Тени убийства
Шрифт:
— Конечно. Отравление мышьяком.
Поляк просиял.
— Мышьяком!.. — охнул он. — Прямо как в старые добрые времена!
Лучше не скажешь.
Глава 18
Маленький, кругленький защитник мистер Грин постепенно приобретал безмятежный вид карточного игрока, знающего, что у него на руках выигрышная сдача. И он выложил козырь, вызвав на свидетельское место мистера Джозефа Бакстера, аптекаря из Бамфорда.
В противоположность защитнику Бакстер нервничал. На первом слове голос его сорвался, пришлось начать сначала.
Аптекарь
— Согласно рецепту, — взволнованно добавил мистер Бакстер. — Закон от шестьдесят восьмого года предписывает выдавать большие дозы препаратов, содержащих опий, только по предписанию врача. А доктор Перкинс прописал. У леди болел зуб. Эта настойка по-прежнему широко применяется при зубной боли.
— Хорошо, — ласково кивнул мистер Грин. — Вы и раньше готовили настойку опия для миссис Оукли?
— Д-да… — ответил Бакстер, не сводя с него глаз. — Она ее от всякой боли принимала. По рецептам доктора Перкинса.
— А также заходила и покупала готовую без рецепта?
— Ничтожное количество! — вскричал аптекарь. — Мы без рецепта продаем очень малые дозы. Люди это средство знают, доверяют ему. Не каждый в Бамфорде может себе позволить визит к врачу. Сами лечатся.
— Никто не утверждает, будто вы нарушали закон, мистер Бакстер. Покупая малое количество с прилавка, миссис Оукли объясняла, зачем ей настойка?
— Иногда говорила, от боли, иногда что нужно для прислуги… Прежде чем ей зуб удалили, она почти месяц страдала. Частенько тогда заходила. В конце концов я посоветовал этим зубом заняться. «Вы совершенно правы, мистер Бакстер», — сказала она и вскоре отправилась к дантисту.
— Вы ей посоветовали удалить зуб? — Мистер Грин подался вперед. — Почему?
— Как же, сэр, он ужасно болел, а подобная боль не проходит сама по себе! — воскликнул Бакстер.
— Никаких причин больше не было?
Бакстер сглотнул, кадык задергался.
— Ну, на самом деле не хотел давать ей столько опия. Знаю, люди привыкают, жить без него не могут. Сейчас не так, как раньше, до закона. А во времена моего отца — он тоже был аптекарем в Бамфорде — было много любителей опия.
— Вы опасались, что леди привыкнет?
— По правде сказать, да, сэр, — признался аптекарь. — Будь это кто-то другой, перемолвился бы словом с мужем, но не люблю лезть в дела джентльменов. Полагаюсь на их… благоразумие. Как любой торговец. Вдруг я что-нибудь неправильно понял? Как бы к этому отнеслись мистер и миссис Оукли?
— Поэтому вы регулярно снабжали леди настойкой опия и молчали. Можете описать, как проявляется зависимость?
— Трудно сказать, сэр. Опий по-разному влияет на умственное и душевное состояние. Порой люди видят то, чего нет. Иногда видят в том, что есть, что-то другое. Иногда у них разыгрывается воображение. Я слышал, поэты и писатели сочиняют под его воздействием прекрасные строки. Однако иногда возникают кошмары. В конце концов привыкший впадает в апатию, утрачивает интерес и теряет контроль над собой.
— Возможно, ошибочно истолковывает происходящее?
— Вполне вероятно, — кивнул Бакстер и добавил: — Только я не знаю, относится ли это к миссис Оукли, сэр.
— Конечно, но я спрашиваю ваше общее мнение. Не нарушается ли у подобных людей координация движений?
— Бывает, сэр. Конечно, после дозы их одолевает сонливость, и они движутся, можно сказать, неуклюже.
— Если человек перед сном принимает настойку, а потом хочет встать с постели, что будет?
— Упадет, — просто ответил аптекарь.
— Спасибо, мистер Бакстер.
Вид у защитника был такой, будто он ожидает взрыва аплодисментов, и Стэнли Хакстейбл почти удивился, что их не последовало.
Обращаясь к суду с речью, мистер Грин источал еще больше уверенности.
— Господа присяжные, мы присутствуем в британском суде. Основной закон британского правосудия гласит, что обвиняемого судят не на основании слухов и домыслов, а на основании надежных, проверенных фактов.
Давайте рассмотрим свидетельства по данному делу. Они главным образом сводятся к показаниям уволенной экономки миссис Баттон. Миссис Баттон заявляет, что ее хозяин находился в неподобающих отношениях с нянькой Дейзи Джосс. Однако Дейзи встречается с порядочным молодым человеком и собирается замуж. Копит деньги в нижнем ящике комода. Разве станет она рисковать своим будущим счастьем? Обвинение привлекает внимание к тому факту, что после смерти миссис Оукли Дейзи осталась служить в Форуэйзе, получив прибавку к жалованью. Но мистер Оукли, безусловно, прав, стараясь максимально обеспечить привычный образ жизни сыну, потерявшему мать. Что касается подаренных сережек, они преподнесены на память, и кораллы не самые ценные камни. Фактически обыкновенная безделушка.
Кроме того, покойная Кора Оукли долгое время под разными предлогами приобретала настойку опия, уже насторожив аптекаря мистера Бакстера. Вы слышали из его уст, что человек, попавший в зависимость, плохо соображает и воображает всякие вещи. Разве Коре Оукли не могли прийти в голову мрачные мысли? Разве ей не могло показаться, будто доброе слово, брошенное ее мужем няньке, или безобидная шутка свидетельствуют о его порочных намерениях? В подобных обстоятельствах едва ли можно принимать всерьез ее намерение уволить девушку, о чем она уведомила миссис Баттон.
Обратимся теперь к утверждению обвинения, будто мистер Оукли желал смерти жены. Было заявлено, что во время планового визита на химическое предприятие он раздобыл небольшое количество руды, содержащей мышьяк. Кто-нибудь это видел? Кто-нибудь ее нашел у него? На предприятии обнаружили пропажу? На все три вопроса ответ один: громкое «Нет!». Наличие у него горстки руды чисто гипотетическое, если не сказать фантастическое. Что представляло собой якобы сооруженное мистером Оукли устройство, части которого, как нам было сказано, таинственно исчезли? Кто видел? Только миссис Баттон. Видел ли доктор Перкинс, прибывший в ту ночь? Нет, не видел. Кто почувствовал запах чеснока в комнате? Только миссис Баттон. Почувствовал ли доктор Перкинс? Нет, не почувствовал. Упоминала ли миссис Баттон об этом на предварительном следствии? Нет, не упоминала. Когда впервые рассказала? После увольнения с места.