Тени Солнца (Наемник) (Другой перевод)
Шрифт:
— Есть! — прошептал Уолли и щелкнул предохранителем, медленно проведя языком по губам.
«Попался, точно попался! Ага — придется ему перебежать открытое место. Ярда два, не больше. Этого хватит».
Хендри сдвинулся еще на несколько дюймов и взял под прицел пространство между двумя большими валунами. Переключив винтовку на скорострельный режим, он спокойно положил указательный палец на курок.
— Эй, Керри, мне скучно. Если не собираешься подниматься, может, споешь или анекдот расскажешь?
Брюс скрючился за большим серым валуном. Впереди было три ярда открытой местности, а потом
— Пошел! — прошептал он и, ринувшись вперед, попал под ураганный огонь. Одна пуля ударила в винтовку, вырвав ее с такой силой, что рука онемела до плеча; следующий выстрел ожег грудь. Керри укрылся за валуном и, задыхаясь от неожиданности и шока, услышал торжествующий рев Хендри.
— Дурак, тупой ублюдок! Я тебя вел от самого леса.
Брюс прижал левую руку к животу. Онемение спадало, но на его место пришла боль. Большой палец попал в спусковую скобу, верхнюю фалангу оторвало, и теперь из раны текла кровь — темная и густая, как яблочное желе. Правой рукой Керри нащупал носовой платок.
— Эй, Керри, ты винтовку уронил. Возьми, вдруг пригодится, а?
Брюс туго обмотал платком обрубок пальца, и кровотечение замедлилось. Винтовка с отбитой мушкой лежала в десяти футах от Керри. Та же пуля, что оторвала ему палец, смяла казенную часть и погнула затвор. Починить это было невозможно.
— Немного потренируюсь в стрельбе по мишеням! — крикнул Хендри, и сверху снова громыхнула автоматная очередь, взметнув облако пыли и гранитной крошки. Пули расщепили деревянные части винтовки, вывели из строя ствольную коробку.
«Ну что, — подумал Брюс, — винтовка разбита, пистолет у Шермэйн, а у меня только одна здоровая рука. Да, интересная ситуация».
Он расстегнул куртку и осмотрел ссадину, оставленную на груди другой пулей, — как след от удара плетью, красный, вздувшийся и болезненный, но в целом ничего серьезного.
— Ладно, милый Брюс, игры кончились. Спускаюсь к тебе. — Хриплый и громкий голос Хендри был полон самоуверенности.
Керри быстро огляделся. «Куда идти? Хорошо бы забраться повыше, пусть Хендри карабкается наверх. Цель — правая башня; надо обойти ее с другой стороны и засесть на вершине».
Торопливо, подгоняемый сознанием, что теперь он — дичь, а не охотник, Брюс поднялся на ноги и побежал вверх по склону, пригибая голову и стараясь держаться под прикрытием валунов и густого кустарника. Добравшись до стены правой башни, он стал обходить ее с другой стороны и нашел тот самый выступ, который был виден снизу. По этой дорожке шириной в восемнадцать дюймов, как муха по стене, совершенно ничем не защищенный, прижимаясь спиной к граниту, Керри двинулся боком. Пропасть под ногами с каждым шагом становилась все глубже и глубже.
И вот он уже в трехстах футах над лесом. С высоты хорошо просматривалась вся местность, а на горизонте виднелся ряд таких же холмов. Дождь прекратился, но тучи еще закрывали небо.
Небольшая площадка выступа обрывалась в пропасть. Брюс оказался прижатым к стене башни. Путь к вершине
Прислонившись к гранитной стене, Брюс постарался отдышаться. От усталости и страха горло заполнила густая слюна. Керри чувствовал себя изможденным и совершенно беспомощным. Палец болезненно пульсировал — несмотря на жгут, из раны все еще сочилась кровь.
Кровь! Брюс сглотнул вязкую массу, скопившуюся в горле, и оглянулся: по всему пройденному им пути алые капли ярко выделялись на серых камнях, словно кровавый след, специально проложенный для Уолли.
«Ладно, может, так и лучше. Схвачусь с мерзавцем врукопашную. Подожду здесь, за этим уступом, пока он перейдет площадку. Здесь с одной стороны обрыв в триста футов — накинусь на Хендри и сброшу вниз».
Брюс, невидимый с площадки, затаился за гранитным уступом и приготовился уловить шорох шагов Хендри.
На востоке облака раздвинулись, и выглянуло солнце, ярко полоснув по склону холма.
«Лучше умереть при солнце, — решил Брюс. — Жертва богу солнца, сброшенная с крыши храма…» Он мрачно улыбнулся и, еле сдерживая боль, терпеливо ждал.
Минуты падали, как капли в чашу времени, отмеряя выделенный ему срок. Ровно стучало сердце, грудь медленно вздымалась и опадала — сколько еще осталось?
«Надо бы помолиться, — подумал Керри. — Странно: я утром молился, чтобы не было дождя, а дождь пошел и спас меня. Пожалуй, не стану указывать Ему, как поступать. В конце концов, Он лучше знает. Да будет воля Твоя», — вдруг вспомнил он, и в этот момент нервы задергались, как рыболовная сеть, в которую угодила большая рыба. Раздался шорох — одеждой задели за камни. Брюс задержал дыхание и прислушался, но различил только биение сердца и шелест листьев.
«Да будет воля Твоя», — повторил он про себя и тут услышал дыхание Хендри за уступом.
Керри слегка подался назад и увидел тень Хендри, протянувшуюся через всю площадку, — огромную уродливую тень на серых камнях.
«Да будет воля Твоя».
Брюс выскочил из-за уступа, выставив вперед здоровую руку, как клинок, и сосредоточив в ней все свои силы. В трех футах от него Хендри прижался к скале, держа винтовку у груди. Надвинутая на лоб стальная каска скрывала узкие глаза, а в рыжей щетине на подбородке застряли капельки пота. Он хотел вскинуть винтовку, но Брюс был слишком близко.
Жесткими пальцами Керри схватил Хендри за горло. Раздался треск хрящей. Под тяжестью Брюса противники упали на каменную площадку. Винтовка вылетела из рук Хендри и сорвалась вниз с обрыва. Керри и Хендри лежали грудь к груди, сплетенные в единое целое, в отвратительной пародии на любовный акт — не ради продолжения жизни, а ради ее уничтожения.
Хендри побагровел и, открыв рот, глотал воздух. Брюс чувствовал его вонючее дыхание. Высвободив правую руку из крепкой хватки Хендри, Керри занес ее, словно топор, и ударил Хендри в переносицу. Из носа Уолли хлынула струя крови, заливая разинутый рот. Хрипя и булькая горлом, Хендри выгнулся и сбросил с себя Брюса с такой силой, что тот ударился о стену и секунду лежал неподвижно.