Тени забытых земель
Шрифт:
Еще несколько мгновений — и роперит скачками помчался дальше, по-прежнему не выпуская из петли нага, который все еще пытался сопротивляться, но всем было ясно, что рано или поздно, но нага покинут силы, да и кровь из его многочисленных ран течет не переставая. Еще мгновение — и веревочник исчез, так же как и наг, которого он волок за собой, но люди успели заметить, как змеечеловек в очередной раз удалился телом об острый сук, который пропорол на теле нага глубокую длинную рану. Н-да, вряд ли этот хвостатый долго протянет…
Когда же непрекращающийся треск, наконец, смолк вдали, из-под соседней ели с трудом выполз дядюшка.
— Ничего себе мы с вами зрелище увидели! Не знаю, как вы, а лично я впечатлен. Так, господа хорошие, отдых отменяется. Пойдем дальше, а тот как бы сюда не заявились наги, разыскивающие своего пропавшего соплеменника.
— А наши следы…
— Будем надеяться, что наги их не заметят. Этот раненый змеечеловек оставил тут немало своей крови, так что наги, скорей всего, пойдут именно по этим голубым пятнам, и у нас есть возможность остаться незамеченными. К тому же наш путь лежит не в ту сторону, куда ускакал веревочник.
Спорить никто не стал — людям хотелось уйти как можно дальше от той поляны, и больше не видеть ни поломанных кустов, ни голубых пятен крови, постепенно синеющих на воздухе…
Опять дорога, и беглецы вновь и вновь безостановочно прислушиваются к звукам леса, одновременно с тем уже привычно выискивая глазами зарубки на стволах. Что же касается отдыха, то для этого отряд лишь часа через полтора рискнул остановиться на очередной небольшой поляне.
— Ну, я вам скажу, и зверек нам на глаза попался! — покачал головой дядюшка. Кажется, на него роперит произвел особенно сильное впечатление. — Правда, не знаю, обратил на это кто-либо из вас внимание, или нет, но тот наг, которого поймал роперит, был уже явно немолод.
— И что с того?
— А то, что на наши поиски наги, похоже, отправили всех, кого только возможно, в том числе и своих соплеменников в весьма серьезном возрасте. Кроме того, если ранее наги, опасаясь попасть на глаза людей, передвигались в основном по ручьям и речкам, то сейчас они отбросили всякую осторожность, появляются везде едва ли не в открытую. Судя по всему, сейчас для них главное — поймать нас, и тут уже не важно, какой ценой. Вот наги и расползлись всюду, где только возможно. А Крайан говорил, что здесь сравнительно безопасно…
— Но он и не утверждал, что по этим местам можно передвигаться совершенно спокойно, безо всякой опаски. К тому же мы сейчас находимся в низине, то бишь там, где надо держать ушки на макушке… — вздохнул брат Белтус. — Об этом, как вы помните, беглый монах предупреждал особо.
— Если низину, где водятся такие звери, как роперит, можно считать сравнительно безопасным местом, то лично мне сложно представить, что за хищники водятся на болотах!.. — не выдержала Абигейл.
— Ну, если судить по рассказам тех старателей, что провели какое-то время возле болот, то надо признать, что тамошние места — одни из самых опасных на земле… — брат Белтус развязал свой заплечный мешок, и стал доставать оттуда вяленое мясо и сухари. Конечно, каждый из нас волен верить этим рассказам, или же отмахнуться от них, только вот мы пару дней назад всего лишь приблизились к краю болотины, а встретили там сразу двух хищников — буньипа и снолигостера. Страшно представить, что было бы с нами, сунься мы вглубь болот.
— Но как же там работают старатели?
— Так и работают. По очереди. Десять-пятнадцать человек ковыряются в земле, а другие десять-пятнадцать их охраняют — иначе никак. На другой день они меняются местами, и так продолжается постоянно, изо дня в день. Ну, и лагерь тоже нельзя оставлять без присмотра… Сами понимаете, что на подобный риск человек может пойти лишь в том случае, если в той болотной земле находятся богатые месторождения, в которых есть по-настоящему ценная добыча. Как это ни странно, но именно в здешних болотах или подле них и находятся самые дорогие залежи как минералов, так и заросли растений, уникальных по своей целительной силе.
— Все равно не понимаю, как можно так рисковать! Это примерно то же самое, как ходить по лезвию ножа, и знать, что один твой неверный шаг — и все!
— Верно. Как это ни печально звучит, но далеко не каждый день в лагерь возвращаются все те, кто с утра вышел из него. Помните, Крайан говорил, что хотел бы остановиться в лагере у болот, но его туда не взяли? Чтоб вы знали: в этих лагерях тамошние обитатели берут к себе далеко не каждого. Прием новичков происходит так: старатели проверяют каждого из вновь пришедших на умение держать в руках оружие, и если их что-то не устраивает, то тому парню отказывают безо всяких объяснений, и сразу же советуют отправляться в другое место. Тут дело не только в жестких порядках, установленных в лагерях старателей, но и в стремлении иметь рядом с собой тех, кто умело владеет оружием, ни в коем случае не спасует в трудной ситуации, и на кого можно положиться в случае нападении болотных чудовищ…
— А наги, похоже, напрасно считают себя повелителями здешних мест… — с заметным удовлетворением в голосе произнес брат Титус. — Врагов у них хватает, и они стараются понапрасну не рисковать своими бесценными жизнями. Мне это стало ясно еще тогда, когда мы лежали неподалеку от домика Стеана, бывшего приятеля брата Белтуса. Тогда, как вы помните, хвостатые с наступлением темноты предпочли убраться из леса — понимают, что ночной порой им там делать нечего, и находиться в тех зарослях небезопасно.
— Вот именно — у бывшего приятеля. Вернее, друга детства… — брат Белтус потер больную ногу: монах неудачно споткнулся на ровном месте, и теперь ступня то и дело ныла. — Конечно, Стеан с самых ранних лет был себе на уме, любому мог подлянку подкинуть, не брезговал прихватить то, что плохо лежит, но чтоб дойти до того, как продавать людей нагам… Этого я понять никак не могу.
— Брат Белтус, простите за нескромный вопрос… — поинтересовался дядя Эдвард. — Если я правильно понял то, что вы говорили ранее… Этот Стеан — он что, и вас когда-то обокрал?