собой. Да и Хранитель старался сделать все, чтобы такого не произошло. Уже и Арбитр об «утери расовой идентификации» стонать перестал – во-первых, под давлением Хранителя и приказа Матери, признав, что интересы клана имеют приоритет над опасностью для конкретного индивида, а во-вторых – о чем уже спорить, если «Центральная» на другом языке практически думает? Всё, как говорят на какой-то из планет иных – «пароход ушел».
Но, тем не менее, решение одних проблем в четком соответствии с вселенскими законами подлости порождало новые. Это если не считать того, что «решение» зачастую и было этими самыми «новыми проблемами», которые просто отодвигали старые в угол – «ввиду малозначимости».
Вот, к примеру, выяснив в итоге срок их путешествия, Хранитель, подключив часть Исследователя, кинулся налаживать взаимопонимание с экипажем, ругая себя на двенадцати ему известных языках за упущенные возможности. Впрочем, экипаж на его неуклюжие попытки отреагировал радостно. Первоначальная настороженность и неприятие давно уже успели сойти на нет, а свежий человек (а не человек тем более!!) это ж такая отдушина в монотонном течении вахтенной жизни.
Хранитель тоже наслаждался беседами, когда ему удавалось выкроить время для общения, запараллелив это с основной деятельностью – кормлением или игрой. Попробовал даже доказать, что вполне способен выполнять какие-то работы по хозяйству, мотивируя тем, что имеет двойной набор свободных конечностей и может управлять ими независимо, но наткнулся на совершенно дремучее табу, по которой кормящей мамаше не позволительно доверять ничего кроме ребенка.
Пришлось отступиться, отметив про себя, что ее «приняли в прайд» и ради этого стоит и поступиться даже здравым смыслом, и не настаивать, пусть и на совершенно очевидных вещах. А вообще личности в команду подобрались очень даже неплохие, цельные и без гипертрофии свойственной
И все бы замечательно, если б не их общая, одна на всех, «изюминка». Первая Мать, какими же они все были озабоченными!
Одно дело, теоретически знать, что «мягкотелые», если и имеют «псевдоличность», то именно связанную с вопросами размножения. Хотя по наблюдениям как раз выходит, что эта их «сексуальность» как раз является «Центральной», все остальное – так, вспомогательные программы, нужные время от времени.
Нет, ничего «эдакого» на ее глазах не происходило, о чем Исследователь люто жалел – все окружающие придерживались довольно строгого поведения, как они его, разумеется, понимали. Вот только понятия эти были весьма специфическими.
Например, постоянная «охота» друг на друга, которой все окружающие предавались с азартом и всей душой, поскольку других объектов для охоты на борту все равно не было. Было весьма поучительно наблюдать, как прямо посреди технического и весьма жаркого спора, пара весьма далеких от детородного возраста и облеченных властью самцов начитают неотрывно провожать взглядом идущую мимо самочку. И как та, почувствовав внимание, начинает демонстрировать свою суть, чуть меняя походку или подрагивая ушками. А уж как при этом вся троица пахнет…
Причем, Исследователь с удивлением обнаружил удивительный факт – большая часть действий его объекты наблюдения делали не осознанно! Более того, несмотря не на много более слабый нюх, чем у него самого, большую часть «ароматического языка» они к тому же и не слышали!
Вот так и оживают сухие строки лекций – те, где было написано, что большая часть запахов, связанных с восприятием противоположного пола у «мягкотелых» проходит мимо сознания, напрямую воздействуя сразу на железы внутренней секреции наиболее древние участки мозга.
Так что «охота» не прекращалась ни на секунду, вне зависимости, что там думал их разум. А самое удивительное начиналось, когда в этот процесс вмешивалось сознание, и «поднадзорные» начинали пробовать что-либо делать рассудочно. Удивительно, но, похоже, они совершенно не понимали самих себя, умудряясь ссорится и ломать все там, где все и так было замечательно.
Хорошо, хоть экипаж летал давно и все успели к друг другу привыкнуть, а то ведь можно и свихнутся на почве столь сильных эмоций. Впрочем, появления новых членов, а особенно – ребенка, не только дало всем немалую встряску, но и послужило «сглаживающим фактором».
Так что единственный, кто реально рисковал разумом, был угодивший в непривычную обстановку фермик. Сначала Исследователь с пылом и жаром начал «новую главу», радуясь столь удачной возможности для наблюдений, но потом и он начал испытывать уже совсем другие чувства. И самым неожиданным среди них было раздражение. Слух и нюх данные от природы был хороши, даже значительно превосходя в этом плане возможности хозяев. Так что стены кают оказались слишком тонкими, а вентиляция – слишком хорошо разносящей запахи.