Теодор и Бланш
Шрифт:
— А мы не сбились с дороги?
— Нет, готов поклясться.
— А когда мы вернемся… что тогда?
— Прости, не понял.
— Я буду жить за кухней… или…
— Или! — Тед крепко прижал любимую к себе, бросив поводья. — Усвойте одну простую вещь, миледи Бланчефлер де Валитан: герцогини не живут за кухней.
— Да? — лукаво покосилась девушка. — А герцоги не спят на чердаках?..
Тед смешливо фыркнул.
— Они спят только с герцогинями!
— Или с любовницами?..
— Миледи, не провоцируйте меня… — опасно мурлыкнул Теодор, нежно куснув Бланш за ушко.
— На что? — невинно распахнула глаза Бланчефлер.
— Ну, ведь пока вы не жена, вы — любовница. И, поскольку вы только что намекнули…
— Тед!.. — с притворным возмущением воскликнула она. — Значит, вы будете мне изменять?!
— Нет, и вы об этом прекрасно знаете.
— И милорд твердо решил жениться?
— Да.
— На мне?
— Да.
— Хм… Тедди… — елейно пропела девушка. — Как-то раз вы заявили, что дети выводят вас из внутреннего равновесия… и потому-то вы выгнали меня…
— Не поэтому… — мягко, почти вкрадчиво ответил Теодор.
— А почему же?..
— Потому что я не привык, чтобы нарушались мои приказы, а также чтобы влезали в мою личную жизнь: играми в моем кабинете, подглядыванием за моими свиданиями и вмешательством в домашние сцены. Я не переношу подобного и сейчас — хотя к тебе теперь это уже не относится. Тогда, конечно же, я отреагировал чересчур бурно. Все-таки ты была ребенком… Хотя иногда мне кажется, ты до сих пор им в чем-то осталась!
— Тогда ты был не прав!
— Бесспорно.
— Так вот, помнится, тогда ты заявил, что хочешь выгнать Марш потому, что боишься, вдруг она забеременела. А дети действуют тебе на нервы. А если забеременею я?..
Юноша улыбнулся.
— Сегодня ночью я сделаю все для этого… если ты не против.
— О… — Бланш покраснела и потупилась. — Вообще-то нет… Я не против… но, мне кажется, все-таки еще рановато.
— Я ответил на твой вопрос?
— Вполне… — растерянно пробормотала она.
— Теперь уже дети не выводят меня из себя, Бланчефлер. Наоборот. За этот нескончаемый год, глядя на играющих детей, я часто ловил себя на мысли, что хотел бы, чтобы это были наши с тобой…
Следующую ночь молодые люди провели у речного плеса — и провели, почти не смыкая глаз. Утро, казалось, еще больше распалило их взаимную жажду, и лишь к полудню они наконец тронулись в путь. А как неудержимо тянуло остаться, как далеки были сумерки!.. Оказанного друг другу ночью внимания явно было мало! И ради исправления такого положения вещей влюбленные несколько раз останавливались — ну и, разумеется, требовалось найти что-нибудь из еды. Таким образом, если учесть, что все последующие дни и ночи Тед и Бланш проводили примерно одинаково, темп их путешествия нельзя назвать стремительным. Да молодые люди никуда и не спешили! Они просто любили друг друга и наслаждались этим.
Однако все на свете кончается, и однажды на рассвете они пересекли границу Валитана, а еще через три дня подъезжали к своему замку.
— Когда мы назначим свадьбу, сударыня? — спросил Тед.
— Дня через три. И никакой помолвки!
— Хм… — юноша так поразился, что не нашел, что сказать.
— Понимаю, такая стремительность у многих вызовет вопросы, — потупилась девушка. — И поэтому, Теодор… Знаешь, я хочу, чтобы все было честь по чести. Я хочу сохранить свое доброе имя. Это значит, что ночевать мы будем врозь!
— О, Бланш, — Теодор вздохнул. — При таком условии я готов жениться на тебе сегодня и сейчас!.. Но ты права: свадьба герцога — это все-таки свадьба герцога, и она не должна быть плохо подготовленной. Давай дней через пять?..
— Тебе видней, ты лучше знаешь, как готовиться к праздникам.
Они подъехали по главной аллее парка к широким мраморным ступеням лестницы, ведущей к огромным дверям парадного входа — с этой стороны замок более походил на дворец, — и, под изумленными взглядами стражников, милорд подхватил спрыгнувшую с седла просто одетую девушку — в грубом коричневом плаще. А потом, нежно улыбаясь ей, повел по лестнице к дверям, и его спутница сияющими глазами глядела на герцога, слушая то, что он тихо говорил ей.
Вся челядь пребывала в недоумении. Слухи и сплетни висели в воздухе, как тонкая паутинка. Одна лишь Маргерит, похоже, что-то знала, но явно не собиралась делиться своими сведениями. По ее распоряжению их «гостье» приготовили самую лучшую спальню, к которой примыкал ряд роскошнейших комнат, тоже отданных в полное распоряжение этой загадочной особе. Герцог приставил к ней целый штат прислуги, да еще и обязал вести себя с госпожой самым почтительнейшим образом. И уж совсем как гром среди ясного неба — приказ готовиться к свадьбе!
В тот же вечер служанки выкупали Бланш в розовой воде, накинули ей на плечи пеньюар из тончайшего шелка, распустили по плечам ее пышные волосы, слегка подвив их, чтобы те падали волнами, а потом вплели в них жемчуга и каменья.
Наутро к ней пожаловали портные, снявшие с девушки мерку, потом — золотых дел мастер, измеривший объем ее головы, и, когда наконец все ушли, а Бланш, одетой в легкое утреннее платье, сообщили, что милорд ждет ее завтракать на террасе, она с радостью и облегчением побежала к Теду.
Огромную беломраморную террасу щедро заливало солнце — и накрытый накрахмаленной скатертью столик для двоих, и мягкие кресла, и цветы в больших напольных вазах — яркие осенние цветы.
И этот чистый осенний свет мягко ложился на шитый серебром шелк белого камзола Теодора, на тонкие кружева его воротника — и на золотисто-рыжие локоны.
На столе уже ждал кофейный сервиз и теплые круассаны.
— Милорд, вы так щедры!.. — шутливо похвалила любимого Бланочка и тут же вознаградила за щедрость — поцелуем.